чего: красавицей Клавдию назвать сложно. Глазки небольшие, невыразительные. Нос картошкой, скулы выпирают. Да и фигура так себе: грудь крошечная, талии практически нет. Зато аккордеоном владеет просто шикарно. Напетую мелодию танго ухватила моментально и исполнила превосходно.

— Для некоторых — да. И я даже знаю, что именно, но не буду говорить эти пошлости. Вы лучше скажите: вы где-то обучались играть или самоучка?

— Самоучка.

— А нотную грамоту знаете? Смогли бы записать нотами хотя бы то танго, что мы с вами исполнили?

А драка в тот вечер всё-таки случилась. И не одна. Первая началась, когда по завершении вальса Зотова подскочила к Николаю и Клавдии, которую Демьянов решил сманить в Москву, чтобы сделать автором песен из будущего, которые хотел бы «запустить в обращение». Услышав, что в столицу едет не она, а неказистая Клавка, Евгения вцепилась ей в космы.

Женскую драку удалось растащить довольно быстро, но ни о каком уединении с секретаршей в пустующей на время танцулек комнатке уже речи не шло. Рыдающую Женьку увели, а вахтёрша, плотная женщина лет тридцати пяти, приняла волевое решение прекратить мероприятие. Да и до «естественного» окончания танцев оставалось уже минут сорок.

Её продолжение состоялось уже после того, как капитан, успокоив Клавдию (кстати, трудившуюся нормировщицей в цехе сборки тракторов) и окончательно договорившись, как поддерживать с ней связь, отправился в «отдельно стоящее здание, обозначенное на плане буквами мэ и жо». Его на улице ждали двое крепких парней, один из который заходил в общежитие после окончания женской драки. Третий стоял чуть в стороне, как бы не имея отношения к остальным. В общем, как в своём «хулиганском» альбоме пел Юрий Лоза, «вот встреча двух цивилизаций — от них один, от нашей три». Только закурить не спрашивали, а просто молча двинулись навстречу.

— Ребята, у вас какие-то проблемы? — улыбнулся Демьянов, хоть в темноте улыбки и не было видно.

— Чего? Слышь, приезжий, ты чё к нашим бабам пристаёшь?

Оба значительно крупнее Николая, а третий примерно одинаковой с ним комплекции, но пока держится позади.

— Конкретнее можешь сказать, к кому именно?

— Вон, к Женьке все танцы лип, а потом и вовсе её обидел.

— А ты ей кто?

— Жених! — вызывающе вздёрнул голову один из здоровяков.

— Так ты Генрих, что ли? Она вроде говорила что её жених Генрих Штольц постарше будет.

Упоминание снабженца откровенно взбесило парня.

— Ах ты, сука!

Уход с траектории полёта увесистого кулака, короткий ответный тычок в область солнечного сплетения, а следом каблук сапога прилетает в грудь второму, чуть запоздавшему с нападением. Первый, согнувшись пополам, пытается поймать воздух, а второй, шлёпнувшись на слегка припорошённую снегом мёрзлую землю, приходит в себя. Зря, что ли, Демьянов практически каждую неделю тренируется на базе ОМСБОН, передавая будущим диверсантам навыки рукопашки, полученные ещё в учебке ДШБ?

А вот и третий прорезался сверкнув ножом.

— Стоять, — лязгнул капитан металлом, передёргивая затвор ТТ. — Брось нож, пока пулю не схопотал.

Всё-таки он правильно поступил, поменяв новенькую кобуру на потёртую, с хорошо разработанной защёлкой: так бы секунд пять провозился, пытаясь её открыть.

— Ты чё, мужик? — замер на месте парень, но нож не выпустил.

— Брось нож, я сказал, — взводя курок, повторил Демьянов.

Под ноги нападающего упала финка, и Николай отступил на шаг назад, чтобы контролировать и восстанавливающего дыхание «жениха».

— Слушай, может, мирно разойдёмся, а?

— Может, и разойдёмся. Всё зависит от того, насколько охотно будете рассказывать, чего вам от меня надо было.

Кажется, «жених» смог отдышаться, но не разгибается, пытаясь подловить противника, когда тот чуть отвлечётся.

— Встань рядом с ним, — повёл стволом в его сторону чекист. — Дёрнешься — без разговоров пулю всажу.

— Да мне пох*ю, — начал разгибаться тот. — Ты мою девчонку обидел.

— Товарищ капитан госбезопасности, что у вас там происходит?

Сзади за спиной торопливые шаги.

— Всё в порядке, сам справлюсь.

Буквально на мгновение Демьянов отвлёкся на подходящего военинженера из таких же, как и он, командированных, но этого хватило, чтобы разъярённый ревнивец бросился вперёд, нанеся скользящий удар в ухо. В голове сразу зашумело, но тренировки, в ходе которых не раз доводилось пропускать и более серьёзные удары, помогли устоять на ногах. Главное, что двое остальных, услышав слова «капитан госбезопасности», рванулись не на Николая, а в разные стороны. А дальше… Дальше был довольно недолгий обмен ударами.

22

— Ну, докладывай, бабник и дебошир, как дела в Сталинграде?

Судя по началу разговора, у Румянцева неплохое настроение.

— Что, же настучали? — криво усмехнулся замначальника ОТБ-100.

— Должен понимать, что за тобой следят всегда, везде и всюду. — Тем более — сейчас, когда наши «друзья и союзники» заинтересовались деятельностью нашего учреждения.

— Ага. «Наши зарубежные партнёры», как говорил о таких «друзьях» и «союзниках» президент России, при котором я сюда загремел.

— Что, не понимал исходящей от них угрозы?

— Наоборот, очень хорошо понимал, но напрямую не мог их назвать потенциальными противниками: у нас же там, сука, любое его кривое слово старались истолковать как доказательство извечной агрессивности России и ускорить военную истерию. Так что народ моментально не только понял, что значат слова «зарубежные партнёры», «заокеанские партнёры», но и стал их широко применять в саркастическом, издевательском контексте. Так тот военинженер, что в драку влез, тоже от конторы был?

— Какой военинженер? — не понял Анатолий.

Пришлось рассказывать, кому Николай обязан до сих пор побаливающим ухом и ссадиной на брови.

— Вряд ли, — мотнул головой тот. — Нам оперативно переслали только анонимку, в которой тебя обвиняют в недостойном чекиста аморальном поведении и нападении на жениха девушки, которую ты оскорбил своими приставаниями. Ну, и показания того парня, которому ты вломил.

— Блин, ну нафига было привлекать его к ответственности? Нож он, в отличие от товарища, не доставал. Да и отобрал я у него нож, пока тот «отдыхал».

— А его никто и не привлекал. «Капнули» про ваше «сражении у сортира», вот местные и провели профилактическую работу. Заявления-то ты не писал. А ножи, значит, всё-так были?

— Были. У этого, как я говорил, в кармане лежал, а его дружок успел финку вынуть, да только выбросил её, как только я ТТ пригрозил.

— Ох, неймётся тебе! Мало того, что другой «жених», твоей соседки по коммуналке,