голову от бухгалтерии, которую он вел за двоих.

— Золоце, мы заработали на последнем заказе такую сумму, что по моим расчетам тебе должно хватить на месяц безбедной жизни и две распродажи. И это было вчера. Зачем тебе деньги?

— Хлеба куплю. Кушать хочется.

Полугном задумался, а потом полез в карман.

— На, и колбасы заодно купи.

— Спасибо, Отто! — Ола повеселела. — Ну, не смотри на меня так. Следующий день рождения твой, и подарок я приготовлю заранее, обещаю.

Ола ушла, а полугном потянулся к полке с успокаивающей настойкой. Подарок от Олы, приготовленный заранее. Может, лучше отменить день рождения совсем?

Яблочко

Яблоки, вызывающие, висели на ветке над забором. Вызывающие — это потому, что они были наливные, крупные, с красными бочками, висели и дразнились. Вот какие мы! Попробуй достань!

Я потопталась около чужого забора. С одной стороны, воровать нехорошо. С другой стороны, зачем вот так напоказ свои яблоки выставлять? Я только одно, чтобы похрустеть, пока до дома дойду. Я поманила яблоко пальцем. Ага, они еще и зачарованные. Магией тут не справишься. Я пару раз подпрыгнула, но, судя по утоптанной площадке, не я первая и не я последняя. Высоко. Я запрокинула голову и стала взглядом гипнотизировать ветку. А вдруг мне удастся распутать чужое заклинание, и яблоки посыпятся мне прямо в подол. Я так ярко представила, как буду их есть, что чуть не захлебнулась от слюны.

— Чужое брать запрещено! — раздался рядом со мной мелодичный голос.

Я обернулась тяжелым вздохом. Почему мне так не везет? Решила вот совершить злодеяние, и на тебе. Другие умудряются по пять человек убить, и свидетелей нет. А тут одно яблоко, и уже стоит рядом остроухий с мечом и луком. Если сейчас скажет, что охранник, точно придумаю, как яблоко украсть. Неспроста же их так охраняют.

— Мне очень надо, — сказала я, — очень нужно яблоко. Целители сказали — яблочная терапия. Если не есть раз в час по яблоку, то я, то мой…

Фантазия мне отказала. Пришлось опустить диагноз и перейти сразу к последствиям.

— То случится страшное!

Эльф удивился. Но я смотрела на него взглядом загнанного олененка.

— Ох, эти люди! — по-эльфийски пробормотал он. — Слабовольные, жалкие!

Остроухий присел и взмыл вверх в невероятном прыжке. У меня отвисла челюсть.

— Вот это да!

Эльф приземлился мягко, по-кошачьи.

— Пожалуйста! — он вложил мне в руку яблоко и сжал на нем пальцы.

— Ага! — сказала я. — Ага!

— Подскажите, возможно, вы знаете, мне нужна мастер артефактов Альгерда Ляха.

— А, — сказала я слабым голосом

— У нее международная лицензия, — продолжал эльф, — она, вероятно, великий человек, раз работает с эльфами.

— О, — сказала я, — наверное, потому что только великим людям воруют яблоки существа, легко прыгающие на четыре метра ввысь.

— Но я же сорвал вам яблоко, — сказал эльф.

— Поможете?

— Она переехала из Чистякова.

Выдавила я, сжала яблоко и побежала домой.

— Что? — спросил Отто, когда я положила перед ним на стол яблоко. Тебя мама учила, что нельзя воровать?

— Учила. А что ты натворила? В какую сумму нам это обойдется?

— Почему сразу натворила? — возмутилась я.

Если скажу, что эльфа заказчика потеряла, то отто меня прибьет.

— Просто подумала, меня мама тоже учила. Права была мама. Позорно это дело воровать.

Время орка

Пролог

Мужчина расслабленно лежал на кровати. Смуглая кожа под пробивающимися через окно лучами утреннего солнца казалась бархатистой, а капли пота на ней — росинками. Черные жесткие волосы, собранные в высокий хвост, разметались по подушке. Отдельные пряди выбились и прилипли к лбу и шее. широкие плечи, литые мускулы опытного воина, не чурающегося тяжелого физического труда, гибкое тело, дарящее наслаждение. Сидевшая рядом с мужчиной, девушка сглотнула, чувствуя, как в животе снова разгорается желание любиться с орком.

У нее был большой опыт, можно сказать, она коллекционировала любовников разных раз. Люди какие-то жадные на ласку, суетливые. Гномы, обстоятельные, неторопливые, зато никогда не оставят партнершу неудовлетворенной, словно во время любви отмечают в невидимом списке выполненные пункты. Эльфы трогательно застенчивые, робкие и тяжело переходят от слов к делу. Но орки действуют на все чувства сразу, доводя ощущения до максимума за короткий срок.

Однако после ночи с человеком можно рассчитывать на что-то существенное, типа хорошие должности родственнику. Гном никогда не откажет судить любовницу деньгами или помочь связями. Эльф задарит милыми и приятными вещицами, но орк это как ураган. Завертит, закружит, оставит обессиленной, но в руки не дастся, и на завтра вряд ли вспомнит лицо ночной подруги. Впрочем, любая из знакомых ей девушек была согласна на то, что любовник больше никогда с ней не поздоровается, потому что он оставит после себя такие воспоминания, которым можно придаваться ни одну неделю, не желая видеть рядом с собой никого больше.

Ее дыхание участилось, а во рту пересохло. Может быть, еще раз? Перед тем, как он уйдет, оставив после себя запах возбужденного мужского тела и пару длинных волосков на подушке на память, она осторожно прикоснулась к руке орка, провела пальцем по шелковистой коже, он открыл глаза и блеснул белозубой улыбкой.

— Что, крошка? — бархатистый баритон с легким акцентом пронзил ее тело, словно удар молнии сухое дерево, оставив после пылающее пламя. Орк окинул ее внимательным взглядом, потом прикинул время по солнечному свету и с сожалением сказал... — Нет, крошка, на сегодня все. Дела не ждут.

Он потянулся, гибко, с удовольствием, словно кот, спрыгнул с кровати, распустил волосы. Тяжелая черная волна обрушилась на спину, но тут же была подхвачена умелыми руками и безжалостно стянута в хвост. Быстро оделся и небрежно кивнул.

— Пока, крошка, еще увидимся.

— Не увидимся.

Орки возвращаются только к тем женщинам, которых считают своими.

Часть первая.

Живка не любил человеческие кровати. Не потянуться