— Именно этого мы стараемся избежать любой ценой, — хмуро ответил старший инспектор, и Алекс понял, с каким облегчением этим вечером полицейский передал ему известие, что передача наркотиков назначена на следующий день. — Мы хотим держать всех подальше от зоны оцепления, — сообщил старший инспектор Алексу. — В таких делах всегда существует возможность применения силы, особенно если речь идет о наркотиках. Конечно, Отдел по борьбе с наркотиками давно подозревает Уэйна, но никак не удавалось схватить его за руку. На этот раз…

— Ммм… Остается надеяться, что, как только он выйдет из игры, нам удастся устроить встречу с бродягами и убедить их переехать в Литтл-Барлоу.

— Принять решение самим, пока не приняли за них, — проговорил старший инспектор. — Что же, будем надеяться… Меньше всего хочется бороться с беспорядками на городских улицах.

— Последний раз такое случилось примерно в 1786 году, в семейных хрониках это записано, — сказал ему Алекс. — Мой предок жаловался, что городская темница слишком мала, чтобы вместить всех злодеев.

— Да, я понимаю его, — с грустью проговорил Джереми Харрисон.

Молли… Почему она вдруг замолчала, почему не сказала того, что собиралась сказать?

Молли…

Алекс еще раз застонал и перевернулся на спину.

Завтра же первым делом он отправится в город, найдет ее, объяснит… заставит понять… Заставит…

Заставит что? Любить и желать его, как любит ее он? Фантазии, сказал он себе. Пустые надежды…

Для начала проспав, а потом с трудом подняв Сильви, которая ворчала, протестовала и натягивала одеяло на голову, пока не пришлось хорошенько встряхнуть ее, Молли была не в лучшем настроении, когда услышала стук в дверь.

— Это он, — прошептала Сильви, роняя густо намазанный маслом кусок тоста, отталкивая от себя полупустую чашку кофе и тревожно глядя на дверь. — Это Рен.

— Рен? — переспросила удивленная Молли. — Я думала, ты боишься Уэйна.

— Да. Да, боюсь, — согласилась девушка. — Но это Рен… Не говори ему, что я здесь, — взмолилась она, когда Молли направилась к двери. Обе замерли, когда стук прозвучал более громко и решительно.

— Молли… — властно проговорил сердитый мужской голос за дверью.

— Это Алекс, — выдохнула Сильви. — Он не должен знать, что я здесь. Не пускай его…

Она сама меньше всего хочет пускать Алекса в дом, уверила ее Молли, и Сильви убежала наверх, предоставив ей самой разбираться с нежеланным посетителем — и сожалеть, что и она не может прибегнуть к той же женской уловке.

— Я только села завтракать, — холодно проговорила она, открыв дверь.

— Завтракать? В такое время? — Алекс нахмурился и взглянул на часы. — Уже больше десяти…

— Я плохо спала, — не подумав, выпалила Молли и задохнулась в бессильном протесте, когда Алекс, воспользовавшись ее гневом, шагнул в коридор и деловито направился на кухню. — Эй, тебе туда нельзя, — заговорила Молли, бросаясь за ним и загораживая дверь. Было очевидно, что здесь завтракали, пока он не вторгся, не один, а два человека. Но ее отпирательства и неуклюжие действия, похоже, лишь усилили решимость Алекса и нисколько не отпугнули его.

— Почему нельзя? — спросил он, подходя так близко, что она почувствовала исходящий от него свежий запах мыла.

Стоит призадуматься, что же с ней такое. Ведь даже этот ничем не примечательный запах заставляет ее дрожать от страсти. Ее гормоны в ответе за… за все…

Ошеломленная, она выставила вперед руку, чтобы не пустить его на кухню, не дать увидеть разбитое окно, которое она временно заделала скотчем и куском картона. Но Алекс смотрел не на окно. Его взгляд был прикован к столу.

Нервничая, Молли проследила за его взглядом.

— У тебя в доме кто-то еще, — равнодушно произнес Алекс и решительным голосом спросил: — Кто?

— По…подруга, — быстро нашлась Молли. — И это не твое дело.

Не его дело. Вряд ли она могла произнести что-то более обидное, признал Алекс. Кто он, кто этот мужчина, с которым она завтракала и, возможно, не только завтракала? И, что более важно, почему она ничего не сказала ему об этом мужчине?..

Пока Молли продолжала прикрывать собой кухонную дверь, Алекс осмотрел коридор и лестницу.

— Да, ты права, — угрюмо согласился он, снова глядя на нее. В его потемневших глазах невозможно было ничего прочитать. — Это действительно не мое дело.

Он уже вышел на улицу, когда вспомнил, что не предупредил Молли. Полиция не пропустит ее через кордон ради интервью с Уэйном. Она напрасно потратит время, пытаясь прорваться, и только подвергнет себя ненужной опасности. К счастью, полиция, несомненно, более умело отпугнет ее от опасного места. Кстати, если подумать, не было ли это решение предупредить насчет Уэйна лишь поводом увидеть ее?..

Алекс покачал головой. Когда стучал в дверь, он меньше всего ожидал обнаружить, что она не одна, что с ней кто-то другой, другой мужчина.

Кто он? Насколько сильно она влюблена в него? Вполне очевидно, не слишком сильно, если была столь страстной в его руках. Мрачнее тучи, он сел в свой «лендровер» и завел мотор.

— Он ушел? — шепотом спросила Сильви, на цыпочках спускаясь по лестнице, и, когда Молли, молча, кивнула, тревожно осведомилась: — Ты ничего ему не сказала, правда? Не проговорилась, что я здесь?

— Нет, я ничего не сказала, — с горечью подтвердила Молли.

Как смел Алекс предположить, что здесь у нее мужчина? И не просто мужчина, а — если судить по его лицу — любовник. Как мог подумать, что после… после… За кого он ее принимает? — с возмущением размышляла она. Неужели действительно полагает, что она позволила бы себе так желать его, если бы в ее жизни был другой мужчина?

Хмурясь, она последовала за Сильви на кухню, где юное создание начало жадно намазывать себе новый тост.

— Ммм… наелась, — объявила гостья через десять минут, слизывая остатки масла с пальцев. — Тебе тоже нужно поесть.

— Мне не хочется, — устало и правдиво ответила Молли. При одной мысли, что придется пихать еду в горло, где застрял тугой и болезненный ком, ей стало нехорошо.

Как может она любить его? Как может любить человека, явно не стоящего ее любви?

— Ты поругалась с Алексом, да? — догадалась Сильви. — Он бывает чертовски упрямым, сама знаешь. Особенно если вожжа попадет под хвост. Хуже всего, что он такой отвратительный моралист…

Алекс — моралист? Молли скривила губы.

— Я не хочу говорить о нем, — сурово сказала она и спросила: — Так ты говоришь, Уэйн вернулся в лагерь, да?

— Ммм… А почему ты спрашиваешь? — настороженно осведомилась Сильви.

— Мне нужно взять у него интервью для статьи о бродягах, которую я пишу. Без этого интервью она развалится.