– Пусть высунутся сначала, топор им в зубы, – теряя уверенность, пробормотал Напильник. Внушительный конвой произвёл на него нужное впечатление.

И они высунулись.

Вот только совсем не Шибзичи. Дальновидный Урбек понимал, что на встречу с ним Гниличи вряд ли соберутся, а потому уговорил приятелей дать Напильнику не совсем верную информацию. Что же касается Кувалды, то он, разумеется, приезжать в родную гавань на дебаты не собирался – не дурак.

Первым из внедорожника выпрыгнул Муба, четырёхрукий хван, облачённый в полную боевую форму. Лучший воин Тайного Города, абсолютный чемпион турнира Великого Магистра. Мельком покосившись на изумлённых Шапок, хван пробурчал несколько слов на алтайском наречии, и из машин посыпались его братья. Молчаливые, подтянутые и недружелюбные. Четырёхрукие зарабатывали на жизнь выращиванием Золотого Корня и заказными убийствами, но все знали, что сельским хозяйством хваны занимались исключительно на Алтае. Действуя чётко и слаженно, они молниеносно рассредоточились по Форту, взяв двор под полный контроль. Ошарашенным Гниличам оставалось лишь поскуливать – связываться с безжалостными хванами им было не с руки.

Следующими явились чёрные моряны. В боевых шкурах, разумеется. Массивные оборотни, выглядевшие ещё менее дружелюбно, чем четырёхрукие убийцы, образовали внутреннее кольцо безопасности, плотно окружив разминированную трибуну. Среди Гниличей начала зарождаться паника, но оружие, демонстративно взятое хванами на изготовку, и негромкое рычание морян подавили проявления слабости в зародыше. Действительно, что за дебаты без публики? Помповые ружья было велено бросить в кучу, ятаганы – убрать в ножны, самим дикарям – собраться у трибуны. При этом быстрые хваны успели пробежаться по казармам и выгнать во двор укрывшихся там трусов, женщин и детей. Многие плакали, но никто не сопротивлялся, понимали – себе дороже. Убедившись, что кворум есть, Муба лёгким движением правой верхней руки установил во дворе гробовую тишину и громко объявил:

– Значит, так, шпана, сейчас здесь будут проведены дебаты кандидатов на пост э-э… великого фюрера. Дебатировать станут двое: какой-то там Напильник и уважаемый Урбек Кумар, кандидат от Дуричей.

Моряны выдернули посеревшего уйбуя из толпы и подтащили к трибуне. Напильник закрывал глаза и что-то бормотал.

– Задача остальных – не действовать мне на нервы, – продолжил Муба. – Прошу посмотреть на снайперов: они будут стрелять без предупреждения. Винтовки снабжены отличными глушителями, так что речь уважаемого Урбека не прервётся.

Красные Шапки с ужасом оглядели занявших господствующие позиции стрелков. Может, хваны и уступали в меткости рыцарям Горностаям, но с такого расстояния они не промахивались.

Тем временем моряны растянули на стене гигантский портрет Урбека, специально приглашенные телевизионщики – дебаты транслировались в прямом эфире по одному из каналов «Тиградком» – установили камеры, а виновник торжества выбрался из лимузина. Муба поднял плакат «Громко хлопать в ладоши!», и дикари послушно изобразили горячее приветствие.

Одетый в чёрный полувоенный френч Кумар милостиво поприветствовал будущих подданных и направился к трибуне. На его лице застыло известное всему Тайному Городу выражение деловой решимости. Как только Урбек остановился у микрофонов, плакат Мубы повелел: «Не хлопать!», и овации стихли.

– Привет, братцы, – буркнул шас. – В первую очередь хочу обратить ваше внимание на моих ассистенток и напомнить, что они плюются ядом.

Первые ряды Красных Шапок дружно подались от трибуны. Кумар довольно улыбнулся.

– Мне приятно, что вы, братцы, готовы выполнить любой приказ своего великого фюрера. Это внушает оптимизм. Да, братцы, да, вы не ослышались, именно оптимизм. Я долго сомневался, стоит ли мне соглашаться на вашу просьбу выставить свою кандидатуру на этот высокий пост. Вы все меня знаете, братцы, все без исключения знаете. Я уважаемый торговец, у меня честный бизнес и прекрасная репутация. О вас же говорят мало приятных вещей, и наш союз мог быть неправильно истолкован в высших кругах.

– Зато мы лучшие! – набрался храбрости один из Гниличей.

– Правильно, – согласился Кумар. – И я сказал себе: «Урбек, править Красными Шапками – это грязная работа, но кто-то должен её делать». А теперь я вижу, что вы не такие уж плохие, и моё сердце переполняется радостью.

Муба вновь велел «Громко хлопать в ладоши!», дикари недружно исполнили приказ, а умелый режиссёр «Тиградком» превратил жиденькие аплодисменты в сдержанные овации и пустил рекламный ролик нового супермаркета Торговой Гильдии. Пережидая который Кумар поднёс к губам стакан с водой. Бизнес есть бизнес: Урбек продал деловым собратьям время в своей предвыборной речи, вот и приходилось делать паузы.

– Теперь поговорим за дебаты, – продолжил Кумар, увидев поданный режиссёром знак – трансляция продолжилась. – Где оппонент? – Урбек посмотрел вниз. – Напильник, ты ещё желаешь стать великим фюрером?

Гнилич молча трясся.

– Программу изложишь?

Без ответа.

– Конечно, мы не станем снимать его кандидатуру с голосования, – доверительно сообщил дикарям Кумар. – Демократия есть демократия, у вас, братцы, должен быть выбор. А теперь пусть каждый из вас заглянет к себе в душу и спросит: разве я не хочу отдать свой голос за старого и честного Урбека? За того, кто совершенно точно приведёт семью Красных Шапок к процветанию и благоденствию?

– Мы станем Великим Домом? – осторожно уточнил один из избирателей.

– Возможно, – не стал лишать его надежды обаятельный кандидат. – Не уверен, что в моё правление, но почему нет?

– И ты будешь давать правильные цены за товар?

– Мы ведь будем одной семьёй, – напомнил будущий фюрер. После чего извлёк из кармана красный носовой платок и помахал им в воздухе. Электорат воспринял действо одобрительным гулом. – У нас всё будет! У нас будет единая семья! Единые интересы! Единый фюрер! Будем едино делать всё, что я захочу!

– Ура! – не сдержались расчувствовавшиеся дикари.

– Будете делать то, что я скажу – процветёте в натуре! Банданы из шёлка носить станете, с золотыми лампасами!

На этот раз рёв Красных Шапок превзошёл ожидания режиссёра, и ему пришлось уменьшить чувствительность микрофонов.

– У всех будет всё, а у меня – всё остальное! – несколько туманно закончил Урбек. Он немного устал с непривычки.

– Ура великому фюреру!!

– Закончили? – Кумар посмотрел на Мубу. – Я ничего не забыл?

Хван заглянул в блокнот.

– Фотография для рекламных плакатов.

– Ах да!

Урбек сошёл с трибуны и приблизился к толпе. Стоящая в оцеплении моряна бесцеремонно выхватила у одной из женщин грязного ребёнка и протянула шасу.

– Этот сойдёт?

Репортёры приготовили камеры.

– Обрызгайте его чем-нибудь, – поморщился Урбек, с сомнением глядя на завёрнутого в рыжее одеяло карапуза. – Я не могу рисковать своим здоровьем.