– Еще как сможете, – не согласилась Холли. – У него застежка сзади, я просто надену его вам через голову. Вот так. И пу-уф. Вы бабочка.

Чтобы просунуть руку в рукав, потребовалось немного потрудиться, но потом Джессика замерла, потрясенно глядя на себя в зеркало.

От многочисленных переодеваний волосы у нее растрепались, но это странным образом только добавляло ощущения электрического напряжения в воздухе. Платье цвета пламени облегало фигуру как перчатка, расширяясь книзу, словно русалочий хвост.

– Ну вот. – Холли присела у ее ног. – Позвольте, я надену на вас туфли.

Словно во сне, Джессика подняла одну ногу, потом другую. Каблуки добавили к ее росту три дюйма. Казалось, гипс и повязка на руке исчезли, все внимание забирало на себя платье, особенно очень глубокое декольте.

Холли встала и посмотрела на Джессику с удовлетворением.

– Вот то самое, что я представляла на вас с того момента, как вы вошли в дверь. Идите покажитесь ему.

Показаться? Но зачем? Ей было уже не весело. Она чувствовала странное волнение, похожее на то, которое испытала, когда шла с Кейдом к алтарю в свадебном платье.

Она собралась возразить, но, когда Холли открыла перед ней дверь, Джессика втянула в себя воздух и шагнула из примерочной. Холли скользнула в сторону.

Кейд не поворачивался.

– Держи мяч! – крикнул он, глядя в телевизор. А потом он обернулся и увидел ее. Не отрывая глаз, нажал кнопку на пульте. Экран телевизора погас. Кейд встал. Открыл рот, закрыл его и, повернувшись, уставился на нее прищуренным страстным взглядом.

Именно этого ей так не хватало, когда радостное волнение у алтаря сменилось тяготами повседневной жизни, разочарованиями, обидами и непониманием.

– Джесси, – шепнул он.

Именно об этом она тосковала.

Джессика потянулась к Кейду, ее веки отяжелели. Pretty woman… walking down the street…

Звуки музыки буквально взорвали маленькую примерочную и зону ожидания. Джессика охнула и, схватившись рукой за горло, пошатнулась на высоких каблуках. Кейд мгновенно подскочил к ней.

– Извини, – сказала она. – После нападения меня стали пугать громкие звуки.

Он кивнул. Комната наполнилась знакомым вокалом Роя Орбисона. Кейд шагнул ближе, протянул руку, Джессика, не колеблясь ни минуты, протянула ему свою. Он прижал ее к себе.

А потом они танцевали, будто так и надо, будто танец, начавшись когда-то давно, не прекращался никогда.

Они медленно двигались по комнате, прижавшись, глядя друг другу в глаза. Музыка умолкла, но они продолжали стоять неподвижно, глядя друг на друга, словно хотели насмотреться за весь потерянный год.

Холли не выдержала:

– Это было просто здорово. Вижу вы… – Она запнулась. – Вау! Да вы просто горите.

Руки Кейда соскользнули с талии Джессики. Он отступил назад. Провел рукой по волосам.

– Мы это берем, – решил он.

– Это платье? – уточнила Холли.

– Нет. Всё. Все вещи, которые она примеряла.

У Джессики открылся рот, но возражения застряли где-то в горле, и она не произнесла ни звука. Повернувшись, вернулась в примерочную.

– Наденьте вот это, – предложила Холли, последовав за ней, сунула руку в кучу одежды и вытащила то, что Джессика мерила в самом начале: черный шелковый топ и юбку.

Но Джессика не хотела это надевать, потрясенная тем, что они с Кейдом столь внезапно оказались в объятиях друг друга, и думала только о том, как успокоиться и вернуть себе ощущение безопасности.

– Где платье, в котором я сюда пришла?

У Холли вырвался смешок:

– Он попросил, чтобы я его выбросила.

– Что?

– Да, велел забрать при первой же возможности и избавиться от него.

– И вы послушались? Это неслыханно.

– Он был очень убедителен, – со вздохом оправдывалась Холли. – Кроме того, – она подмигнула, – кредитка-то у него.

Джессика вспомнила нескрываемое мужское одобрение в его глазах, когда она показывалась в новых нарядах, и попыталась проанализировать свои ощущения. Как она себя почувствовала?

Ожившей. Она ощущала полноту жизни на все сто процентов, до дрожи, до мурашек, пробегавших по коже. Действительно ли ей снова хотелось покоя? Снова почувствовать себя одеревеневшей, какой она чувствовала себя весь этот год?

Почему бы не порадоваться тому, что с ней происходит? Хотя бы сегодня? Радоваться тому, что ожила, и в ее жизни снова появилось что-то неожиданное, веселое. Радоваться внезапной вспышке влечения между ней и тем, кто все еще был ее мужем.

Они вышли из магазина: Кейд, весь обвешанный пакетами с одеждой, и Джессика – в наряде, который мерила первым, с ощущением свежести и легкости, которое было сродни дыханию весны. Он заплатил за все.

– Я отдам тебе деньги, – пообещала она. Кейд настоял, чтобы они купили все вещи, которые она надевала, даже вечернее платье.

Раз уж они решили сегодня развлекаться, Джессика ничего не имела против. Но покупать это платье просто глупо. Ей некуда носить вечернее платье. Да и ее планы на будущее не предполагали официальных выходов в свет. На самом деле ей могли понадобиться только комфортные брюки и трикотажные кофты, в которых удобно переодевать ребенка и предаваться прочим радостям материнства.

Но Джессика так увлеклась моментом, а это платье давало возможность почувствовать себя необычно гламурной, что захотелось сделать глупость. Да, купить эту вещицу из шелка и газа, в которой она ощущала себя не хуже, чем кинозвезда.

Следовало возражать активней. Джессика поняла это, когда увидела сумму счета, но, вспомнив глаза Кейда, когда он смотрел на нее во время примерки, не смогла отказаться. У нее возникло дурацкое ощущение, что все эти вещи ей совершенно необходимы, хотя в действительности просто хотелось видеть этот взгляд.

– Как только мы продадим дом, я все тебе отдам, – твердо повторила сказала она.

– Как хочешь. Эй, все это порядочно весит. Смотри. Вон один из рикшей, которые возят людей в коляске, приделанной к велосипеду. Ты когда-нибудь каталась на них?

– Нет.

Кейд перекинул пакеты в левую руку, приложил два пальца к губам и громко свистнул. Рикша – крепкий парень лет двадцати с небольшим – подъехал к ним.

– Куда ехать?

– А-а, мы еще не решили. Думаю, мы хотели бы зафрахтовать вас на весь день. У вас есть дневная такса?

– Теперь будет!

Услышав сумму, названную парнем, Джессика поняла, что необходимо отказаться, но почему-то не решилась. Они забрались на узкое сиденье и, затащив все свои пакеты, устроились, тесно прижавшись друг к другу.