Представь, тебе звонит мелкий купец и рассказывает, что на его лавку налетели два цыгана и пьяный медведь. Кто такими вопросами занимается?

— Полиция. Прокуратура не занимается медведями.

— Воооот. Ты ему так и скажешь, а для того, чтобы человек не заблудился на своём пути к справедливости и не вернулся к тебе обратно (ты уже научена подобным горьким опытом), ты ему и направление подскажешь. Адрес отделения, телефон дежурной части, то есть того, что имеет специальный отряд по борьбе с бандитами с цыганскими медведями. Может такое быть?

Тропа была узкой, и девушка невольно оказывалась со мной рядом, так что я оказывался окутан её запахом.

— Вот я позвонил…

Вообще-то всё было не так, но меня было уже не остановить.

— Ну, начнём с того, что у ИК есть дежурные телефоны, горячая линия. Туда и набрал. И рассказал, что по долгу своей адвокатской службы столкнулся с наркомафией.

— А они? Послали в полицию?

— И это тоже. Ну я ответил, что им уже сообщил, но они не борются с мафией в целом, их интересуют конкретные преступления, к тому же ситуация для них слишком серьёзная.

— Так твой собеседник понимает, что вопрос в ведении секретной службы?

— Да, причем сам, без подсказки.

— И дали номер?

— Сказали, что могут зафиксировать сообщение и передать по подведомственности, но могут указать, к кому обратиться и я сам поделюсь своей бедой с компетентным органом. Да, дали номер.

— А дальше?

— Снова горячая линия. Ты знала, что «секретчики»,когда им набираешь, не говорят, куда, в какое учреждение ты дозвонился, просто называют свою фамилию? Ну, типа, если собеседник не дурак и понимает, куда звонит, то зачем озвучивать? А если номером ошибся, то название тоже ни к чему.

— Интересная деталь.

— Да. В общем их моя история заинтересовала, они же понимают, куда идёт трафик английского порошка.

Она забавно наморщила носик:

— Слово-то какое необычное, трафик.

— Ангелина Родионовна, — снова поменял я тему. — Скажу тебе честно, что в охоте я не то, чтобы новичок, но всё-таки не сравнить с моим прадедом, который в лес пошёл, когда вообще только ходить научился.

— У тебя был такой прадедушка?

— По маминой линии. Так вот, я знаю, что тут водятся достаточно крупные малоподвижные монстры и более мелкие, не очень опасные, но весьма шустрые. Есть хищники, но я постараюсь их засечь.

— У тебя есть такой навык?

— Просто ощущаю магическое присутствие, а в них есть яркий макр. Это я всё к тому, что давай начинать охотится.

Следующие два часа прилетели быстро и суетливо. Мы много ходили, нашли следы, проследовали по ним, заняли засадную позицию, выжидая, что стадо пойдёт за нами.

В итоге подстрелили четверых монстров, ещё два десятка мелких попались, что называется, «под руку». А в реке удалось вычислить водоплавающих существ, которых тоже получилось проредить.

…

— Мне нужен твой совет, — обратился к ней после долгого вынужденного молчания.

— Спрашивай. Опять кого-то пробить на предмет нахождения в розыске?

— Нет, всё сложнее. Смотри, я с семьёй своей не очень… Не получается ладить… отношения у нас хреновые. Не знаю, как выразить.

— Популярный и успешный адвокат Филинов не знает, как выразить мысль! Это просто очаровательно, — искренне хохотнула она.

— Ну да. Мы всё время грызёмся.

— Ну, допустим, вводные понятны. А вопрос в чём?

— Они меня сегодня зовут на что-то вроде семейного ужина. Уже раз шестой зовут, каждый раз всё более настойчиво.

— Ну, так сходи. Я, кажется, понимаю, в чём проблема, — она остановилась напротив, пристально глядя мне в глаза.

— В чём?

— Проблема роста. Ты младший?

— Есть ещё младшая сестра. Но среди братьев, да. К тому же у нас в семье все, в кого ни плюнь — юристы. Внутри семьи ещё и профессиональная конкуренция.

— Беда не в этом. Они придают тебе статус младшего, психологически загоняют в поношенную школьную форму, а это не соответствует твоему внутреннему.

— А что у меня внутреннее?

— Ну то, кем ты являешься.

— А кем я являюсь?

— Ну, что ты кокетничаешь, как барышня?

— Бывает, Ангелина, если слово не сказано, то и рубеж не пройден. Некоторые вещи должны быть сказаны.

— Аркадий Ефимович. Ну, ты молодой, но уже мужчина. Ты владеешь прииском, сам себе купил дом, находишь работу, жуткие проблемы на свою задницу, но ведь сам? Ты стал совсем взрослый. Мне куда проще, я тебя ребёнком и не видела. А они не видят в тебе взрослого. Вот такая проблема. Не согласен?

— Согласен. Думаю, что ты права. И что посоветуешь?

— А ты прислушиваешься к советам?

— Не особо. Но слушаю с удовольствием, особенно если их говорит такая красивая молодая девушка, как ты.

— Льстец! А посоветую сходить. Ты не можешь бесконечно бегать от семьи. Тебе надо плечами раздвигать границы дозволенного.

— Красиво сказано.

— Хочешь, я пойду с тобой? В качестве поддержки.

— В качестве моей девушки, — полуутвердительно, полувопросительно сказал я.

— А я твоя девушка?

— Ангелина Родионовна, — я осторожно приблизился и взял её за талию, притянув к себе, — предлагаю тебе быть моей девушкой.

— Мне надо подумать, это так неожиданно!

— Ты мне нравишься, и я тебя хочу, — на мои слова она смущённо отвела глаза. — Не то, чтобы я тебя прямо сейчас тянул в кусты, но ты должна это понимать каждую секунду. А пока что, пока мы не лезем в кусты, давай сходим к моим родственникам, мать их за ногу!

* * *

Родители, а я иногда забываю, что это не совсем мои настоящие родители, своих-то я любил, а сейчас с теплом отношусь только к «матери» — сняли довольно большой дом.

Дом был большим. Ворота открыты, но я припарковался снаружи.

— Привет, мама. Это моя мама, а это Ангелина, моя девушка. Прошу любить и жаловать.

Они сдержанно поздоровались и немедленно стали пожирать друг друга глазами.

— Расскажи про дом?

— Я расскажу, — предложил появившийся отец, одетый в какой-то цветастый халат, вернее, сильно аляпистый костюм явно в восточном стиле.

— Этот дом построил для своей семьи турецкий купец Ахмет Бей. Он сейчас переехал в порт Немрут, Турция, а нам сдал дом. Мы с его бизнесом сталкивались в Москве, так что