Изящный, весь сплошь состоящий из резных балкончиков и больших окон, дом будто летел вверх, в чернильно-синее небо. Оно таяло в вышине, словно терялось в свете факелов, которые в изобилии окружали его на всех трех этажах, придавая стенам розоватый оттенок.

– Эта Мирабелла, похоже, удачно выскочила замуж, – пробормотал я, подхватив Дэну, стоявшую на носу лодки, за талию.

– Опять старая песня, – супруга рассмеялась.

Ножки в легких туфельках уже коснулись песка, но она не спешила от меня отстраняться, сводя с ума близостью тела. Я все еще не верил, что моя суровая женушка сменила гнев на милость и теперь, вроде как, позволила мне ухаживать за собой. Памятуя о ее словах, не торопился, боясь спугнуть нежданное счастье. И никак не мог прекратить улыбаться…

– Мирабелла все заработала сама, – пояснила Дэна, тоже любуясь домом, похожим на драгоценность. – У нее мозги финансиста, она чует выгодные сделки, Черут. Много вкладывает и почти всегда остается в выигрыше. Ты знал, что Мира может в уме перемножить трехзначные числа?

– Правда? – недоверчиво хмыкнул.

Баба-счеты, надо же!

Что ж, так тоже бывает. Я пожал плечами. Дела этой ушлой бабенки меня интересовали меньше всего. С ней точно надо держать ухо востро. Но раз уж она помогает моей супруге заключать выгодные сделки, промолчу.

Мы прошли по мосткам пристани и вступили на каменный язык дороги, которая игриво вилась вверх, петляя среди пышной растительности и неспешно ведя гостей к вилле. Теплая пахучая ночь сопровождала нас, купая в воздухе, намешанном слоями: теплый – идущий от земли, прохладный с моря, сонно вздыхающего за нашими спинами, цветочный от клумб, терпко-древесный от норок землероек.

Растущие вдоль дороги пальмы шевелились, словно огромные опахала в восточном дворце. Два толстых ствола в конце напоминали ворота. Мы прошли сквозь них, поднялись по широкой лестнице, стекающей из дома на лужайку мраморными волнами.

Лакеи распахнули перед нами огромные двери, и со всех сторон нас тут же окатило смехом, музыкой, цветом. Каскад запахов ударил в нос, ошарашил, дракон внутри недовольно завозился. Все это сияние, мишура, танцующие пары, дамочки, стреляющие глазками по сторонам, присматривая нового любовника, до боли напомнило мне о днях далекого юношества.

Тогда я сам был одним из тех юнцов, что рассматривает красоток, потягивая шампанское, отпускает пошлые шуточки, заставляя давиться хохотом компанию таких же придурков, каким являлся сам. Давно не вспоминал те дни. Прошлое подернулось пленкой, как глаза спящей курицы, потускнело, забылось, создавая впечатление, что этого на самом деле не было. Лишь чужой сон, подсмотренный мельком и тут же забытый.

– Дана, оуууу! – Мирабелла подбежала к нам, окутав облаком вонючих духов – из тех, что остаются в носу не один час, стоит раз вдохнуть. – Ты чего как скромняшка оделась? – смерила мою любимую взглядом, сморщила нос. – Я это платье в пятый раз на тебе вижу, кошмар!

Зараза какая! Стиснул зубы, чтобы не высказать все, что на языке вертелось относительно этой гадины. Ведь прекрасно знает финансовую ситуацию Дэны, но случая напомнить ей, что гардероб не видел новых нарядов столько же времени, как бабуся столетняя любовников, не упустит!

Тешит свое самолюбие за счет моей жены, потому что отчаянно, напропалую завидует, за версту же заметно. Это вдвойне опасно, ибо такие вот заклятые подруги способны ювелирно напакостить так, что мало не покажется, замаешься разгребать потом! Но Дэна хоть и не видит насквозь барракуду, умеющую в уме перемножать трехзначные цифры, все же понимает, что та ей отнюдь не подруга.

– Настоящая красота не нуждается в дорогих шелках, – отметил с вежливой улыбкой.

– Это придумали жадные мужики! – фыркнула Мирабелла, поправив кружева на груди, переливающиеся россыпью камней. – Как ты в этом будешь очаровывать Массаира, Дана? – тут же последовал быстрый взгляд в мою сторону.

Говорю же, змея! Какого еще Массаира?!

– Он тут? – моя красотка навострила ушки.

Один я ни при делах?!

– Конечно, тут, – гадюка ухватила ее под локоть. – Идем, тебя срочно надо переодеть! Иначе договор уведут из-под носа, вот увидишь! Я тут Клару видела, шныряет уже, вынюхивает, акула скупорылая! – она потащила Дэну прочь. – Заодно расскажешь мне, как проходит медовый месяц! И как там бедняжка Клайв!

– Дэна! – я ухватил жену за руку. – Что?..

– Подожди пару минут, вернусь и все тебе объясню! – она так улыбнулась, что сердце в моей груди ахнуло и растеклось лужицей, сделав меня послушной ящерицей.

Ругаясь под нос, посмотрел вслед ей, мелькнувшей на лестнице стройными ножками. Я скоро из дракона в канат превращусь. Или в веревки, которые она из меня вьет, нечего себе льстить. А там и до шнурков полшага!

***

Широкие пальмовые лапы темными пятнами выделялись на фоне неба, гася звезды. Я не спеша спустился по лестнице и побрел по дорожке, слушая поскрипывание песка под ногами. Требовалось глотнуть свежего воздуха, чтобы охладить голову и не броситься вдогонку за женой.

И набраться сил – ведь две женщины, наряды и сплетни – это явно надолго. А силы мне точно потребуются, ведь хвост могу поставить на кон вместе со всей чешуей, тот наряд, в который эта барракуда оденет мою любимую, точно заставит задымиться все мои шестеренки!

Но придется молчать, иначе придется забыть о планах на сегодняшнюю ночь. Ничего такого, никаких атак или операции по захвату моей недотроги не планировал, нет уж, понял, что эту малышку с наскока не взять. Да и не хочу, чтобы она жалела потом, раздумывала, не поторопилась ли.

Нет, мне надо, чтобы она привыкла к мужу, дала чувствам, которые в ней явно есть, вырасти, окрепнуть, сама захотела своего дракона. Да, все дымится, но подожду, любимая того стоит. Дракон любит лишь раз, без своей избранницы ему жизнь не мила, да и не нужна.

А я люблю Дэну, видят звезды, сияющие там, наверху, люблю всем сердцем и душой! И, как любой влюбленный до последней чешуйки дракон, хочу до одури! Но буду ждать столько, сколько понадобится. И все это время буду нещадно искушать – моей упрямице придется собрать все свои силы, чтобы устоять!

***

Дыхание моря остудило разгоревшиеся щеки. Встал у парапета, вглядываясь в черноту над морем. Тревожащая, опасная, того и гляди готовая огрызнуться тьма заставила плохое предчувствие сжать желудок. А оно меня никогда не обманывало.

Не знаю, сколько так простоял, растворяясь в ночи.

– Какой мужчина пропадает в одиночестве! – пропел за спиной знакомый голос.

Обернулся и улыбнулся, увидев Мирабеллу.

– Вот, такая реакция мне по нраву! – мурлыкнула она и сделала шаг