руками, которая пыталась удержать, не пропустить, заставляя остаться. Несколько раз обессиленно падала, и не было никаких сил двигаться дальше. Пусть будет так, думала я, уже почти сдавшись. Искать меня всё равно никто не будет, свою смерть я встречу здесь. Обветренное лицо щипало, глаза слезились, а руки я почти не чувствовала от холода. Мои рукавички насквозь промокли. Это был не тот лес, к которому я привыкла, который любила. Этот лес похож на своего хозяина, когда наиграется – сожрёт.

Я потеряла счет времени, иногда казалось, что хожу по кругу. Вспомнила слова папы: не паниковать, собраться, нельзя останавливаться, надо идти … к людям. Он когда-то меня учил, просто так, на всякий случай. Повторяла эти слова бесчисленное количество раз, разговаривала с деревьями, порой думала, что схожу с ума. Движение не прекращала. С наступление темноты я нашла, что-то похожее на шалаш, может берлогу. Как же я была рада, что смогу спрятаться от ветра, немного отдохнуть. Кое – как наломала веток, немного, но всё же. Уложила их в качестве покрытия. Боги, спасибо вам! Даже не подумала, чьё это жилище, хотя стоило бы. Да, мне уже было всё равно, бороться со сном было сложно, усталость пересилила. Решила, что утром что-нибудь придумаю. Здесь я пробыла несколько дней, набиралась сил. Идти дальше не могла. Еду, что собрала мне Илва, ела понемногу, растягивала. Кто знает, как долго мне ещё блуждать.

Как я выжила – не знаю. Непонятно откуда брались силы. Я должна была добраться до города. Мне казалось, что там меня ждёт новая жизнь, в которой я не буду вспоминать о прошлом.

Через шесть дней у трёхэтажного дома, стоящего на окраине небольшого городка, появилась странница. Похоже, что она пришла издалека. Её голова и нижняя часть лица были закрыты платком. Простая, но уже грязная одежда не вызывала у встречных прохожих желания приближаться. Тиона остановилась у ворот дома, несмело постучала. Послышались шаги, дверь тихо приоткрыли. Из полумрака появилась женская фигура.

– Чем могу помочь? – спросила женщина.

– Простите, вам нужна работница? Я умею всё делать по дому.

Женщина, не стесняясь, рассматривала путницу. Некоторое время молчала. Не понятно о чём она думала в этот момент, в её взгляде совершенно ничего не отражалось. Сейчас будет очередной отказ, подумала девушка. Она еле держалась на ногах от голода и усталости. Ноги гудели, спину ломило так, что казалось, отдала бы всё на свете за сон в тепле, пусть даже на полу. Но, несмотря ни на что, путница пыталась стоять ровно, выпрямив спину и подняв голову. Не послушные белые пряди выглядывали из-под платка, что делало её вид милым, немного наивным. Женщина понимала, что перед ней стоит не бродяжка, а попавшая в беду девушка.

– Одна из моих девочек заболела. Пока сможешь её заменить, а там посмотрим.

Я не поверила тому, что услышала. Неужели судьба опять ко мне благосклонна? У меня будет крыша над головой, и не надо никуда бежать? Возможно, я смогу остановиться, это будет мой последний дом. Устала бежать. От кого я бегу? От моих страхов, мыслей, воспоминаний, … от чувств к Линку? Ничего не получится, это всё внутри меня. Я всё равно обо всём буду помнить в каждом новом дне, в каждом сне …. Я научусь жить без родных и любимых, я научусь не бояться, научусь дышать, улыбаться. Научусь. Заставлю себя не искать Линка среди тысячи лиц прохожих, заставлю … отпустить. Невыносимо больно. Я перетерплю. Моя рана в груди затянется, и заживёт. В этот момент мне просто хотелось в это верить.

– Для начала, тебе надо привести себя в порядок, – сказала мне женщина, как только мы вошли в дом.

– У меня нет сменной одежды, – я опустила глаза.

– Она тебе и не нужна. Ты получишь одежду горничной.

– Спасибо.

– Потом, если захочешь, мы сможем поговорить.

Мы разговаривали долго. Хозяйка оказалась очень милой женщиной, которая не лезла с расспросами больше того, чем я могла рассказать. Мне выпал шанс начать новую жизнь, которым я собиралась воспользоваться.

Через пару месяцев я привыкла к этому месту, у меня даже появились подруги. Научилась печь пироги, для меня это было всегда сложно. Жизнь налаживалась. Я смогла приспособиться и мне незачем и некуда больше бежать.

Глава 16

Стейн:

– Где она? – во мне рвался волк.

– Да вон, в сарае, – Ингвар показал рукой.

– Что? В сарае? – мой голос уже не был похож на человеческий.

Я схватил эту отъевшуюся свинью и отбросил в сторону. Он ударился спиной о стену сарая. Подошёл к нему, сдавил его горло так, чтобы он начал задыхаться. От тошнотворного запаха гнилой соломы, плесени перехватило дыхание. Отпустил, пока это животное, переступил порог сарая. О, боги! Там в тёмном углу, на узкой кровати в грязном белье лежала моя Яра. Она была уже, как тень, жизнь из неё уходила. Серая кожа, впалые глаза, обессиленная, болезнь забирала остатки её красоты. Мне не надо быть доктором, чтобы увидеть, что ей осталось жить не долго. Я онемел, тело сковало. Нельзя показать тот ужас, что испытал. От понимания того, что помочь уже не смогу становилось невыносимо больно. Подошёл, взял её за руки, когда-то так любимые мной.

– Я знала, что ты придёшь. Ждала, – она говорила шёпотом.

– Яра …

Я обнял её, мне казалось так крепко. Какая же она худенькая, хрупкая. Мне хотелось отдать ей все мои чувства, которые прятал годами … для неё. Хотелось укрыть от холода и ветра, никогда не отпускать.

– Опять колючий? – улыбнулась она.

– Зато твой! – с комом в горле сказал я.

– Мой, … самый лучший! – провела тоненькой рукой по моей щеке, будто не веря. – Люблю, когда ты прижимаешь меня к себе так, словно я – всё, что у тебя есть.

– Девочка моя, какой же я глупец.

– Я думала, что забыла тебя, мне так было легче жить. Но в глубине души всегда ждала, что ты придёшь, и заберёшь меня. А увидев тебя, поняла, что не смогла и не смогу забыть. Наверное, ты и есть – моя судьба. Судьба, которой уже никогда не будет, – Яра слегка улыбнулась, и слезинка покатилась по щеке.

Вижу, что ей тяжело сидеть, аккуратно уложил, повыше подтянул подушку.

– Хочу, чтобы ты знала Яра – я волк, а волк выбирает пару один раз в жизни. Потеряв свою половинку, умирает от тоски. Вот и я умер в тот день, когда узнал о твоей смерти. Я не предал