class="p1">Живка тоже задрал голову, но ему небесные силы ничего не говорили даже в минуты сомнений и слабости. Савка молча общался с огнем. Это могло затянуться надолго. Молодой орк поднялся и бесшумно вышел, не отвлекая старейшину от общения с высшими силами. Он даже не раздумывал о том, куда идти. Понятно, что к Отто. Если кто и в курсе происходящего, то только он. Если вредный полугном захочет поделиться сведениями, то это значительно облегчит ему задачу. С артефактником Живко столкнулся около продуктовой лавки, в которой Ола любила покупать сладости.

Отто выглядел не лучшим образом. Осунувшийся, с кругами под глазами, борода напоминала разоренное воронье гнездо. Полугном торопливо кидал в сумку продукты без разбора, и взгляд его был отсутствующим.

— Что случилось? — спросил Живко.

— А? — сказал Отто, подняв взгляд.

— Конечно ты уже знаешь, да?

Сердце Живко забилось быстрее. Полугном ценил в жизни только свою работу и Олу. Если бы что-то случилось с мастерской, об этом бы уже говорили в городе. Тогда что же случилось с Олой? Не глядя, Орк кинул на прилавок золотой. Вряд ли артефактник набрал продуктов на большую сумму.

Живко подхватил сумку, взял Отто за плечо и вывел на улицу. То, что полугном даже не сопротивлялся, Живку испугало. Значит, ситуация еще хуже, чем он думал.

— В дом исцеления? — спросил он.

— Куда? — Нет, домой. Выдохнул Отто.

— Что с Олой? Ну, говори.

Живка для верности встряхнул полугнома.

— Ола! — Да, — сказал Отто.

Его растерянный взгляд приобрел осмысленность.

— Ола, пошли быстрее.

— Быстрее? Да коротконогий толстенький полугном едва шевелится. Живко безжалостно тащил артефактника к тому домой, едва сдерживаясь, чтобы не зарычать. Быстрее? Это называется быстрее? Отто ворвался в дом, не разуваясь, оставляя на полу грязные следы от таившего снега, кинулся в комнату, Живко вошел за ним. Комната Олы.

Орг втянул запах носом. Пахло ею желанной женщиной и совсем слабо ее мужчиной. Отто наклонился над кроватью. Откинуло одеяло. Ола лежала свернувшись клубочком, подтянув колени к груди и обхватив их руками. Полугном пощупал ей пульс, погладил по голове и вновь накрыла одеялом. Мужчины вышли.

— Ты наследил, — заявил Отто, — тряпка в том углу.

— Да ты что? — удивился Живко.

— Вот именно.

От ярости Живко даже сжал кулаки. Он тряпку - вытирать грязные лужи? А потом вспомнил, зачем он здесь, и усилием воли усмирил чувство. Пока орк мыл пол, Отто бездумно расставлял на столе продукты.

— Он бросил ее вчера ночью, — неожиданно сказал полугном.

— Прекрасная новость. —Живко с силой выкрутил тряпку в ведро. —Просто замечательная новость.

— И… а ты все равно узнаешь этот… — Отто сказал что-то на гномьем, но потом было ясно, что это примерно та же характеристика некроманта, которую Живко награждал его каждый вечер наорочьем.

Стоило ему подумать о том, что сейчас происходит за закрытыми дверями их квартиры.

— Сегодня утром с ней развелся. Живка поднялся и ловко метнул тряпку в угол.

— Лучшая новость за последние полгода. Вот так. Живка навис над полугномом. Взгляд артефактника ничего не выражал.

— Я ее люблю. Этот бросал ее уже два раза. Он ее недостоин. Я должен стать ее мужем ради ее счастья. Отто кивнул, не позволяя ни одному чувству просочиться наружу.

—Я ей передам. Сейчас тебе стоит уйти.

Бросить жену, ради поцелуя какого-то худосочного эльфа, на это способен только проклятый некромант. Сам Живка бы никогда не бросил Олу. Пусть бы она перецеловала весь эльфийский квартал. Запрещать Оле нравиться — это как запрещать Луне появляться на небе. Нет, он бы забил эльфа до полусмерти, а потом провел бы с Оллой беседу о том, что не стоит будить в нем зверя. И так поступил бы с каждым поклонником своей любимой. Бросать сокровище, чтобы его кто-то подобрал, не дождетесь. Стоит купить кольцо как можно быстрее. У эльфов девушки любят украшения с цветочками, листиками и прочей ерундой.

Около поворота на свою улицу Живко наткнулся на парочку эльфов. Один из них почти волоком тащил другого, что-то сердито выговаривая ему по-эльфийски. Живко их язык знал постольку-поскольку, поэтому не стал слушаться, просто спросил на ситорском.

— А кто у вас артефактники? — Эльфы переглянулись, здоровый ответил. — Мы, например. А у вас срочный заказ? Мы пока не работаем по техническим причинам.

Второй, бледный-бледный, аж до зелени кивнул и поморщился. Живко оценил состояние эльфа, ранен недавно в верхнюю часть корпуса. Подумал и спросил.

— Это не ты случайно вчера с Олой целовался?

— Вот! — возмутился здоровый эльф. — Уже даже орки знают.

— Она сама. — Простанал раненый.

Живко не сдержался и заржал. Конечно, сама. Ола действует на мужчин разрушительно. Даже некромант не избежал этой участи. Только женился и сразу чуть не скопытился. Обидно, что смог выкарабкаться. Да то, что Живка до сих пор оставался цел, давало ему надежду на то, что именно он окажется победителем в гонке за Олой.

На следующий день орк, прихватив вязанный из собачьего пуха платок, отправился в дом исцеления.

— Явился? — поприветствовала его подруга Олы.

— Я тебя вчера ждала. Ну что, будешь подкупать, чтобы я тебе с Олой помогла?

— Зачем? — удивился Живка.

— Мне помощь не нужна. У меня спина болит.

Он снял безрукавку, медленно расстегнул рубашку. Лира смотрела на него равнодушным взглядом целителя, для которого все пациенты бесполые и интересны только своими заболеваниями. Но он-то вовсе не бесполый и не позволит ей думать так же.

— Хм, Живка, ты следующую девицу себе выбирай с короткими ногтями, и главное, чтобы она руки мыла перед вашим совокуплением. Полным ядом голосом произнесла целительница, ощупывая его спину.

— Занятиями любовью. — Мягко поправил ее орк. — Я не совокупляю с девушками, я дарю удовольствие. Надо же чем-то заниматься в ожидании своей единственной.

Он обернулся к Лире и тронул ее за ладонь, едва-едва прикоснувшись.

— И я ее наконец дождался, правда?

Он смотрел на целительницу сквозь приопущенные ресницы, слегка склонив голову. Волосы, которые Лира перекинула ему на плечо, чтобы