Орчанка спокойно и сосредоточенно отсчитывала милисекунды каста. Рука, сжатая на роге, бугрилась мускулами, с трудом удерживая её положение. Ноги так и норовили потерять опору на нестабильной монструозной голове.

Противник почти скрылся под землёй. Ему не хватило всего пары мгновений.

Отблеск ониксового пламени вспыхнул нестерпимо ярким золотистым блеском. Как маяк, что разрывает тьму свирепого шторма. Он не просто озарял, он вбирал в себя окружающий звёздный и лунный свет.

Здоровье девушки просело на 25 %. Она даже не шелохнулась. Жертва: -50 %. Излюбленное оружие.

Четырёхгранное остриё прошило темечко линнорма, уходя внутрь на половину древка. Фурия ощутила, как треснула, поддаваясь, верхнечелюстная кость. Как наконечник пригвоздил длинный язык к дну пасти. Как разряд священной энергии поджарил содержимое черепной коробки ящера. Крит.

Потеряв четверть миллиона ХП, босс ушёл под землю. Его агонизирующее шипение было слышно даже с поверхности. Орчанка же прыгнула в сторону за секунду до того, как её увлекло под наст. Кувырком погасила инерцию и замерла, тщательно прислушиваясь. Примечая вибрацию снега и наледи там, где проходил Крейбис.

Он кружил вокруг неё, как акула. Боялся. И ненавидел. Боялся, но не мог уйти прочь. Слишком сильно кипела злоба в его змеином сердце.

Постепенно вибрация стихла.

«Он ушёл. Жаль, — протянул Ансельм. — Ничего. Мы добьём его в другой раз.»

Нет. Он… здесь.

Фурия напружинила мускулы ног и изо всех сил швырнула себя в воздух. Словно в замедленной съёмке она видела, как расходится крепкая студёная земля. Как из неё рвётся огромная широко распахнутая пасть. Две челюсти разведены так широко, что могут заглотить корову целиком. Из сквозной раны хлещет густая кровь. Язык едва не разрезан поперёк.

Этот зёв рвётся вслед за ней из земли. Почти смыкается, когда орчанка вновь отталкивается от воздуха, вырываясь из смертельной ловушки. Челюсти клацают слишком рано. Она находит нетвёрдую опору прямо у линнорма на морде, упираясь ногами в верхние и нижние зубы. Над пастью, что снова начинает раскрываться.

В движении враг извивается, как змея. Ей приходится бросить все силы, чтобы удержать баланс на несчастные несколько секунд.

Девушка смотрит в ненавидящие, но шокированные глаза ящера, который возносит её всё выше и выше. Тварь вырастает из земли, как бобовый стебель из сказки.

Фурия закидывает руку назад, и в этот миг из глотки линнорма вырывается морозное дыхание. Твою дивизию! Липкая слизь окатывает её фонтаном, но копьё Сокрушительным броском пробивает себе дорогу сквозь густой поток.

Оружие почти сразу находит мишень, вонзаясь изнутри в горло Крейбиса. Очередной болезненный рёв. Резкий спазм дёрнувшегося тела сбрасывает орчанку. Нога всё-таки соскальзывает, и девушка летит к земле. Изгибается в полёте, чтобы поймать глазами тушу противника.

Гори!

Столб пламени гейзером бьёт из зёва драконоящера. Газовый факел разгорается посреди ночной тайги. Вой врага оглушает. Громче, чем все прошлые крики вместе взятые.

Когда до земли остаются мгновения, Фурия гасит скорость прыжком. Земля лишь слегка бьёт по ногам, вместо того, чтобы размазать её тело тонким паштетом.

Выросший до небес линнорм начинает заваливаться на бок. Он вытянулся за пределы своей возможности держать равновесие, а мучительная боль нарушила его концентрацию. Грузно и тяжело его туша бьёт о землю.

Когда-то сломанная мастодонтом, но сросшаяся лапа хрупает, как промёрзшая ветка. Порывы ветра поднимают снег. Глухой звук подобен толчку землетрясения.

Резкий треск. Один из зубов Крейбиса отлетает в сторону, а сквозь пролом уже мчит копьё. Прямо в ладонь девушки.

Рывок. Не давая противнику опомниться, она сокращает дистанцию. Стальной шквал прямо в податливую ямку на шее. Под головой. Шкуру ящера перфорируют сквозные дыры. Четыре мокрых хлюпающих звука. Полузадушенное шипение.

И тишина.

Время потихоньку выровнялось, а дикий азарт, охвативший Фурию, отступил.

Длинный змеиный язык вывалился из огромной пасти, что так и осталась лежать на боку. Линнорм не успел подняться и уже не успеет.

«Я же говорил, цыплёнок.» — хмыкнул Ансельм. — «Этому аспиду следовало не разевать пасть на добычу, которая ему не по зубам!»

И я знаю, чья это заслуга, дружище.

Орчанка неспешно приложила ладонь к поверженной твари, собирая лут. Скинула с головы шлем, вытирая вспотевшее лицо. По правде говоря, она промокла вся насквозь. Ей не пришлось выкладываться на полную, но и лёгкой прогулкой схватку едва ли можно было назвать.

Враг недооценил её. Эмоции застилали ему глаза. Зато она прекрасно помнила арсенал его возможностей. А тренировки и иммунитет к магии холода позволили ей идти почти напролом.

Фурия проверила интерфейс и радостно сжала пальцы в кулак. Грёбаное проклятие, наконец, исчезло!

Чуть не забыла.

Улучшенное чутьё Гастроманта.

Активировав способность, она просканировала убитую махину. Источник сил линнорма обнаружился, неожиданно, в правой лапе. Не в груди или голове, как обычно. Выдернув нож для снятия шкуры, девушка сделала длинный надрез. Под твёрдым покровом поблёскивала выпуклая уже расслабленная мышца.

Сущность ледяного линнорма

Эпическое

Аспект: лёд

Узел: руки

Позволяет вам впитать в себя силу поверженного линнорма в случае успешного прохождения испытания.

Фурия призадумалась.

Что там говорил Брааха? У меня сейчас закрыты узлы кожи, ног и головы. Сердце и руки открыты. Лёд и так мой аспект, учитывая подарок йети.

Забросив находку в сумку, девушка направилась к группе. Через полминуты она добралась до ребят, которые всё это время наблюдали за противостоянием массивной туши и скромной, в сравнении, фигурки. Её встретила оглушительная тишина.

Первым разорвал её всегда молчаливый Баллистик. Невысокий кенку, закованный в латы, откашлялся и сипло бросил:

— О-хе-реть.

— Ну как, погоняла змея? — блеснул хитрым глазом Деймос и осклабился.

Кто-то раздражённо закряхтел. Стоящие в толпе девушки шумно и очень недовольно выдохнули.

— Придушила одноглазого? — не унимался тифлинг.

Раздражённые выдохи стали громче.

Зарракос и Даймара недоумённо переглянулись.

— Вот зачем ты его воскресил? — развернувшись к Фобосу, со вздохом спросила орчанка.

— Сам не понимаю, — развёл руками жрец.