— Ира, — окликает меня Макаров, когда я касаюсь хромированной ручки двери.

Я смотрю на него через плечо.

— Знаешь, почему я выбрал тебя?

— Нет, — я качаю головой.

— У меня ужасная репутация. Для этого и нужна красивая биография, чтобы хоть чуть сгладить эффект. Я скупаю чужие компании и ломаю их об колено, — Макаров бесцельно сдвигает еще один лист. — Тебя я тоже пытался купить. Но не сломать. Ты слишком…

Он не может подобрать слово.

— На тебя не поднимается рука. Как предохранитель, с тобой у меня получается сдерживаться. А я чертовски устал ломать.

Он показывает кивком, что я не должна ничего отвечать.

Он сказал то, что хотел сказать.

Я ухожу, ныряя в проход. Иду по коридору, погруженная в свои мысли, и на автомате поворачиваю к лифту. Надо спуститься на первый этаж, а там найдется сопровождение. Меня отвезут в какую-нибудь квартиру или люкс, где можно будет принять душ.

— Я вызову, — отзывается охранник, который оказывается в кабинке лифта.

Он говорит еле слышно, словно простудился и не может тревожить горло. Его лица не видно из-за кепки, но на груди болтается пропуск. Я смотрю на него всего секунду, а потом отворачиваюсь.

Слова Алексея возвращаются ко мне.

Я понимаю, что он имел в виду. Я ведь называла его про себя человеком-катком. Он действительно такой — давящий, властный, с тяжелой сугубо мужской энергетикой. Он не опускается до физической силы, но может сломать морально. И при этом я видела его с другой стороны. Деликатной и обходительной. Он как будто пытался нащупать эту грань в себе… И ему как будто нужна моя помощь в этом…

— Минус второй? — я хмурюсь, замечая, что мы спустились на этаж ниже, чем обычно.

Я оборачиваюсь к охраннику и замираю от шока.

Передо мной стоит Артур!

Кепка больше не прячет его лицо, и я сразу узнаю его.

Макаров

После Иры в комнате остался легкий запах духов.

Как сладкая заноза.

Макаров попытался переключиться на письмо, которое пришло из берлинского офиса. Но ни черта. Взгляд уходил с экрана и возвращался в кресло, где она только что сидела. Глядела своими огромными красивыми глазами снизу вверх и старалась ровно дышать.

Слишком красивыми… Его вело как мальчишку, когда он долго смотрел на нее. Хотелось послать к черту контроль и сделать то, что он привык делать с другими женщинами.

И так, как привык.

А его давно приучили к нулевому сопротивлению. Стоило потянуться к девушке, только обозначить свое желание, как ему отвечали взаимность. Если и царапались, то чтобы распалить. Чтобы запомниться и не быть слишком легкой добычей.

Играли свои соблазнительные продуманные роли, другими словами.

Макаров всё чаще ловил себя на том, что общается не с девушками, а со сборником любовных ходов. Они садились под правильным углом, эффектно выгибались, говорили с крючками, надеясь зацепить его внимание и заинтриговать, показывали удивительную растяжку в спальне. Все, что угодно, чтобы выйти за рамки двух-трех встреч и остаться при нем.

Строчки на немецком по-прежнему горели на экране.

Раздражали.

— Анфиса, — Макаров наклонился к телефону внутренней связи. — Мне нужна машина.

— Да, конечно, — отозвалась секретарь.

Пора было уезжать из офиса. День вышел бесконечным, а завтра придется много улыбаться и изображать счастливого молодожена на камеру. Он четыре года шел к корейскому контракту и не собирался сворачивать на финишной прямой. Если надо будет, он сам сыграет любую роль из любого сборника.

У него и так едва не вышла осечка. Он поторопился и сделал предложение Полине — принцессе из богатой влиятельной семьи. Какого-то черта решил, что это выгодная партия и ее сумасбродный характер не станет помехой. Хотя почти сразу увидел, что совершил ошибку.

Макаров был готов к капризам, но ее мелочная бытовая жестокость стала открытием. Она кричала на прислугу, унижала и увольняла людей, говорила о знакомых то, что ему бы не пришло на ум. В глубине души он испытал облегчение, когда она швырнула его кольцо, разорвав помолвку. Он сам был близок к этому, только надеялся дотянуть до подписания контракта.

— Иру уже увезли? — спросил Макаров, выйдя в коридор и заметив секретаря у соседнего кабинета.

— Сейчас уточню, — Анфиса погрузилась в телефон. — Секундочку…

Секунда затягивалась.

Он заметил, как она нахмурилась и легонько прикусила нижнюю губу. Она явно нервничала.

— Что там, Анфиса? — с раздражением бросил Макаров.

Щелкнули створки лифта.

Алексей увидел двух парней из охраны, которые быстрым шагом вошли на этаж и смутились, увидев его.

— Босс, — осторожно начал один из них, тряхнув головой. — У нас чп.

Охранник сделал тяжелый выдох, а внутри Макарова забилась злость. Он терпеть не мог драматичных пауз.

— Ирину забрали, — наконец, добавил охранник и сжался так, будто ждал моментального удара. — Мы пока не понимаем, как он проник в офис и обошел систему безопасности, но он затащил Ирину в машину на подземке и выехал. Мои люди сейчас прочесывают район вокруг на нескольких машинах, пытаются перехватить.

— Кто “он”?

Макаров надвинулся на охранника.

Мозг еще не обработал информацию. Он услышал слова подчиненного, но не принял их.

Как забрали?

Иру?

— Скорее всего, это был Артур, — охранник еще чуть отвернул челюсть.

Он точно готовился к нокауту.

— Артур забрал Ирину? — повторил Макаров, чувствуя, как что-то холодное и острое вонзается в грудину. — Из офиса?

— Минут пять назад.

Он не шутил…

Все это серьезно.

Макаров выбросил ладонь вперед и сжал рубашку бодигарда. Скрутил между пальцами хищной хваткой так, что сорвал несколько пуговиц.

— Как это возможно?!

— Я выясню, мне нужно немного времени и я во всем разберусь…

— Где Станислав?

— Он уже три дня в загородном клубе. Он отвечает за безопасность на церемонии, там же будет много важных гостей…

Макаров встряхнул его, чтобы он заткнулся.

— Сюда его. Быстро! — он огляделся по сторонам, сам не зная, что ищет. — Где телефон Иры?! Он отвечает?

— Он остался в лифте.

— Мать вашу, делайте что-то! Хоть вертолеты поднимайте, мне плевать! Я обещал ей защиту!