– Действительно… чего это я так беспокоюсь за них? Разберутся. Просто я это к тому сказала, что у них ведь все это там на виду происходило… у Катьки с Вовой. Поневоле приходилось… остерегаться. Если Смирнов Тошку по одному полунамеку вытурил, то уж Артемьев…

– А что, вы и правда прямо так вот, у него на глазах «приобнялись»?

– Да нет, конечно. Просто я в машину садилась, и Тошик меня слегка так за талию… подсадил. Ну и на следующий же день начал работу искать.

– Нашел?

– А то! Работенка – супер. Не бей лежачего. Ни тебе ночных выездов, ни бесконечных ожиданий во время всяких бизнес-ланчей. Сиди себе, пульки отсчитывай. Да, Тош?

– Не завидуй.

– Как тут не позавидовать… – вместо Милы ответила я. – И где же это такие места заветные?

– Знаете, в центре почти, клуб стрелковый? Там оружейный магазин рядом, ну и заведение соответствующее… чтоб потренироваться. «Крепкий орешек» называется.

«Заведение», о котором говорила Мила, располагалось действительно в одном из центральных районов, и, рыская по своим детективным делам, я проезжала мимо несчетное количество раз. Правда, побывать внутри до сих пор как-то не удосужилась, но снаружи все выглядело более чем достойно.

В оружейный магазин, оформленный в том же стиле, я пару раз заглядывала и могу констатировать, что внешняя форма вполне соответствовала внутреннему содержанию. Разнообразие ассортимента в этом магазине могло поразить любое, самое пылкое воображение: от газовых пистолетов и прочих средств, составляющих предел мечтаний среднего обывателя, до профессиональных современных модификаций длинноствольных и короткоствольных предметов первой необходимости.

«Вот уж точно, чем дальше в лес, тем больше дров, – думала я, в то время как Мила весело щебетала о том, как приятно и не хлопотно работать в стрелковом клубе. – Кажется, еще вчера я, прилагая титанические усилия, высасывала подозреваемых из пальца. А теперь, с учетом вновь полученных данных, от подозреваемых уже некуда деваться. Стрелковый клуб… Хм… Это у меня теперь половина города… в кандидатах».

Тем временем стемнело уже окончательно, и я поняла, что, если не хочу оказаться третьей лишней, мне тоже пора уезжать.

Я стала прощаться, Мила – неискренне выражать сожаление, а Тошик широко улыбался, слушая все это и, наверное, с облегчением думая, что наконец-то все посторонние убираются восвояси и они с Людой смогут полностью сосредоточиться на том, для чего, собственно, собрались здесь.

Оставив влюбленных предаваться утехам, сама я пребывала в настроении, прямо противоположном.

Садясь за руль, я непроизвольно хмурила брови, что, по-видимому, отражало исключительную внутреннюю сосредоточенность, и всю дорогу размышляла над только что услышанным.

И Вова, и Тошик вполне подходили на роль заказчиков. Оба они могли иметь мотив и, несомненно, в силу рода своих занятий, имели возможность совершить такое убийство. Оба были высокого роста, что тоже немаловажно. Более того, Тошик, как не присутствовавший в сауне в ночь убийства, не имел даже алиби.

С другой стороны, и Ашота рано списывать со счетов. Хоть и не удалось мне вплотную пообщаться с Катей, но кое-что полезное я смогла узнать от Милы, и, если верить ее словам, Ашот добивался своей цели с завидным упорством. Трудно предположить, что, работая с Артемьевым несколько лет, он не знал, что это за тип и чем может грозить столь неприкрытое приставание к его девушке. Однако же не прекратил домогательств и ездил даже в коттедж.

Похоже, миловидная и вполне приятная во всех отношениях Катя, ничем особенным не поразившая меня лично, на мужиков и впрямь производила неизгладимое впечатление. И с этой точки зрения мотив у Ашота был.

Был он и у Вовы, и приблизительно такой же. В отличие от Ашота, Вова хорошо знал не только лицевую, нарядную, сторону жизни любовницы богатого барина, но и неприглядную изнанку. И если характер у Артемьева был действительно таким, как о том рассказывают, изнанка эта могла юноше очень не нравиться. Мила сказала, что он устроился к Артемьеву уже после того, как Катя перекочевала в коттедж, следовательно, не так давно. Возможно, раньше он не имел дела с тем, весьма свободным, стилем отношений, которые господствуют в подобной среде, и если намерения его в отношении девушки были серьезны… все может быть.

Тут я вспомнила, что от Милы Вова повез Катю не куда-нибудь, а домой к маме, что само по себе уже говорило о многом.

Между тем и сама я уже подъезжала к дому и, несмотря на позднее время, чувствовала сильное желание выпить чашечку кофе и поразмыслить.

Чтоб определиться с планами на завтрашний день, требовалось оценить шансы каждого из кандидатов и главное отделить от второстепенного.

Перемолов зерна, я поставила божественный напиток на огонь и снова сосредоточилась на мыслях о том, насколько вероятна причастность к убийству каждого из парней, с которыми я сегодня познакомилась.

Что касается Вовы, у него было железобетонное алиби, он уехал от коттеджа Артемьева в компании нескольких человек.

Но, с другой стороны, он был близок с Катей, смущало также все его поведение сегодня вечером. Я до сих пор не могла отделаться от ощущения двух буравчиков на своей спине, которые чувствовала всякий раз, как мне случалось отвернуться от Вовы. Он почти не пил, вел себя настороженно, несколько раз дал понять, что считает причастность Смирнова вполне вероятной… В общем, отыграл классическую схему, по которой кто-то, в чем-то виноватый, старается свалить вину на другого.

Признаюсь, Вова произвел на меня впечатление не слишком лучезарное, и, анализируя его возможную причастность, я не была стопроцентно объективной.

Между тем мой кофе «дозрел», и я перешла к Тоше.

Тоша производил впечатление человека веселого и бесшабашного, с которым профессия охранника даже как-то не очень сочеталась. Тем не менее причины досадить Артемьеву мог иметь и он. Его девушку, первую на деревне красавицу, превратили в прыщавую уродку. И как бы там ни было, а Смирнов, вытуривший его с работы, сейчас в тюрьме, и это Тоше не может не нравиться. Кроме того, как близкий друг Милы, он, несомненно, знал обо всех сплетнях, ходивших в недрах конкурса красоты. Что за беда, если Мила не сомневалась, что все подстроила коварная Оксана? Ведь для большинства-то виновником прыщей все равно являлся Артемьев.

Все эти факты, несомненно, свидетельствовали «против» Тоши. «За» было только то, что прыщи на теле любимой девушки все-таки не повод для такого преступления, как убийство. Но это слабое возражение было легким перышком в сравнении со стотонной глыбой, лежащей на другой чаше весов в виде отсутствия у Тоши алиби. Где он находился в тот вечер? Вот это действительно интересный вопрос. А мотив…

Вова и Тоша – хорошие знакомые, возможно, даже друзья. Абы кого не приглашают на ночь в гости. Тоша знал о проблемах Вовы, Вова сочувствовал Тоше… Все вместе, при горячем участии своих девушек, они, разумеется, не могли не догадываться, что, если что-то случится с Артемьевым, подозрения падут на Смирнова.