Проверить мужика решил, ага… Наивный.

С другой стороны, если б леший захотел, он бы и так на меня набросился.

Он снова догнал нас и попытался ударить лошадь по задней ноге. Чуть замедлившись, та на ходу лягнула лешего. Судя по сдавленному рёву, он получил прямо в челюсть. Но по-прежнему не сдался.

И очередная атака принесла ему успех. Когти полоснули лошадь по боку, а меня — по ноге. Амулет сдержал удар. Но вот по гнедой шкуре пролегли четыре рваные полосы, из которых сразу же хлынула кровь.

Я натянул поводья. Нет смысла загонять несчастную кобылу. С такими ранами она долго не проскачет.

Леший радостно заурчал, приближаясь. На сей раз он не спешил. Явно наслаждался запахом крови и страхом моей лошади.

Вот только мне не было страшно. Я знал, кто я такой и на что способен. Знал, что могу остановить нечистого даже без магии.

Когда лошадь остановилась, я спрыгнул с седла и шагнул навстречу лешему. Глубоко вздохнул, прикрыв глаза. А затем распахнул их, разжигая Взор так сильно, как только мог.

— Стой, нечистый, — твёрдо сказал я.

Леший принял физический облик. Скрипя корой, которая была у него вместо кожи, он сделал пару шагов в мою сторону. Утробно зарычал, скаля клыки.

— Я сказал — стой! — ни на миг не отводя взгляда, приказал я.

От Взора такой силы жгло глаза, но я не мог позволить себе даже моргнуть. Продолжал давить на лешего, и тот вдруг застыл, как будто бы его парализовало.

Есть! Ну что, как тебе дворянский Взор, нечистая сила⁈

Я вскинул револьвер и выпустил все оставшиеся пули. Целился в голову. И ни разу не промахнулся.

Из дырок в рогатом лбу повалил серый дым. Медвежья пасть безвольно распахнулась, и из неё потекла тёмная, почти что чёрная кровь. Покачнувшись, леший рухнул мордой вперёд и застыл.

Я погасил Взор и стиснул веки. Такое чувство, будто в глаза битого стекла насыпали. Наверное, теперь я до самого вечера буду плохо видеть.

Не помню, чтобы когда-нибудь использовал Взор на таком уровне.

Проморгавшись, я первым делом перезарядил револьвер. По правую руку кто-то шуршал в кустах, и я наугад стрельнул туда. Кто бы это ни был, он предпочёл унести ноги.

Затем я оказал лошади первую помощь. Бинтов у меня при себе не было. Но и раны, к счастью, оказались неглубокими. Поэтому я просто промыл их водой из фляги и накрыл бок лошади попоной.

Надеюсь, на рудниках есть целитель. Или, может, лекарская мазь для заживления.

Напоследок я подобрал труп лешего. Хотя, конечно, трупом это можно было назвать с натяжкой — физическая оболочка, оставшаяся от воплощённого духа. Сам дух либо вернулся в свой мир, либо был навеки развеян.

Но этого я уже не узнаю. Надеюсь. Потому что некоторые духи могут быть довольно мстительны.

Сейчас он был лешим, а через десять лет может воплотиться в виде какой-нибудь другой твари и попытается мне отомстить.

Впрочем, думать об этом бесполезно. Если попробует — развоплощу его снова.

Так или иначе, плоть лешего можно продать, и дорого. Городской аптекарь будет рад заплатить, ведь это даст ему возможность приготовить массу сильных эликсиров.

Леший оказался поразительно лёгким, будто был пустым внутри. Что ж, мне же лучше, и лошади легче.

Взвалив тело на круп кобылы и кое-как привязав его бечёвкой, я поспешил дальше.

Дальнейший путь прошёл без происшествий. Через час или около того я добрался до рудников.

Здесь тоже был купол — совсем небольшой, если сравнивать его с городским. Километра три в диаметре. А вот проход под него выглядел так же — бетонный тоннель с усиленными рунами воротами.

Я подъехал, вылез из седла и громко постучал.

В воротах открылась смотровая щель, и на меня уставился хмурый взгляд чьих-то глаз.

— Кто, к кому?

— Эспер Терновский, служащий имперской канцелярии. У меня конверт для руководства.

— Руку на ворота положи и держи, пока не скажу убрать.

Несмотря на грубый тон, я подчинился. Понятное дело, охрана хочет поверить, не чудовище ли я в человеческом обличьи.

Уровней защиты здесь, конечно, достаточно. По идее, нечисть даже подойти бы не смогла к куполу и рунным воротам. Но, как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть.

Я положил ладонь на ворота, а из смотровой щели высунулся ствол автомата. Негромко щёлкнул предохранитель.

— Обязательно в лицо тыкать? — поинтересовался я.

— Обязательно, — буркнул невидимый ратник.

— Как тебя зовут, служивый?

— Тебе знать не положено.

— Мне такое положено, что ты никогда в жизни не увидишь. Хватит?

— Ещё держи, — похоже, уже чисто из вредности велел ратник.

— Да пропускай ты его! Начальство с утра ещё сказало, что посыльный приедет, — раздался из тоннеля другой голос.

Ратник молча захлопнул смотровую щель. Лязгнули замки, негромко скрипнули петли, и створки ворот распахнулись.

Четверо ратников за ними стояли в боевых позициях с активированными амулетами и целились за мою спину.