– Спасибо, вы удовлетворили моё любопытство. Я стараюсь узнавать людей, с которыми беседую, с разных сторон. Порой странных и незначительных. – Его серые глаза походили на наждак. Теплоты в них ко мне как у седьмой дочери к потерявшемуся калеке. – Что касается ваших слов о том, что вы не подойдёте к суани…

Он наклонился к портфелю из воловьей кожи и извлёк из него тонкую папку.

– Здесь не очень много о вас. Собирали наспех. – Он словно извинялся передо мной. – Желаете прочесть?

– Полагаю, я не узнаю ничего нового. – Мой тон стал предельно скучным.

– Сколько раз вы посещали Ил за свою не очень долгую жизнь? Здесь пишут, что больше тридцати раз. Во всяком случае – зафиксированные проходы через андериты.

Сущее вранье. Тридцать раз. Ха! Право, я перестал считать после пятидесяти.

– Я к тому, что вы скорее всего принадлежите к редким одиночкам. И суани вас не испугать.

Тут он тоже ошибается. Встреча с настоящим суани достаточно сильно напугала меня, чтобы я пытался выжить. Но жив я остался лишь благодаря тому, что он увидел в моей крови. Удивительно, если честно. Это создание заметило то, что часто не замечаю я сам.

– У вас дар Одноликой – вы способны выносить из Ила булыжники без последствий для здоровья. Ваш брат…

– Возможно, наткнулся на кого-то более расторопного, чем Кровохлёб, – перебил я. – Признаюсь, мне неприятно вспоминать о брате. И слышать о нём от вас. У меня очень ранимая душа.

Я отодвинул стул, вставая, тем самым показывая, что наша беседа подошла к концу.

– Последний вопрос, риттер Люнгенкраут. Это важно для отчёта, который мне следует представить.

Он прочитал в моих глазах, что отчёт можно сунуть павлину под хвост, и привёл аргумент:

– Это требуется, чтобы не искать с вами встречи в Айурэ, если начальство спросит.

Приём сработал. Видеть его рожу возле своего дома я не желаю.

– Я весь внимание.

– Какие отношения вас связывают с Оделией Лил? Вы знали, что встретитесь с ней здесь?

– Никаких. Мы не видели друг друга с момента её исчезновения в Иле. Восемь лет, если вам требуется точность. Наша встреча случайна.

– Вы не искали её? – «Последний вопрос» всё не заканчивался. Но я так и предполагал.

– Я искал следы своего брата. Он был с ней. Полагаю, вы уже в курсе, раз спрашиваете. Так что, по сути – можно сказать, что ритессу Лил я тоже искал.

– Значит, счастливая случайность, говорите?

Я посмотрел на него в упор и, подобрав слова, искренне ответил:

– Я бы не торопился со словом «счастливая», риттер Траугесланд. Ил никогда и никому не приносит счастья. Вспомните Светозарных.

Он улыбнулся:

– Спасибо за беседу. Если вдруг у вас появится информация о руне, сообщите её, будьте любезны. Хотя бы через Тима Клеве. Страна будет благодарна вам.

Оставалось лишь вежливо кивнуть и отдать на растерзание Фогельфедеру Капитана, который был следующим.

Ну… или отдать Капитану на растерзание Фогельфедер. Такое тоже вполне возможно.

Это было вчера. А теперь я сидел на железнодорожной насыпи и допивал отвратительный кофе, вновь вернувшись мыслями к Оделии.

Кровохлёб не нашёл её, остался с носом благодаря Капитану. Ибо в чём не откажешь Августу Наму, так это в быстром сметливом уме. Искренне признаю, в этом он опережает такого славного и скромного парня, как я.

Капитан, услышав от Толстой Мамочки о муравьином льве, мгновенно понял, ради кого всё затевается, и унёс Оделию под защиту «Соломенных плащей». Чтобы позже вернуться с громом и молнией и превратить проклятущего выродка в мечту ботаника.

Жену моего брата увезли первым же поездом. Под присмотром всё того же Фогельфедера и колдунов. Дери меня совы, чего бы я только не дал, чтобы поехать с ними и быть рядом, когда она очнётся. Вопросы, копившиеся годы, прожигали мой язык калёным железом. И вот теперь, когда их наконец-то можно было выплюнуть, они терзали меня ещё более невыносимо, чем прежде.

Но Капитан был совершенно прав, посоветовав мне сбавить напор. Я дождусь своего времени и найду способ, чтобы встретиться с ней, навсегда решить то, что мешает мне спокойно спать.

Я оптимист по жизни, поэтому верю в свою удачу. Она меня частенько выручала. Так что следует просто двигаться от одной маленькой цели к следующей маленькой. Строить ступеньки задач и подниматься по ним. Потихоньку.

Первая из них – вернуться в Айурэ.

Несмотря на потери в отряде, многие из нас были воодушевлены, ибо все риски окупались и каждого ждала достойная награда. Именно ради этого они и приходят в Ил. Заработать. Разумеется, если повезёт дойти, отыскать и вернуться назад с добычей.

Булыжники, раздобытые нами в этот раз, уцелели при штурме андерита. Никто не тронул их в моей комнате, и теперь поясная сумка, в которой они хранились, собиралась проделать последний отрезок пути.

Стоило порадоваться, что её не было рядом с Лужей, когда образовалась воронка глубиной почти в сорок футов. Мои ботинки, штаны, рубашка, пояс с пистолетом, ножны Вампира – всё это оказалось на дне, засыпанное грунтом. Добыть их обратно не представлялось возможным. Когда я заикнулся об этом одному из прибывших из Айурэ колдунов (ножны я заказал всего лишь год назад и их искренне оплакивал), то он прогнал меня взашей, едва ли не лопнув от возмущения. Сейчас люди Ветвей занимались тем, что пытались сломать портал.

Впрочем, одежду и обувь подходящего размера я нашёл. А вот ножны придётся покупать в Айурэ и до того пользоваться старыми, валявшимися дома. Они выглядели довольно жалко – их делали ещё во времена моего деда. Пока же оружие было завёрнуто в плотную ткань, перетянутую простой бечёвкой. Может, это и выглядит несколько самонадеянно, учитывая недавно случившееся, но не думаю, что кто-нибудь нападёт на нас в ближайший час до отхода поезда. Клинок со слабым холодным голубоватым внутренним мерцанием – штука слишком приметная. А тут собралось чересчур много любопытных глаз.

Знающих глаз, я бы добавил. Не нужно большинству видеть, что я владею оружием со свойством. В отряде лишь двое в курсе про мою игрушку.

Я допил кофе, перевернул кружку, и последняя капля упала на сухую желтоватую землю. На кружке выдавили армейский штамп гарнизона Шестнадцатого андерита, так что я оставил её здесь же – не пропадёт.

У тендера15 уже суетились кочегары в защитных масках, делавших лица людей похожими на мушиные головы. Моя маска, их выдавали всем пассажирам, болталась на шее, и пока я не спешил натягивать её на рожу. Ещё намаюсь сопеть в неё, точно рассерженный бурундучок, пока мы пересекаем Шельф.

О поездах стоит сказать особо – это полезное, но гадкое изобретение колдунов