3. «В зимнюю ночь» — в этом рассказе показом разложившегося рабочего, жена которого под влиянием изнасилования становится проституткой, я хотел показать нравственное и бытовое состояние рабочего класса в СССР. Эта вещь, как и все остальные, является поклепом на советскую действительность и должна была вызвать ненависть у читателя к существующему строю.

Рукопись повести А.В. Рейслера «Голодный вечер», конфискованная у него при аресте, сохранилась в архиве ФСБ. Другие же его произведения — повесть «Красный гром», рассказ «В зимнюю ночь» — канули безвозвратно…

На допросе 9 апреля А.В. Рейслер говорил о политической позиции членов «Бодлеровской академии» — приверженцев демократической республики («Красная армия в период столкновения с врагом окажется быстро деморализованной, так как крестьянину — основному контингенту армии — в будущей войне нечего будет защищать»), об их убеждении в «высокой и ведущей роли русской интеллигенции», об их пораженческих настроениях («интеллигенция в настоящий период… не в силах организованно, без внешней помощи бороться против советской власти)».

Вероятно, под давлением следствия сказал:

Успехи советского строительства перерабатывали меня и увлекали: полностью и целиком стать на рельсы советской действительности мне не давало мое участие в антисоветском кружке «Бодлеровская академия». Я понимаю теперь, что моя двойственность нетерпима в современных условиях, и сурово осуждаю себя за нее.

Из обвинительного заключения

Азбелев Павел Петрович, Рейслер Александр Владимирович, Ласкеев Борис Федорович:

а) будучи монархистами и сторонниками вооруженной интервенции по убеждению и авторами к-р литературных произведений, состояли членами фашистского кружка «Бодлеровская академия»;

б) вели монархистскую и пораженческую а/с агитацию и пропаганду путем распространения собственных к-р литературных произведений и устных выступлений.

Означенные преступления пред. ст. 58–10 УК.

Виновными себя признали.

Приговор: лишить А.В. Рейслера права проживания в 12 п.п. и Уральск. обл. сроком на 3 г., с 20.03 с прикреплением .

По воспоминаниям его племянника М.Ю. Германа, А.В. Рейслер через несколько лет вернулся в Ленинград. «Когда на заводе заговорили о повышении и стали “оформлять секретность”, выяснилось, что в его “деле” существует пометка о запрете жить в столицах и крупных городах. Александр Владимирович поспешно уехал в Орел. Там несколько времени спустя его вновь арестовали и вскоре расстреляли»[91].

Из Книги памяти Орловской области: «Рейслер Александр Владимирович. Родился в 1896 г. в г. Вильнюсе; диспетчер завода. Проживал в г. Орле. Арестован в 1937 г. Приговор: расстрелять».

К сожалению, более подробных сведений мы пока не имеем.

Его сестры — Ольга, Юлия, Мария — погибли в блокаду, брат Глеб «сгинул в войну», брат Юрий умер в 1965-м в Нью-Йорке.

Из протокола допроса

21 марта 1932 года я, уполномоченный СПО А. Бузников, допрашивал в качестве обвиняемого гражданина Азбелева Павла Петровича, 1900 г. р.; сын личного дворянина, отец — генерал-майор царского флота; проживающего в г. Ленинграде, 1-я улица Деревенской Бедноты, д. 5, кв. 3; место службы: экономист ЦНИГРИ[92]. Женат, жена Татьяна Ивановна Рыталова, мальчик Петр и дочь Татьяна, новорожденная. Отец — Петр Павлович, служащий, завод «Пирометр».

Показания по существу дела:

Будучи выходцем из классово-враждебной современности дворянской среды, проникнутой национально-националистическими идеями, я до самого последнего времени оставался идейно враждебным к современной политической системе. Эта враждебность воспитывалась и поддерживалась во мне близким общением с такими же по социальному происхождению и политическим устремлениям людьми, представлявшими замкнутый и наглухо отгороженный от современности круг. Чаще всего и систематически я посещал М.Д. Бронникова, на квартире которого происходили организованные литературные собрания, посещавшиеся помимо меня и Бронникова еще Ласкеевым и Рейслером. Все вместе мы составили литературную организацию, носившую антисоветский характер, поскольку она представляла собою отгородившийся от современности кружок, занимавшийся собственным творчеством, враждебным современности. Политические беседы, происходившие на наших собраниях, свидетельствовали об наших политических установках. Такова одна из деталей моей жизни и деятельности, определяющаяся моим прошлым и моим политическим мировоззрением, проникнутым духом национализма.

В архивных материалах ФСБ (дело П-74002) есть папка, где подшиты листы с рукописями, конфискованные при арестах участников «фашистских контрреволюционных» кружков. Подшиты небрежно, без указания авторов. Просто собраны в кучу.

И среди них мы нашли такое элегическое печально-ироничное стихотворение.

1923

Узнать имя автора удалось практически случайно, когда открыли выпущенный в 1927 году издательством «Aсademia» малым тиражом поэтический альманах «Ларь». Там известные имена (К. Вагинов, П. Лукницкий, В. Мануйлов, Л. Попова, В. Ричиотти, Вс. Рождественский, Н. Тихонов, Н. Чуковский) и имена забытые. Среди последних — Павел Азбелев. Два его лирических стихотворения предваряются посвящениями: «З.К.Н.».

Вряд ли мы когда-нибудь узнаем, кто скрывается за этими буквами. Вряд ли узнаем, кем автор с нежностью любуется:

О жизни Павла Азбелева нам доступны только скупые сведения. Родился он в 1900 году. Рос в дворянской семье, тесно связанной с российской историей, с российским флотом, с техническим прогрессом и не чуждой литературе.