— Мой номер написан внутри коробки. Звони. В любое время. По любой причине. Поняла?

— Такой властный.

Я рассмеялся, внезапно почувствовав, что мне тепло, впервые за всю неделю.

— Пытаюсь.

Тея

Тогда

— Что в тебе такого, что так зацепило его?

В следующую секунду после того, как услышала этот голос, я поняла, что это не Адам.

Я должна была сразу понять, что что-то не так: странно, что Адам не ждал меня возле раздевалки, как обычно.

Вместо этого я нашла его в кафетерии за нашим обычным столиком, но не придала этому значения, а просто поспешила сесть с ним рядом. И только теперь, когда устроилась, я кое-что поняла.

Его аура.

Я не видела ее.

Потирая лоб и задаваясь вопросом, почему это произошло, и как я смогла узнать кто это даже без подсказывающей мне ауры, я пробормотала:

— Каин, как не приятно видеть тебя.

— Ты действительно можешь различить нас? — ответил он, склонив голову набок и изучая меня, словно я была бабочкой в стеклянной рамке. Словно он пытался понять, к какому виду я принадлежу, и определить, что со мной не так.

— Да, могу.

— Как? Даже родители не видят между нами разницы.

Ни одна пара близнецов не была настолько идентичной, чтобы родители не могли отличить их друг от друга…

— Уверена, что для этого ты кое-что предпринял.

Каин прищурился.

— Что, черт возьми это значит?

— Это значит, — медленно начала я, — что они не могут различить вас потому, что ты постоянно меняешь личности.

— Что? Ты думаешь, это своего рода ловушка для родителей? — усмехнулся он.

— Никогда бы не подумала, что ты фанат Линдси Лохан. Особенно, той, которая была маленькой девочкой, — парировала я. (Прим.: отсылка к фильму «Ловушка для родителей» — американской семейной комедии режиссёра Нэнси Мейерс с Деннисом Куэйдом, Наташей Ричардсон и Линдси Лохан в главных ролях).

Каин скривил рот.

— Брат настроил тебя против меня.

— Неужели? — я иронично приподняла бровь, потянувшись за яблоком и, откусив кусочек, пробормотала: — Насколько я знаю, он ничего подобного не делал.

— Тогда почему я тебе не нравлюсь? — недовольно спросил Каин.

— А должен ли? Я почти тебя не знаю.

Он покачал головой.

— Я всем нравлюсь.

— Очень в этом сомневаюсь, — ответила я, жуя яблоко. — Что ты здесь делаешь?

— За последнюю неделю распорядок дня Адама изменился. И последние восемь дней он вел себя странно. Мне стало любопытно.

— Ты следил за ним? — Каин пожал плечами, и я нахмурилась. — Это нормальное поведение между родными братьями и сестрами?

— Я беспокоюсь о нем.

Так я тебе и поверила.

— Ну, конечно, раз ты так говоришь. И тебя беспокоит его благополучие теперь, когда ты знаешь, что он тренируется здесь каждое утро?

— Меня это не беспокоит, но, уверен, что маму — да. Она возлагает на нас большие надежды, — последовал ответ, и это было таким скользким и хитрым, прозвучало так притворно, что мне захотелось ударить его по лицу.

— Ну, я уверена, что Адам делает именно то, что она хочет…

— Есть несколько способов заставить маму гордиться. Едва ли ты из тех девушек, с которыми она хотела бы, чтобы мы общались.

— Правда? Что со мной не так? Слишком бедная для вашей семьи?

— Мама сама вышла из нищеты. Если кто и должен понять, что мы больше, чем совокупность нашего прошлого, так это она, — прорычал Адам, сердито прерывая наш разговор.

В его руках не было подноса, они были сжаты в кулаки по бокам. Я поняла. Его гнев был очень сильным, когда дело касалось брата.

Я даже и не надеялась узнать, что именно произошло между братьями, но в этом и не было необходимости. Я доверяла Адаму. И до того, как моя способность читать ауры ухудшилась, я увидела Каина таким, какой он был.

Прищурившись, я попыталась разглядеть его ауру, чувствуя себя идиоткой из-за того, что не обратила внимания на ее полное отсутствие. Единственным оправданием было то, что, когда я пришла в Центр, то была на грани потери сознания. Даже просто дойти сюда было пыткой, а встать с постели было все равно, что подняться на Эверест.

Когда появился Адам, меня больше волновала встреча с ним, чем его аура. Поэтому до появления Каина я не обратила на это внимания. Такая способность точно не помогала мне с моим желанием вписаться, не так ли?

Тот факт, что я не могла видеть ауру, а только чувствовала его гнев, было достаточным доказательством того, что я что-то сделала, когда исцелила Луизу. Или, скорее, пыталась ее исцелить.

Я отбросила эту мысль в сторону, снова переключаясь на близнецов. Плечи Адама были напряжены, и я почувствовала его возмущение, когда он зарычал:

— Что, черт подери, ты вообще здесь делаешь?

— Как я уже сказал Теодозии, на прошлой неделе ты вел себя странно. Я был обеспокоен.

— Ты никогда не беспокоишься обо мне, — усмехнулся Адам, скривив губы, и прорычал: — Какого хрена ты за мной следил?

— Потому что я был обеспокоен, — повторил Каин, переводя взгляд на меня. — Что ты в ней нашел? Она такая скучная.

Взгляд его глаз был прикован ко мне, и я знала, что он сказал это с намерением причинить мне боль, но это не сработало. От приемных родителей я слышала гораздо больше резких заявлений, и терпела их, так же как терпела подлых детей, с которыми оказывалась в приемной семье, и хулиганов во многих школах, которые я посещала за эти годы.

Не в силах удержаться от улыбки, я ухмыльнулась.

— Ты думаешь, это задело меня, Каин? Должна ли я обижаться на то, что парень, который мне не нравится, считает меня скучной? Вырасти уже. — Я подалась вперед, не обращая внимания на вновь появившееся головокружение. Вода что-то сделала со мной, оживила, словно я поплавала в горячем минеральном источнике, а не в общественном бассейне, но настоящего чуда не произошло. После неудачного исцеления Луизы я все еще чувствовала себя неважно и не должна была забывать об этом. — Ты, должно быть, привык к настоящим пустышкам, — мягко закончила я, — которым этих слов будет достаточно, чтобы они убежали в слезах.

Губы Каина сжались, а в глазах появился неприятный огонь. Но прежде чем он успел сказать хоть слово, Адам вскинул руку и за плечо оттолкнул его. Только сейчас я поняла, что Каин подошел ко мне вплотную. Только толчок Адама отдалил нас друг от друга.

— Думаю, тебе пора идти.