Дрожащими руками она сунула Слоуну под нос нюхательную соль:

— О, пожалуйста, Слоун. Пожалуйста!

Девушка боялась, что он не ответит. Ее приводила в ужас мысль о том, что синяк на голове окажется серьезной раной.

Она потерла его запястья и позвала по имени. Он даже не шевельнулся.

— Пожалуйста. О, пожалуйста, Слоун! Открой глаза. Я так люблю тебя. Слышишь, я люблю тебя!

Она повторяла это раз за разом, словно заклинание. Не успела подумать, когда же поняла, что любит его. Не успела обдумать свои слова. Не успела спросить себя, так ли это на самом деле.

Наконец он пошевелился. Линн всхлипнула и обняла его:

— О, Слоун, Слоун…

— Мириам, — приглушенным голосом простонал он. — Мириам…

Линн выпрямилась, как будто кто-то схватил ее за волосы и заставил встать. Конечно. Мириам. Он любил Мириам. Он уезжал, чтобы повидать ее. Они нашли общий язык. Мириам хотела, чтобы он вернулся. Кажется, ее желание исполнилось.

Линн овладели смешанные чувства. Радость оттого, что он заговорил. Боль потому, что позвал не ее, а ту, другую.

— Слоун, ты меня слышишь? — спросила она.

Серые глаза открылись. Он медленно приходил в себя. Долго и пристально смотрел на нее.

— Линн? Что случилось?

— Шторм. Помнишь? Ветер сильно потрепал домик для гостей. Очень большой ущерб. Мне пришлось тебя откапывать. С тобой все в порядке?

Он попытался сесть, но со стоном упал, держась за голову.

— Чем меня ударило?

— Не знаю точно. У тебя болит где-нибудь еще?

— По-моему, нет. Помоги встать. Сейчас у меня получится.

Она обняла его одной рукой и потянула на себя. Постепенно он выпрямился. На секунду прижался к ней головой, тяжело дыша.

— Все закружилось, — пробормотал он.

— Не переживай. Понюхай это еще раз.

Он понюхал и закашлялся:

— Что это такое?

— Нюхательная соль Тилли.

— Неудивительно, — скорчился он от боли. — Со мной все будет в порядке, Линн. Просто дай мне пару минут.

Ему понадобилось больше времени. Но постепенно Слоун почувствовал себя лучше. Подумал, что сможет встать. Сначала немного шатался, но все-таки встал, обнимая девушку одной рукой.

— Как ты сюда попала? — спросил он.

— Через обломки. Дом развалился.

— Моя книга! Моя рукопись!

— Мы не можем сейчас ее искать, Слоун.

— Наверное, нет. Я все равно не уверен, что смогу ею заняться. У меня раскалывается голова.

— Давай перейдем в главный дом. Как думаешь, сумеешь туда дойти?

— Если могу опереться на такую хорошенькую девушку, как ты? — Он попытался ухмыльнуться. — Конечно сумею!

Легче сказать, чем сделать. Они двигались медленно и спокойно. Труднее всего оказалось перебраться через обломки. Наконец они вышли на свежий, омытый дождем воздух. Линн тянула Слоуна, как могла. Она тащила его на себе, пока не почувствовала, что ноет каждая клеточка тела.

Потом, еле волоча ноги, они добрели до внутреннего дворика и наконец оказались в доме. Слоун свалился на диван. Тучи уже начинали рассеиваться. Внезапно налетел сильный порыв ветра, но быстро унесся, словно решив, что здесь он свое дело закончил.

Линн зажгла несколько свечей. В мерцающем свете она увидела, что Слоун очень бледен.

— Тебе лучше лечь. Я, как смогу, обработаю порез. Мы не можем выбраться, Слоун. Дорога завалена. Нам придется ждать помощи.

— Со мной все будет в порядке, — ответил он. — Честно.

Она занялась раной, потом забинтовала голову мужчине и дала аспирин. Взбила подушку, положила ее под голову Слоуну. — Она хотела, чтобы он чувствовал себя комфортно.

— Как ты? — беспокойно поинтересовалась девушка.

— Мне только надо поспать пару часов.

— Хорошая мысль.

Она собиралась уйти, но Слоун поймал ее за руку:

— Не уходи.

— Я буду поблизости.

— Нет. Я хочу, чтобы ты осталась рядом. Действительно рядом.

— Ты выздоровеешь.

— Но я хочу, чтобы ты пообещала мне, что останешься рядом.

— Ах ты большой ребенок! — Линн засмеялась, поддразнивая его.

Слоун ухмыльнулся. На его щеки постепенно возвращался естественный цвет. Он прижался губами к ее руке.

— Я рад, что вернулся, хотя и получил по голове.

— Рад?

Его серые глаза оценивающе смотрели на нее. Потом он дернул ее за руку и усадил рядом с собой:

— Поцелуй меня, медсестра.

— Не надо, Слоун. Пожалуйста…

— Почему не надо? Я пострадал. Мне нужна забота, нежность и любовь, не так ли?

— Я это предоставлю Мириам. Как только наступит день, кто-нибудь придет посмотреть, не нужна ли нам помощь. Ты сможешь поговорить с врачом, если понадобится — лечь в больницу. А Мириам…

— Больше ни слова о Мириам. Я говорю о тебе. Ты меня любишь, верно?

Линн закусила губу. Он что, притворяется, будто ничего не понимает? Или действительно услышал кое-что из ее страстных признаний? Нет! Он не мог так поступить! Он просто действовал наугад, опять вел себя как негодник.

— Хочешь кофе? — перевела она разговор. — Думаю, тебе нужно что-нибудь выпить, чтобы прийти в себя.

— О, ты думаешь, у меня мозги набекрень, да? — засмеялся Слоун.

— Может, немного больше, чем обычно, — резко ответила девушка. — Но не настолько, чтобы ты не вспомнил о Мириам.

— Я ее позвал?

— Позвал. Как я понимаю, теперь у вас с ней все в порядке.

— Для тебя это имеет значение?

— Нет. Конечно нет.

Она встала, высвободила руку. Пошла на кухню и сварила крепкий кофе. Это поможет ей самой успокоить нервы.

Вернувшись в гостиную, Линн обнаружила, что Слоун заснул с Космо на руках. Песик доверчиво прижался к нему. С улыбкой она долго смотрела на них, зная, что любит их обоих.

Линн еще раз обошла весь дом, проверила, что еще пострадало. Закрыла оконную раму с выбитым стеклом и вышла во внутренний дворик. Невероятно, но небо стало почти ясным. Появились звезды. Океан успокоился. Со вздохом Линн посмотрела на все это голодными глазами. Она знала, что не может здесь остаться. Все будет напоминать о Слоуне. Зачем ей лишняя сердечная боль?

Затем девушка вернулась к Слоуну, чтобы убедиться, все ли у него все в порядке. Он еще спал. Довольная, Линн поднялась в свою комнату. Упала на кровать и мгновенно заснула.