— Для него это будет хороший опыт. Если в следующий раз решит трахнуть какую-нибудь несчастную дуру, то не станет трепаться об этом своим друзьям.

Я делаю глоток сока и выдыхаю. Во мне бушуют адреналин и чувство удовлетворения — это куда лучше чем то, что я испытывала в начале ужина. Я пребываю в своей стихии: использую слабости людей, чтобы добиться желаемого. Свобода Джейдена этого стоит. Айзек переживет.

— Почему? — Айзек выглядит злым и растерянным, а я уже точно знаю, что Коул никакого заявления не напишет. Эрин Вотерхаус — единственная дочь нефтяника из Техаса и наследница миллионов долларов. Он, скорее, на лоботомию согласится, чем потеряет шанс женится на ней.

— Для чего ты это делаешь, Таша?

— Как ты правильно сказал — я терпеть не могу Мэнсона и хочу, чтобы он хотя бы раз ответил за свой поганый рот.

«Встретимся на втором этаже возле лаборатории»

Я с опаской смотрю на Руби с Кристиной, которые, продолжая беззаботно переговариваться о предстоящих выходных, заходят в аудиторию и быстро набиваю ответ:

«Через десять минут. Убедись, что поблизости никого нет».

Убрав телефон в сумку, я в очередной раз повторяю себе, что так продолжаться не может — мне необходимо решить что-то с Джейденом и Айзеком. Проблема в том, что ответ, который услужливо преподносит мне разум, каждый раз отметается сердцем, и я балансирую на острие лжи, избегая встреч с ними обоими. Но не отвечать на сообщения Джейдена — выше моих сил. Они и наши взгляды украдкой — то, в чем я не могу себе отказать.

Дождавшись, пока толпа скроется за дверями аудитории, я оглядываюсь и, убедившись, что за мной никто не следит, быстро поднимаюсь на второй этаж. До начала лекции осталась одна минута, а это означает, что я впервые опоздаю на занятие. Что я делаю? С каких пор стала поступать так необдуманно? И почему, понимая это, не готова развернуться?

Джейден ждет меня на месте, прислонившись к стене. При виде него сердце привычно ускоряет ход, а я вдруг отчетливо осознаю, как сильно по нему соскучилась.

— Встречаться так небезопасно, — я подхожу к нему ближе, и по телу проносится горячее покалывание, потому что вместо ответа он обхватывает мою талию и, прижав к стене, обхватывает губами мой рот. Нужно его оттолкнуть, но, как и всегда, связные мысли исчезают рядом с ним, и я ему отвечаю: сплетаю наши языки и беспорядочно глажу его по волосами, не сдерживая растущую дрожь и мычащие стоны. Между бедер становится горячо, а закрытые глаза помогают на короткие мгновения поверить, что мы совсем одни. Джейден тоже не сдерживается: его ладонь скользит мне под юбку, обхватывает бедро и задирает ногу так, что я чувствую собой его эрекцию.

— Надо остановиться, — лепечу я между поцелуями, но гладить его плечи перестать не могу.

— Знаю, — голос Джейдена охрипший, удары его сердца отдаются у меня в груди. Он снова прижимается ко мне ртом, его свободная рука мнет мою грудь через рубашку. А я снова ему это позволяю.

Звук голосов, доносящихся с лестницы, заставляет меня открыть глаза и упереться ладонями ему в грудь. Очевидно, Джейден тоже их слышит, потому что отпускает мою ногу и отшагивает назад. Его глаза мерцают чернотой, волосы растрепаны. Догадываюсь, я выгляжу не лучше.

Я быстро одергиваю платье и, переведя дух, кошусь в рукав коридора. К счастью, в нем никого нет. Голоса постепенно стихают, и я, прислонившись к стене, облегченно выдыхаю. Совсем потеряла голову. А что если бы нас кто-то увидел?

— Ты избегаешь меня, Таша? — Джейден закладывает руки в карманы и смотрит на меня, слегка нахмурившись.

— Да, избегаю.

— Почему?

— Ты знаешь, почему. Потому что я не могу вести себя так по отношению к Айзеку. Мне нужно время, чтобы все обдумать.

— Ты видишься с ним?

— Нет, с ним я тоже не вижусь.

Джейден несколько секунд разглядывает меня, и словно найдя нужные ответы, слегка кивает.

— Встретимся сегодня возле озера в семь вечера.

— Ты не слышишь меня? Я не могу…

— Я хочу тебя увидеть. И ты тоже хочешь. Секса не будет. Мы можем просто поговорить.

Просто поговорить. Это ведь то, чего я хотела? Возродить нашу дружбу? Разговоры между старыми друзьями вполне безопасны.

— Хорошо. Сегодня в семь вечера. А теперь мне нужно идти на лекцию. Я и так опоздала.

Джейден отходит в сторону, пропуская меня, но стоит нам поравняться, как он снова прижимает меня к себе и целует. А я снова ему отвечаю. Он делает меня слабой.

********

Обычно, находясь в родительском доме я позволяю себе полежать без дела или посмотреть кино, но сегодня расслабиться не получается, и я то и дело поглядываю на часы. Еще только начало седьмого. Чтобы отвлечься, иду на кухню и, найдя в холодильнике сыр и брезаолу, начинаю готовить бутерброды. Возьму их с собой к озеру. Антибактериальные салфетки для рук всегда лежат у меня в сумке.

— В доме полно еды, Таша, — голос мамы из-за спины заставляет меня подскочить на месте. — Для чего мы держим домработницу, если моя дочь готовит себе бутерброды?

— Мне захотелось именно их, — я спешно укладываю сэндвичи в бумажный пакет и бросаю сверху упаковку салфеток. — Хочу прогуляться в роще.

— И будешь есть их на ходу?

— Именно так.

— С тобой все в порядке, Таша? — мама смотрит на меня с подозрением. — Ты на себя не похожа. И что у тебя с Айзеком? Тайра сказала, что вы не виделись четыре дня.

— Это неправда, — моя рука сильнее сжимает пакет, пока я с вожделением смотрю на дверной проем. — Я ходила с ним на ужин, и я каждый день вижу его в университете.

— Ты понимаешь, о чем я.

И без того натянутые нервы начинают трещать напряжением. Вот за это я ненавижу ложь: из одной следует другая, потом еще одна, и в итоге уже сам не замечаешь, как приходится обманывать всех. Айзек тоже хорош. Ему же двадцать четыре. Какого черта он посвящает в наши дела свою мать?

— Мам, я приезжаю к вам, чтобы иметь возможность передохнуть от дел, которыми загружена в университете. Если бы я знала, что из-за парочки бутербродов ты устроишь мне допрос с пристрастием, я бы осталась ночевать в кампусе.

— Очевидно, ты и правда устала, — сухо замечает она. — Думаю, тебе стоит записаться на консультацию к доктору Лоранс. Пара сеансов снимут твою раздражительность.

Я вздыхаю. Психотерапевт в моей проблеме мне точно не поможет.

— Я просто хочу прогуляться. На ужин меня с папой можете не ждать.

Мама что-то говорит мне в спину, но я делаю вид, что ее не слышу, и покидаю дом. Путь до озера занимает около двадцати минут, но сейчас прогулка в тишине расслабления не приносит. Я пребываю в стойком неудовлетворении собой. Вру близким и раздражаюсь на них, не могу заниматься привычными делами, теряю жизненные ориентиры, и ничего не могу с этим сделать. Стоит мне подумать, что я все для себя решила, как вижу Джейдена — и думаю совершенно по-другому. Он как спортивный костюм — не сковывает движений, в нем уютно и комфортно, и когда ты в нем, то мысль об узких дизайнерских брюках не вызывает ничего кроме неприязни. Но я никак не могу решить — нравлюсь ли я себе в этом костюме, потому что со стилем в одежде я вроде как давно определилась.