— Диана! — Он остановился и, шурша бумагой, присел рядом на корточки. — Почти стемнело, иди, купи себе поесть и возвращайся. Никуда по дороге больше не заходи.

Девушка сердито отняла лицо от подушки, и взглянула на протянутые три сотни.

— Где ты взял деньги? — Удивленно спросила она, почти позабыв о том, что злилась на него со вчерашнего дня. Отказываться от помощи сейчас было бы глупо.

— Утром хорошо клюет, и ещё продал кое-что. Нам хватит на неделю. — Его губы сложились в тонкую линию как всегда, когда он не хотел договаривать предложение.

— Ты продал свою брошь? — Убитым взглядом посмотрела на него Диана, робко протягивая руку за деньгами. Ей было стыдно за то, что она становилась обузой, сначала родителям, а теперь жалостливому незнакомцу. Впрочем, он был не таким уж жалостливым, когда пил ее кровь.

— Брошь? — Бэд Лак непонимающе уставился на нее, а затем изменился в лице. — Ты лазила в мою нычку?

Догадка сделала его лицо мрачным и отчужденным. Прищуренные глазные щели пронизывали растерянную девочку словно рентгеновские лучи, и Диане не осталось другого выхода, как сознаться.

— Я случайно. Искала шампунь. Тебе не нужно было это делать, я бы нашла деньги или могла потерпеть… — Виноватое лицо не растопило лед в глазах Бэд Лака. — Она была очень красивая, наверное,... старинная?

— Не такая уж… — Бэд поднялся и присел на кровать, раздумывая хочет ли что-то объяснять. Но Диана чувствовала себя обязанной спросить.

— Много значила для тебя?

Усмешка скривила его лицо, и Бэд Лак, внимательно посмотрев на девочку, стараясь уловить любую эмоцию, спросил:

— Ты когда-нибудь слышала об “аусеклисе”?

— Это цветок?

— Это военная награда. Ее учредили главы чистокровных вампирских семей в начале войны с людьми двадцать лет назад.

— Как медаль за отвагу? — С волнением проговорила Диана, догадываясь, каким будет ответ.

— Вампиры никогда не награждают отвагу или пустую храбрость. Их не интересует число убитых или обращенных, успехи в продвижении на фронте или захват опорных точек. Они уважают лишь беспринципную жестокость и зрелищную драму. У них нет орденов мужества никакой степени. Это древние существа, бывшие людьми еще при Римской империи. С другой психологией. Они не помнят человеческую жизнь так, как современные вампиры. Их похвала покажется тебе чудовищной и… несколько театральной.

Бэд сложил руки в замок на колене и замолчал, позволяя Диане задать вопрос, как учитель ученику.

— Ты многих убил? — Прошептала девушка, боясь пошевелиться.

— Хватило на награду. Больше ты ничего не находила?

— Н…нет. А что? — Диана пристыженно смяла деньги в руке.

— Я не продавал аусеклис. Он всегда именной, и на обратной стороне стоит имя владельца. По этой причине его никто не купит. Я продал мотор от лодки. Все равно, он был бесполезен. Но орден я перепрячу, чтобы у тебя не было соблазна еще раз на него полюбоваться. Это останется между нами? — Бэд Лак замер в напряженной позе, ожидая ответа.

— Ты сердишься на меня? — Спросила Диана, облизнув губы.

— Нет. А ты на меня? Прости, что я накричал на тебя. Давай забудем об этом? — Он смягчился и похлопал ее по коленке, предлагая окончить разговор на хорошей ноте, но вышло это неловко.

— Я вчера ходила к Тиму, но мы так и не увиделись. — Выпалила Диана. — Парни, которые два дня назад ограбили часовую фабрику и отправили в больницу охранника, планируют в выходные забрать кассу в магазине, и Тим с ними в доле.

— Это плохая затея. Магазин, скорее всего, принадлежит Сиду.

— Один раз они уже пытались, и я укусила одного из них за руку… я думала, что спасаю Тима. Его жизнь и его заработок. Но я просто оказалась не в том месте и не в то время… — Расстроенно пробормотала Диана, подпирая ладонью подбородок.

— Если тот парень был местным, и он обратился в больницу с укусом вампира, то его не ждет ничего хорошего. Держись подальше от этого Тима и его магазина. Купила кровь - сразу уходи. Поверь, тебе не стоит навлекать на себя ни злость, ни благодарность местного ночного братства. У меня есть сомнения в том, что они чтут законы вампирского мира, но я не могу этого доказать.

— В каком смысле? — Поинтересовалась Диана.

— Ты помнишь все десять законов ночного братства? Новичков этому обучают в первую очередь. — Бэд задал этот вопрос серьезным тоном, и Диана сразу поняла, что ответ может выдать ее не совсем законное происхождение. Её бессмертие было куплено на черном рынке, нарушая соглашения между людьми и вампирами о запрете на оборот и ежемесячную человеческую дань. Из-за своей болезни она должна была оказаться в числе тех, кого отправят на съедение, если бы не деньги.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Конечно, десять законов. Я плохо помню формулировки, но у меня где-то записано… — Волнуясь, соврала она, поправляя волосы.

— Сможешь назвать девятый закон? Нет? Я так и думал. Их семь, Диана. Не десять.

Молчание повисло между ними и, Диане стало не по себе от того, что ей теперь грозит, и как за это накажут ее родителей. Гнетущая тишина скрутила внутренности в узел, гирей упавший в низ живота. Большими грустными глазами она уставилась на собеседника с немой мольбой.

— Запоминай, повторять не буду. — Бэд Лак выдохнул и начал неторопливо перечислять. — Первый закон: не убивать всех членов одной семьи, в живых обычно оставляют детей. Второй: детей до четырнадцати обращать нельзя, иначе получишь неуправляемого вампира. Третий: родитель должен обучить своего отпрыска и не может его покинуть в течение года. Четвертый и пятый: нельзя отбирать вещи, принадлежащие другим вампирам, и людей. Шестой: в драке двоих третий должен быть свидетелем. И седьмой: закон един, и даже Владыка не может быть выше него. Ты все запомнила?

— Что со мной сделают? — Трепещущим голосом проговорила Диана, беспокоясь больше за родных, чем за себя.

— Это интересный вопрос. Врать не буду, точного ответа, я не знаю. Но у меня есть предположение относительно того, кто твой родитель. И так как я не принадлежу к ночному братству… больше не принадлежу,... я не представляю здесь его законы. А значит, я ничем не смогу помочь.

Бэд, прикусив щеку изнутри, поднялся и похлопав