– Вот что, Захарка, позвони сейчас Рите и позови ее к нам. Я хочу с ней поговорить.

– Дед, ты это серьезно?

– Более чем. Твой дед не самый глупый и к тому же весьма опытный и, не побоюсь этого слова, умудренный жизнью старик. И еще не выживший из ума. Звони, мой мальчик, а заодно я посмотрю, в кого ты на сей раз влюбился.

– Признайся, дед, ты все это наворотил, чтобы просто познакомиться с Ритой?

– А ты, Захарка, здорово влюблен, совсем поглупел, бедненький. Звони!

– Алло! – весело откликнулась Рита.

– Знаешь, я рассказал о нашем деле деду…

– Самому академику Тверитинову?

– Ему. И он такое предположил… Не буду говорить по телефону. Короче, срочно приезжай к нам. Дед жаждет с тобой побеседовать. Утверждает, что это очень серьезно и не терпит отлагательств.

– Даже так? Хорошо, постараюсь быть минут через сорок.

– Ну что, приедет?

– Да, минут через сорок.

– Ступай, побрейся! – сурово напомнил Дмитрий Захарович.

И Захар беспрекословно подчинился.

Действительно, не прошло и часа, как в дверь позвонили. Дед и внук вышли в прихожую.

– Рад приветствовать вас, милая девушка!

– Дед, позволь тебе представить…

– Мальчик мой, а ты часом не рехнулся? Это меня ты должен представить даме, я все-таки мужчина, хоть и совсем старый.

Захар смешался.

– Ах, Дмитрий Захарович, это все пустяки! – обворожительно улыбнулась Рита. – Зато теперь я знаю три поколения знаменитого рода Тверитиновых и очень-очень этому рада.

– Голубушка, вы чрезвычайно великодушны. Позвольте ручку…

Старик с удовольствием приложился к ее руке.

– Хотите кофе?

– Нет, спасибо, я уже пила. Дмитрий Захарович, что-то случилось?

– Надеюсь, пока нет. Но Захар посвятил меня в историю с Елизаветой и этим несчастным хирургом… так вот, я осмелился предположить, что удар был нацелен не только в него, но заодно и в вас, голубушка.

– В меня? – поразилась Рита. – Но это абсурд.

– Не такой уж это абсурд, – поддержал деда Захар. – Мне, по некотором размышлении, эта мысль показалась вполне здравой. Ты до сих пор не проиграла ни одного дела, и вдруг такой примитивный облом…

– Ну, когда-то же это должно было случиться, – растерянно проговорила Рита.

– Скажите, голубушка, вы никогда не слышали историю адвоката Авдошина?

– Разумеется, слышала, – вдруг страшно побледнела Рита, – вы думаете, что…

– Я лишь сделал предположение. И всерьез считаю, что вам следует хорошенько подумать, кому вы досадили настолько, что этот человек решил свести с вами счеты.

Ищите везде! И среди оставленных вами в дураках, и, главное, среди коллег, впрочем, я не знаю, обвинители считаются коллегами защитников? Кстати, и завистники среди защитников тоже могут быть. Ну и в связи с нашим хирургом тоже…

– Видите ли, Дмитрий Захарович, хирурга подставили достаточно умело, а показания Елизаветы Амвросиевны, как мне показалось, с легкостью развалят дело. Я была просто самонадеянной идиоткой. Спасибо вам, Дмитрий Захарович, вы открыли мне глаза… Больше всего на самое себя. Да, я поищу в этом направлении…

– Вот-вот, поищите, хорошенько поищите, а главное, попытайтесь расколоть… Так, кажется, теперь говорят, эту подколодную особу.

– Какую особу?

– Подколодную. Мне эта Лиза всегда представлялась вполне подколодной. Что уж там мой внук в ней нашел…

– Дед!

– Ладно-ладно, умолкаю! Слава богу, ты, кажется, одумался наконец. Хорошо, дети мои, я вас оставлю, хватит заниматься чужими делами, у меня, слава богу, есть еще свои.

И с этими словами Дмитрий Захарович удалился в свой кабинет.

– О, Захар! Твой дед – это что-то! У меня нет слов. Теперь таких уже не делают.

– К сожалению, ты права, – улыбнулся Захар.

– Три поколения Тверитиновых, и один лучше другого.

– Ну и кому же ты в результате присудила бы пальму первенства?

– Разумеется, Дмитрию Захаровичу! А ты мне все-таки нравишься больше, чем твой отец.

– Почему, можно узнать?

– Можно. Потому что ты… Ты мой человек, я это сразу скумекала, как тебя увидела.

– Это лестно, – засмеялся он.

– Послушай, Захар, а что вообще из себя представляет эта Лиза?

– Нелегкий вопрос! Что я могу сказать о ней в такой ситуации? Я, как выясняется, совсем ее не знал. Единственное… я никогда не обольщался относительно ее чувств ко мне. Нам обоим, видимо, что-то показалось в самом начале, а потом… эти отношения были нам удобны. Подлости или, как выражается дед, подколодности я не замечал. Вот, пожалуй, и все.

– Она корыстная?

– Не сказал бы. Она была довольно мила, ненавязчива, никогда ничего не требовала, не ставила ультиматумов. Знаю только, что мечтала завести семью… Но я не мог соответствовать. Все, не желаю больше о ней говорить, тем паче что придется сегодня с ней общаться.

– Не получится не говорить. Скажи, а как она обычно проводит выходные дни?

– А бог ее знает… Хотя… Обычно она спит допоздна, потом едет в какой-нибудь большой магазин закупать продукты на неделю. Потом в салон красоты или что-то в этом роде. Однако, если я приглашал ее где-то пообедать, она с удовольствием меняла планы.

– Ага, значит, сегодня она не стала из-за твоего приглашения менять планы, у нее были более важные дела… Хотелось бы узнать какие.

– И как ты собираешься это узнавать?

– А давай попробуем проследить за ней.

– Проследить? – крайне удивился Захар. – Но каким образом?

– А что тут особенного? Или ты выше этого?

– Раньше думал, что выше, – рассмеялся он.

– А теперь?

– С тобой вдвоем я на многое готов. Только она мою машину знает.

– Мою тоже. Но не знает машину моей мамы. Скромная серая «хонда» вряд ли привлечет ее внимание.

– О, как все интересно! И с чего же мы начнем?

– Элементарно, Ватсон!

Рита набрала номер Лизы и совершенно неузнаваемым голосом проговорила:

– Здравствуйте! Извините, это говорят из вашей управляющей компании, мы проводим акцию по замене устаревших электроплит…

У Захара глаза полезли на лоб.

– Скажите, вас это интересует? – Рита включила громкую связь.

– Замена электроплит, я не ослышалась?

– Нет. Все именно так.