Богомолы, как и обещали, сложили оружие. Они поклялись хранить мир до тех пор, пока суд не вынесет своего вердикта, и принять его, каким бы в итоге тот не отказался. Большая часть орденов Астартес, что сражались в нынешней войне, давно знали Богомолов и верили их слову. Ныне все они, те, кто выжил, находились на одном из кораблей Инквизиции и ждали того дня, когда закончится война и ими займутся.

Среди них был и ставший мне побратимом Ахазра Редф, воин удивительного благородства и невероятной силы. На полное восстановление ему потребовалось две недели. Именно благодаря ему имя Борея Мегалодона многим стало известно.

Имя мне нравилось, оно делало меня сильнее, но еще больше доставляло радости то, что более четырехсот Богомолов остались живы. К сожалению, малозначимые эпизоды Бадабской войны я помнил смутно, может Богомолы и выжили в этих событиях, а может, и нет. В любом случае, они остались в строю и после суда наверняка отправятся в Искупительный Крестовый поход. Их лишат планет и владений, но оставят корабли и дадут шанс на возрождение, значит, они еще помогут Империуму. Немаловажным было и то, что у Кархародонов наконец-то появился проверенный союзник, а такие отношения нужны всем. Орден начал обрастать полезными связями, кроме инквизитора Джейд Ранник у нас теперь появились и братья-Астартес. Невозможно бороться против всех ужасов Галактики в одиночку. Когда-то нас эпизодически поддерживали Пепельные Когти, но те времена прошли, и мы вновь сражались в одиночку. Сами Богомолы не считали нас врагами, более того, испытывали немалую признательность тем, как все в итоге закончилось.

Особенно сильно на их итоговое отношение повлиял факт того, что мы вернули им больше сорока живых воинов, взятых в плен за последние годы. Магистр Неотера и верховный библиарий Редф записали их в число невосполнимых потерь. Они даже предположить не могли, что мы сохраним им жизни. Впечатление оказалось так велико, что Хойсан Неотера выразил официальную благодарность Тиберосу Алому Потоку и мне лично.

Период с середины 911 по середину 912 запомнился как Безмолвная война, поскольку состоял из сотен незначительных мелких стычек, дуэлей между одинокими кораблями и кровавых, хотя и скоротечных боев по всему региону, о большинстве которых не сохранилось официальных записей.

В результате долгой и кровавой операции была захвачена Пиреусская системы на границе Бадабского сектора, а сепаратисты потеряли древний величественный «Серафим Правосудия», флагман Астральных Когтей. Затем Империум вернул себе такие планеты, как Исин и Декабаллус.

Из войны выбили союзников Гурона, ордена Палачей и Плакальщиков. Последние в основном сражались в регионе Бледных Звезд и действовали безжалостно. В финальном бою, случившемся в Оптерской системе, Плакальщики сошлись с Минотаврами. Оба ордена имели своеобразную и спорную репутацию, одних считали проклятыми, а других – злобными цепными псами. Потери оказались велики с обеих сторон, но численное преимущество Минотавров все же сыграло свою роль. Выжившие Плакальщики в числе трехсот братьев сложили оружие и капитулировали. Их поместили в орбитальную тюрьму на Сагане II, а победители забрали несколько кораблей, технику и снаряжение павших.

Палачи в течении нескольких лет действовали более независимо, подчеркивая, что они не подчиненные, а союзники Гурона. Долгое время не удавалось выяснить, где находится их оперативная база, благодаря чему сепаратисты обладали преимуществом в виде мобильности и секретности. Из войны они вышли сами, поняв, как и Богомолы, что их обманули самым гнусным образом. В результате они набросились на своих недавних союзников и вырезали несколько отделений Астральных Когтей, понимая, что раскаяние надо подтверждать не только словом, но и делом.

Многие хотели полного уничтожения Палачей, окончательно добив орден, но нашлись и те, кто заступился за предателей. Саламандры выступили гарантом покорности и содействия бывших сепаратистов.

Астральные Когти остались в одиночестве. Уже давно стало ясно, что предатели превышают любой другой орден в численности и имеют в своем распоряжении от четырех до пяти тысяч полноценных Астартес. Сам Тиран озвучил громкий манифест, в котором говорилось, что «Астральные Когти и их слуги отныне не являются частью Империума, а созданное им независимое государство имеет цель выживание к вящей славы Человечества». Слова прозвучали внушительно, но за ними скрывалась одна лишь ложь.

Вскоре после этого во владениях Гурона была уничтожена вся символика имперской власти и веры. В ревущем огне фанатичного иконоборчества сгорели бесценные культурные объекты, статуи, литературные труды, философские трактаты и многое другое. На протяжении недель без перерыва проходили казни священников и чиновников Бадаб-Прайма. Даже последний глупец начал понимать, куда привело восстание, но сепаратисты настолько терроризировали собственные планеты, что ни о каком сопротивлении даже речи не шло.

Агенты Инквизиции докладывали об ухудшении положении дел на главных мирах Бадабского сектора, повсеместном голоде, нищете и всеобщем отчаянии. Если раньше население держали под суровым и безжалостным контролем, но рассматривали в качестве военного ресурса, то теперь из-за усилившейся паранойи и приступов гнева Люфгта Гурона Астральные Когти стали еще более деспотичными и жестокими, измываясь над слугами и рабами – свободных людей там больше не осталось. На Бадаб-Прайме обычных смертных, осмелившихся посмотреть в лицо одному из Астральных Когтей, наказывали ослеплением, а после попытки убить Гурона в собственном Терновом дворце, Тиран окончательно впал в ересь. Все чаще стали появляться разговоры, что ему остался последний шаг до падения в Хаос. В конечном итоге ненависть и ярость поглотили остатки чести Астральных Когтей, они даже сменили свои цвета, убрав со знамен и доспехов любые намеки на Императора, аквилы и прочие символы Человечества. Теперь их доспехи украшали аляповатые алые, красные и коричневые пятна. Осталась лишь символика «Коготь Тирана» в виде когтистой лапы, сжимающей звезду.

Меня же в последние полтора года использовали в роли дипломата, официально закрепив данные обязанности. Я неоднократно встречался с представителями прочих орденов и Инквизиции, решая различные военные, бюрократические и политические вопросы. Никто из Кархародонов не желал заниматься ничем подобным, так что моя роль ни вопросов, ни недовольства братьев не вызвала. Сам я испытывал двоякие чувства, с одной стороны все это несколько утомляло, с другой предоставляло уникальный опыт. Но в любом случае, библиариум решил, что я приобрел достаточно силы, чтобы участвовать во всем этом. Похоже, с моим участием разыгрывался очередной этап долгосрочного плана, но к такому я уже привык.

Именно я пытался разрешить возникший конфликт с Огненными Ястребами. За эти годы у нас случилось несколько стычек, пролилась кровь, вражда проявлялась все сильнее и сильнее. Ястребы презирали нас и порицали наши методы. Ничего не зная, они в своих сердцах практически осудили нас. Мы отвечали им тем же,