Структурирование времени. Понять сообщения, связанные со временем, консультанту, во-первых, поможет наблюдение за тем, когда и как клиент приходит на встречу: намного раньше, вовремя или с опозданием. Ранние приходы, как правило, свидетельствуют об излишней тревоге, волнении клиента или о его сильных чувствах к консультанту. Если же клиент опаздывает на первую встречу или делает это регулярно, то, скорее всего, это говорит о внутреннем сопротивлении консультированию. По мере увеличения уровня безопасности в отношениях с консультантом уровень тревоги клиента может снижаться, и это обязательно отразится на времени его прихода на сессию. Опоздания клиента могут быть вызваны его плохо осознаваемой тревогой, страхом перед консультированием или консультантом, боязнью затронуть в работе болезненные темы и проблемы, избеганием развития клиент-терапевтических отношений, противоречивыми чувствами по отношению к консультанту. Если у консультанта есть предположения о том, что стоит за опозданиями клиента, их следует обсудить в ходе терапии.

Во-вторых, консультанту важно отслеживать и определять временные границы во время самой сессии: сколько времени клиент говорит о той или иной теме, о себе или о других людях, о важном для него или малозначимом. Количество времени при этом будет указывать на приоритеты клиента: чем больше времени он уделяет определенной теме или человеку, тем более актуальны или значимы они сейчас. Иногда бывает наоборот. Если тема слишком болезненна для клиента, он может «забалтывать» ее, рассказывая о незначительных событиях или пересказывая развитие каких-то ситуаций из своей жизни. В некоторых случаях консультанту полезно вести хронометрирование. Например, заметив, что клиентка в основном рассказывает о мужчине, в которого она влюблена, можно сказать ей: «Я заметила, что вы уже 20 минут рассказываете мне о своем мужчине. Вам действительно так важно говорить сейчас о нем, а не о себе? Значит ли это, что этот мужчина имеет большую ценность, чем вы сами?».

В ходе сессии полезно исследовать соотношение времени, посвященного различным темам. Например, можно обратить внимание клиента на то, что запрос, который был принесен в начале сессии, обсуждался в течение значительно меньшего промежутка времени, чем другая тема, возникшая в процессе работы: «Так что для вас сейчас наиболее значимо? Семейные отношения или ваши творческие планы?». Подобные вопросы помогают клиентам увидеть, что на самом деле для них наиболее важно и ценно.

Кроме того, следует обращать внимание на то, насколько быстро или, напротив, медленно клиент отвечает на вопросы терапевта, долго ли думает или выдает стремительный ответ. Например, если клиент отвечает на вопросы слишком быстро, терапевт может заметить: «Я вижу, что вы слишком спешите отвечать на мои вопросы. Вам важно показаться хорошим?». Если же клиент слишком долго молчит в ответ на вопрос терапевта, можно спросить его: «Это мой вопрос вызвал у вас такие затруднения? Или вы не отвечаете по каким-то другим причинам?».

Интересный связанный со временем феномен обнаруживается у клиентов с размытыми психологическими границами, не умеющих выходить из отношений. Он называется «запрос дверной ручки». Сессия закончилась, клиент собирается уходить и уже на пороге задает новый вопрос, например: «Ой, я забыл спросить о самом главном…», «Скажите, что же мне все-таки делать?», «А как же мне поступить, если все случится не так, как я думаю?» и т. п. В этом случае терапевт может попробовать очень коротко и емко ответить на вопрос клиента, но указать ему на то, что он задал вопрос не во время сессии, а после нее. Или предложить ему начать следующую сессию с обсуждения этого вопроса. В любом случае подобные феномены подлежат обсуждению в ходе сессии: почему клиент не задает эти вопросы раньше? Что его останавливает? С какими чувствами покидает он кабинет консультанта? Зачем хочет всякий раз задержаться после сессии?

Структурирование пространства. Обычно положение психолога и клиента в пространстве предопределено расположением кресел: одно для консультанта, другое для клиента. Некоторые терапевты занимают определенное место, а другие предлагают клиентам выбрать наиболее удобное для них. В любом случае этот выбор может что-то сообщить о клиенте. Например, о его тревоге расскажет выбор места напротив или рядом с дверью, о стремлении к доминированию – выбор места, где уже лежат вещи терапевта. Стремясь защититься, клиент может взять подушки, положить на колени сумку или портфель, попросить передвинуть стол или отодвинуть кресло подальше.

Особенно важно обращать внимание на расстояние между клиентом и консультантом. Для каждого типа взаимодействия двух людей существует некая оптимальная психологически комфортная дистанция между ними. Ее установление происходит в процессе не всегда осознаваемого приближения к партнеру или отдаления от него, отражающих выраженность желания или нежелания углублять отношения. Расхождения в оценке участниками взаимодействия подходящей дистанции приводят к переживанию дискомфорта, хотя нередко люди не осознают, что послужило причиной этому. По мнению многих профессиональных консультантов, изначальное расположение кресел в кабинете психолога под некоторым углом и на определенной дистанции (полтора-два метра) задает возможности для последующего регулирования контактной границы обоими участниками. Бывает полезно, когда между ними находится что-то вроде журнального столика, на который можно что-либо положить; на нем можно при необходимости вести записи. Но большой стол может стать помехой и восприниматься как барьер между клиентом и консультантом.

Изменение дистанции в процессе работы может показать консультанту, какую степень близости в отношениях способен выдерживать клиент. Клиент может отодвигаться в ответ на приближение консультанта или приближаться при попытке удаления от него. То же самое может делать и сам консультант. Заметив свое движение, психолог должен обязательно отрефлексировать, что заставило его приближаться к клиенту или отдаляться от него, какие чувства он испытывает к клиенту, какой уровень близости в данный момент в клиент-терапевтических отношениях поддерживает. Компетентный терапевт с уважением относится к психологическим границам другого человека. Он внимателен к тому, какая дистанция комфортна для клиента, и использует его реакции в качестве обратной связи, стремясь найти оптимальную степень физической дистанции и психологической близости.

К этому же типу невербальных сообщений относится одежда. Одежда часто сообщает другим людям, какой личностью в их глазах хочет выглядеть человек: скромным или смелым, стильным или неопределенным, ухоженным или безразличным к себе, сексуальным или серьезным. Внешний облик клиента может соответствовать или не соответствовать его поведению во время сессии. Терапевт должен обращать на это свое внимание и привносить в сессию для обсуждения.

Телесные проявления. Восприятие человека человеком представляет собой комплексное явление. Это и общее ощущение от человека, его тела, роста, веса, цвета волос и кожи; и более конкретные наблюдения и оценка выражения лица, глаз, позы, рук и жестов; и понимание особенностей мимики и поведения.

Визуальный контакт является ключевым элементом невербальной коммуникации, средством взаимной регуляции процесса беседы. К.В. Ягнюк отмечает, что визуальный контакт легко поддерживается при обсуждении приятной темы, однако собеседники обычно избегают его, когда речь заходит о запутанных или неприятных вопросах. Если говорящий то смотрит в глаза, то отводит взгляд в сторону, это обычно значит, что он еще не закончил говорить. По завершении своего сообщения говорящий, как правило, дает об этом знать посредством прямого взгляда в глаза собеседнику, как бы запрашивая его реакцию. К.В. Ягнюк обращает внимание на то, что «некоторым людям трудно вступать в прямой визуальный контакт, и поэтому они избегают его, некоторые боятся выражения какой-то идеи или эмоции, обсуждения определенных тем (например, таких, как секс или агрессия) и отводят глаза, как только в разговоре затрагивается болезненная тема. В случае возникновения затруднений в процессе визуального контакта имеет смысл рассматривать их как потенциальный источник информации о клиенте» (Ягнюк, 2014, с. 82).