Управляющим Морским министерством (как ожидалось) стал вице–адмирал Федор Карлович Авелан, бывалый 64–летний моряк, состоявший при П. П. Тыртове начальником ГМШ. Опытный командир и флагман, Ф. К. Авелан, однако, отнюдь не был человеком выдающихся военных дарований, а по волевым качествам объективно уступал З. П. Рожественскому. Последний, надо отдать ему должное, сделал блестящую карьеру. Не имея за плечами особо знатного происхождения и не владея наследственным имуществом, он стал одной из главных фигур в Военно–морском управлении Российской империи. Оставалось дождаться производства в вице–адмиралы, на что требовалось только освобождение вакансий[56]и естественного ухода Ф. К. Авелана со своею поста Тогда Зиновий Петрович, непосредственный помощник и преемник последнего, мог занять пост управляющего Морским министерством, высший для моряка Российского флота, не обремененного великокняжеским происхождением

Чем можно объяснить феномен столь блестящей карьеры З. П. Рожественского? В последнее время появились суждения о том, что Зиновий Петрович действительно был человеком выдающихся способностей, он с блеском одолел многочисленные ступени служебной лестницы, имея большой плавательный и командный стаж, опыт администратора и флагмана. С формальной точки зрения все это так. Однако, на наш взгляд, эти суждения, частично принадлежащие некоторым современным адмиралам, носят печать состояния нашего общества, весьма далекого от совершенства.

С формальной точки зрения, такие люди будут всегда правы, поэтому их суждения и носят формальный — поверхностный — характер.

Несомненно, что своей карьере З. П. Рожественский был обязан личному старанию и трудолюбию, которое подстегивалось честолюбием, похвальным, в общем, для каждого офицера. Но при этом восхождение его на верхние ступени служебной лестницы определялось принятым в 1885 г. цензовыми правилами, а последние, как известно, не гарантировали выдвижения наиболее достойных. Наконец, стремительный взлет в 1902–1903 гг. во многом объяснялся приверженностью Николая II к показной — парадной стороне военной и морской службы. Зиновий Петрович сумел произвести впечатление на императора, который заслужил репутацию человека, с завидным постоянством (за редким исключением) избиравшего негодных помощников в управлении государством и его вооруженными силами. Достаточно вспомнить военных министров — Л. Н. Куропаткина и В. А. Сухомлинова, премьеров И. Л. Горемыкина, И. Н. Дурново (председатель комитета министров), главнокомандующего великого князя Николая Николаевича, моряков П. П. Тыртова, Ф. К. Авелана, С. А. Воеводского, И. М. Дикова и, наконец, дядю — великого князя Алексея Александровича, которого Николай сам не назначал, но долго (до самой Цусимы) любил и терпел.

В мирное время, объективно, заслуги военных весьма условны. Выделить из среды офицеров настоящего военного лидера представляется достаточно сложной задачей, но она не является неразрешимой. З. П. Рожественский в 1877 г. на «Весте» участвовал в бою с сильным противником и проявил храбрость, отмеченную высшей наградой. Однако в июне 1890 г., будучи командиром «Крейсера», он производил артиллерийскую стрельбу в заливе Америка без части офицеров, так как послал минера и ротного командира (двух лейтенантов) для производства съемки берегов[57]. Решение «убить двух зайцев» одновременно с точки зрения военного человека было вряд ли уместно, так как главная задача корабля — бой с противником — должна обеспечиваться полным боевым расчетом.

Во время командования «Владимиром Мономахом» Зиновий Петрович проявил себя требовательным и исполнительным начальником, на совещаниях у адмирала высказывал достаточно обоснованные взгляды по составу флота на Дальнем Востоке, участвовал в подготовке флота к бою с противником, будучи ближайшим помощником и советником младшего флагмана контр–адмирала С. О. Макарова. Но, как выяснилось впоследствии, он сам в качестве флагмана действовал так, как будто не был в Чифу в мае 1895 г., когда Соединенные эскадры вицеадмирала С. П. Тыртова готовились к сражению с японцами.

Будучи командующим Учебно–артиллерийским отрядом, З. П. Рожественский направил свою энергию на строгое выполнение каждым учеником–комендором положенного числа выстрелов из орудий всех систем, что было весьма далеко от требований реальной службы на боевых судах. Боевые же стрельбы отряд с завидным постоянством проводил по берегу — по макетам укреплений на о. Карлос. Эффект этого упражнения, сопровождавшийся столбами огня и пыли, принес Зиновию Петровичу авторитет у двух императоров, один из которых — Вильгельм II — числился адмиралом Российского флота, а другой — Николай II — только капитаном 1–го ранга, зато был самодержавным повелителем огромной страны. Николай II и поручил З. П. Рожественскому важнейший пост в системе управления военными морскими силами России. Надо отметить, что контр–адмирал свиты Е. И. В. Рожественский стал и. д. начальника ГМШ в решительный для своей Родины час.

На Дальнем Востоке стремительно нарастала угроза войны. Весной 1903 г. в Японию пришел из Англии последний из двенадцати больших броненосных кораблей программ. 1895–1896 гг. — «Микаса». Японский флот достиг запланированной восемь лет назад боевой силы, его боевое ядро включало 6 броненосцев 1–го класса и 6 броненосных крейсеров 1–го класса

водоизмещением от 9460 до 15 140 т. каждый. Их дополняли 4 быстроходных (22–23 уз.) крейсера 2–го класса водоизмещением по 4300–5000 т., а также крейсера 3–го класса, канонерские лодки, суда береговой бороны, 19 истребителей миноносцев («дестройеров»), более полусотни малых миноносцев различных типов и вспомогательные суда различного назначения.

Заручившись поддержкой «Владычицы морей» — Великобритании (союзный договор 1902 г.), японцы деятельно готовились к боевым действиям против России. Российский флот тоже готовился к войне, но, как водится, не торопясь и с большими упущениями и отставаниями. Между тем флот наш в 1903 г. на бумаге выглядел более чем значительно.

Он занимал третье место в мире после флотов Великобритании и Франции, при этом превосходил последний в количестве линейных кораблей— эскадренных броненосцев. Многочисленным был и минный флот, который каждый месяц пополнялся новыми крупными миноносцами–истребителями, неофициально называвшимися эскадренными. Взамен прежних огромных крейсеров океанского плавания («Рюрик», «Громобой») строились новые 6000–тонные (по заданию) крейсера–разведчики со скоростью хода 23 уз. Наконец, Россия заняла передовые позиции в развитии легких (малых) бронепалубных крейсеров, заказав в Германии 25–узловой «Новик» и взявшись построить по его типу еще два корабля — «Жемчуг» и «Изумруд».

Однако, учитывая отсутствие судостроительной промышленности на Дальнем Востоке, для России наиболее острой проблемой было сосредоточение флота в Тихом океане, где она располагала двумя военными портами — Владивостоком и Порт–Артуром, занятым в 1898 г. и ставшим главной базой флота. В то же время важнейший вопрос о самом формировании этого флота к марту 1903 г. отнюдь не был решен. Морскими силами России на Дальнем Востоке командовал начальник эскадры Тихого океана вице–адмирал О. В. Старк, подчинённый главному начальнику и командующему войсками Квантунской области и морскими силами Тихого океана адмиралу (с 6 апреля 1903 г.) Е. И. Алексееву.