Полевая артиллерия пока еще не могла «дотянуться» до советской супербатареи, а тяжелые крупповские орудия запаздывали. Перевозить многотонных монстров вроде «Карла» или «Гаммы» по осенней крымской распутице было тем еще аттракционом!..

Но без поддержки сверхтяжелой артиллерии наступление немецких войск на Севастополь выглядело бы настоящим самоубийством.

Конечно, гитлеровцы реализовывали на Крымском полуострове то, что умели делать весьма блестяще – их хваленый «блицкриг». Но все же «Молниеносная война» оказалась под прицелом дальнобойной артиллерии защитников русского города-крепости. Конечно, было очень много самых разных факторов, которые снижали эффективность дальнобойных орудий на этом театре военных действий. Однако не следует считать, что немецкие оккупанты прошлись легкой прогулкой от Перекопа и до самой Севастопольской бухты.

Тридцатая батарея строилась по несколько отличающемуся от проекта ее «стальной сестры», 35-й батареи. В ее основе лежали идеи не только военного инженера, но и известного композитора. Да, именно композитором был генерал Цезарь Антонович Кюи! В своей работе изучил особенности обороны Севастополя в 1854–1855 годах и предложил для оборудования береговой батареи самую выгодную позицию. Ее господство над окружающей местностью обеспечивало двум двухорудийным башням круговой обстрел без «мертвых зон». Это был без преувеличения – гениальный проект!

На поверхности размещались только лишь эти орудийные башни. Остальные помещения располагались в железобетонном массиве длиной 130 и шириной 50 метров. Внутри этого блока находились силовая станция, жилые и служебные помещения-отсеки, собственная электростанция, фильтры для очистки воздуха и камбуз с медсанчастью.

Но вооружение оставалось прежним – четыре двенадцатидюймовых орудия в двух башнях кругового вращения. Технологии здесь были проще. Стволы орудий стандартные, длиной пятьдесят два калибра, не лейнированные. А это значит, что при износе канала ствола и нарезов нужно менять всю пятидесятитонную стальную «трубу».

На Тридцать пятой батарее стараниями «попаданца» из Донецка 2014 года – Алексея уже были внедрены различные технические новшества.

Но тем не менее все операции по наведению и заряжанию орудий на «Тридцатке» обеспечивали семнадцать электродвигателей. Для своего времени она и так была весьма совершенной.

В подбашенном помещении имелась даже рельсовая железная дорога с ручными вагонетками, в которых боеприпасы должны были доставляться к зарядникам мощных орудий! С командным пунктом батарею связывал подземный коридор протяженностью шестьсот метров.

Все, как на линкоре, или, скорее, на подводной лодке. Батарея рассчитана на полнейшую автономность ведения боевых действий. На Тридцатой батарее не было такой разветвленной системы подземных ходов, как на «Тридцатьпятке». Хотя масштабы строительства все равно поражали воображениие.

Вокруг основного массива двух броневых башен располагались стальные и железобетонные колпаки долговременных огневых точек с пушками и пулеметами, были вырыты окопы и ходы сообщения. Вся эта сеть прикрывала береговую батарею в ближнем бою.

Тридцатая батарея также имела разветвленную систему постов корректировки огня. Они были расположены на мысе Лукулл, в устьях рек Альмы, Качи, а также на мысах Фиолент и Херсонес. Над западным берегом Балаклавской бухты. Это позволяло пушкам майора Александера прицельно бить почти на 28 000 метров.

К 1934 году внутренние работы были завершены, массивные орудийные башни установлены на свои места. Из орудий был произведен пробный отстрел. Также здесь, на батарее, была испытана новая система управления артиллерийским огнем. А в 1936 году был полностью закончен Главный командный пункт Тридцатой батареи. Но незначительные доработки велись вплоть до 1940 года. Так что это тоже была современная и мощная крепость, ощерившаяся четырьмя огромными стволами орудий.

Матросы 35-й батареи слышали глухие раскаты рукотворного грома на северной стороне Севастополя. Горизонт в той стороне заволокло дымом. Там уже шел бой за город, немцы и румыны рвались к Севастопольской бухте. Но пока что оборона была крепка.

– Товарищ командир батареи, а когда мы тоже так вдарим?! – спросил Алексея матрос.

– Сменился с вахты?..

– Так точно.

– Как прикажут, так и ударим… А пока отдыхайте, товарищ краснофлотец. На наш век подвигов хватит.

Канонада на севере не прекращалась, но здесь, на Херсонесском полуострове, было пока тихо. С полевого аэродрома взлетела пара кургузых, лобастых «Ишачков» для прикрытия воздушного пространства над городом. Истребители И-16 были уже относительно устаревшими, однако опытные летчики любили эти крылатые машины за исключительную верткость в бою.

Командир Тридцать пятой батареи перевел взгляд с истребителей на удаляющуюся спину матроса. А потом снова глянул на север – туда, где вздымались сполохи новых взрывов и грохотал рукотворный гром.

Алексей не раз связывался по радио с командиром Тридцатой батареи, видел его на совещаниях командования Севастопольским оборонительным районом. Они оба были артиллеристами и прекрасно понимали друг друга. Алексей предлагал командованию тоже открыть огонь и с Тридцать пятой батареи – сверхдальнобойными подкалиберными снарядами. Но получил отказ. «Для вас еще не пришло время, товарищ Лещенко», – таков был категоричный отказ командующего береговой обороной Севастополя.

«Тридцатка» майора Александера оказалась на самом острие гитлеровского наступления и не подвела. Орудийные расчеты работали, как черти в аду, ворочая огромные снаряды и гильзы с метательными зарядами к ним. Но сердца матросов были чистыми сердцами ангелов, хоть в СССР делался упор на атеизм. Хотя и сам товарищ Сталин обратился к народу – «братья и сестры».

Береговая батарея № 30 продолжала методично выбивать противника. Залпы пушек майора Александера сковывали маневр гитлеровцев на выгодном направлении. Сначала немецкому командованию пришлось отступить, затормозить наступление. Для того чтобы подтянуть резервы, тяжелую артиллерию, боеприпасы, на то, чтобы эвакуировать раненых и соорудить очередное немецкое кладбище с березовыми крестами взамен железных, тоже потребовалось время.

Гитлеровцы пытались засечь Тридцатую батарею, ведь чудовищные орудия форта «Максим Горький I», как называли немцы «Тридцатку», были на расстоянии меньше двадцати километров. Но все же расчетливым и точным, как автоматические устройства, немецким наблюдателям-корректировщикам не удавалось засечь координаты могучего русского форта. Не в последнюю очередь – благодаря искусной маскировке. Дело в том, что вокруг Тридцатой батареи был высажен целый лес. Металлический лес! Дело в том, что сила четырех орудий Тридцатой батареи такова, что после каждого залпа в соседнем поселке Любимовка из окон вылетали стекла. А у некоторых близлежащих домов ударными волнами из стволов сносило крыши!

Понятное дело, что будь на месте маскировки настоящий лес, то первые же залпы мощнейших орудий проложили бы огненную просеку! Поэтому деревья и кустарник сделали из металла и раскрасили во все оттенки зеленого. Ну как тут не вспомнить старую армейскую привычку красить газоны в зеленый цвет перед приездом высокого начальства!