— Да, — согласился парень. — Она сразу же почувствовала зов детей. Они кричат всё громче, когда ты сказала им, что постараешься помочь. Теперь не прячутся. Привлекают внимание так, как могут.

— Но кто ими руководит?

— Женщина, что когда-то жила здесь. Это было давным-давно. Но именно на этом месте был дом, в котором жили мать с дочерью. К сожалению, девочку похитили и через полгода её мёртвое тело нашли в озере перед домом. Мать, обузданная горем, покончила жизнь самоубийством, прыгнув в колодец. С того времени она подзывает души умерших детей, и убивает всех детей, что селятся в этом доме, притворяясь их матерью. Но на самом деле она просто ищет свою собственную дочь, — пояснил Джин, немного нахмурив брови.

Его взгляд был пустым и грустным. Я знаю, что призраки не рассказывают друг другу истории. Они их показывают, заставляя друг друга проживать свои последние моменты. И Джин прожил один из таких моментов, от того так хорошо осведомлён. Что ж… Это многое объясняет, но в то же время осложняет. Призраки самоубийц очень тяжелы для очищения. По сути, это безнадёжные случаи. Они проживают день своей смерти снова и снова, забывшись в прошлом. Их мало что интересует из реальности и настоящего. Тонут в собственном горе, погружая весь окружающий их мир в пучину отчаяния.

Если бы у меня был один из моих сосудов, то я бы просто запечатала бы её. На очищение сил нет, да и вряд ли кто-то сможет достучаться до этой женщины. А на поиски её настоящей дочери просто нет времени. Тем более, в опасности Аями. Да и остальные долго тут продержаться не смогут, если что-то не сделать.

— Хм… Нужно позвать на помощь, — признала я, медленно поднимаясь на ноги. И стоило мне это сделать, как я негромко вскрикнула, но не просто так, а от резкой боли в области ноги. Вывих? Или ушиб? Чёрт… Всё же немного задело. На мою боль тут же отреагировал хорёк, сначала зарычав, после тоскливо заскулив. — Я в порядке, — попыталась успокоить любимца. И тут мне пришла идея в голову. — Шкурка, тебе придётся побегать. Ты легче и меньше размером, поэтому запросто сможешь протиснуться между щелей в полу. — Сняла хорька с плеч и повернула его мордочкой к себе. — Найди Нару или кого-нибудь ещё, — советовала я. Хорёк недовольно заскулил. — Всё со мной будет хорошо. Вот. — Сняла с бёдер платок и повязала его на туловище зверька. — Увидев это, они поймут, что я жива и всё ещё нахожусь в здании. А теперь иди.

Нехотя, но хорёк всё же собрался с мыслями и поднялся по стене наверх. Несколько секунд и вот он уже исчез с нашего поля зрения, оставив меня одну. Джин не считается. Он уже мертвец. Будем надеяться, что и я к нему в скором времени не присоединюсь.

Не знаю, сколько мы сидели тут, но Джин и в самом деле всё это время был рядом. В основном мы молчали, да и спрашивать мне было нечего. Не знала, на что парень ответит, а на что как обычно умолчит. Опять наградит простой улыбкой и всё на этом. Эх… О чём же он скрывает? Ясное дело, что это касается Нару, его брата, но что именно? Хотя, Джин заверил, что как только Шкурка доберётся до парня и передаст ему платок, меня тут же отыщут. Хех, звучит так, словно Нару также обладает какими-то способностями. Но это же бред, верно? Иначе бы он давным-давно их продемонстрировал. В чём тогда смысл организовывать целую лабораторию по исследованию паранормального?

Здесь было темно и довольно сыро. Но кроме Джина я никого из призраков не видела. Джин заверил, что он меня, таким образом, защищает. Прячет от остальных, пока кто-нибудь не отыщет моё местонахождение. Да, я знаю, что призраки бывших медиумов чертовски сильные и отличаются от обычных духов. Но что они и на такое способны, слышу впервые.

Хотя сидя тут я иногда слышала шорохи, стуки, крики и даже чей-то плач. Это были призраки тех детей? Что же наверху происходит?

— Роза! — прозвучал мужской голос над моей головой.

— Я здесь! — тут же отозвалась, привлекая к себе внимание. Неужели нашли?

Стал слышен грохот ломающейся древесины, а после в тёмное пространство проник яркий, ослепляющий луч света. Джин исчез, не сказав и слова. Видно, посчитал, что его долг на этом закончен.

— Роза-сан! — вновь кто-то позвал. Слишком светло, не знаю, кто это, но, кажется, это Лин. — Роза-сан, вы в порядке?

— Да, — отозвалась я, наблюдая за тем, как рядом со мной появляется небольшая верёвочная лестница. — Немного ногу ушибла, но в остальном порядок.

— Держитесь, — отозвался Лин. — Я сейчас спущусь и помогу вам.

Как и было обещано, не прошло и минуты, как парень уже находился рядом со мной и обматывал верёвку вокруг моего пояса, чтобы я смогла подняться. С больной ногой это всё-таки не очень удобно. Но при участии и Джона с Бо-саном, мне всё же удалось подняться на поверхность. Следом вытащили и Лина.

Как оказалось, собрались все ребята, чтобы отыскать меня. Нару стоял в стороне, недовольно скрестив руки на груди. Он не участвовал в процессе моего подъёма, но в руках почему-то сжимал мой платок, который я намотала хорьку на пояс. Кстати говоря, Шкурка, как только я появилась, тут же бросился меня обнимать и тереться своей мордочкой о мою щёку. Всем своим видом демонстрировал переживание и радость, что со мной всё хорошо.

— Да-да, я тоже скучала, — вздохнула я, похлопывая хорька по спине. — Спасибо всем, что нашли меня…

— Как ты там оказалась? — взволнованно спросила Май, подходя ко мне и придерживая за руку, чтобы удобнее было идти.

— Да… — вздохнула я. — Попалась на ловушку. Эта женщина, что тут обитает, явно меня не возлюбила. Я пыталась поговорить с призраками детей, но она, видно, это заметила. Вот и похоронила меня заживо.

— Дети?.. — спросила Май, поворачиваясь в сторону Масаоки, что также находилась здесь. Тут были все, кроме хозяев дома. То есть Норико и Аями. Неужели так же покинули дом? Хотя это единственный разумный вариант. — Масаока-сан также говорила о детях… И ей тоже плохо от этого дома.

— Хех, не удивительно, — вздохнула я, после чего позволила помочь мне дойти до нашего исследовательской комнаты и присесть на стул. — Тут детей и правда много. И, думаю, с каждым днём их всё больше. Местная воронка словно затягивает души погибших детей. Но все как один просят помощи. Они напуганы и потеряны. Но ничего не