Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да, сегодня днем в вашем офисе.
Гуэрреро вспомнил.
— О да, конечно. Вы репортер. Мистер Дрейк, верно?
— Совершенно верно. Ричард Дрейк.
— Из… Денвера.
— И опять вы не ошиблись.
— Не ожидал вас здесь встретить, — сказал Гуэрреро.
Квин пожал плечами.
— Приятель посоветовал посмотреть, и я согласился. У него было приглашение, но он не мог им воспользоваться, а у меня выдался свободный вечер.
— У вашего приятеля прекрасный вкус. Марта замечательный художник.
Квин прочитал это имя при входе в зал: Марта Хармон. Это была ее выставка.
Жена Гуэрреро повернулась к Квину.
— Добрый вечер. Вы мистер Дрейк? Меня зовут Джоди. — Она протянула руку.
Ее рукопожатие было сильным и решительным, а улыбка — принужденной и неискренней.
— Моя жена, — сказал Гуэрреро.
— Рад встрече с вами, миссис… — Квин запнулся. — Как вас называть, Гуэрреро или Гудмен?
— Вижу, вы отлично справляетесь со своим заданием, — сказала она. — Я правильно поняла Джеймса? Вы репортер.
— Да, но занимаюсь исключительно биографическими очерками.
— Иными словами, вы не склонны доставлять людям неприятности? — И она опять наградила его фальшивой улыбкой.
— Верно. Пусть это делают другие.
Она оглядела его с головы до ног и вежливо рассмеялась.
— На приемах я миссис Гуэрреро. Но вы можете называть меня Джоди. Фамилию Гудмен я использую в деловой обстановке.
— Рад встрече, Джоди, — кивнул Квин.
— Вам нравится выставка? — спросила жена конгрессмена.
— Эти работы уникальны, — Квин взглянул на картины. — Но вам не кажется, что они очень печальные?
— Печальные? — переспросил конгрессмен. — Не могу с вами согласиться. Мне кажется, в каждой картине есть надежда.
— А я согласна с мистером Дрейком, — отозвалась Джоди.
— Все безнадежно или почти безнадежно, — сказал Квин.
Джоди склонила голову и улыбнулась, и теперь ее улыбка получилась более естественной.
— А что думаете вы? — спросил ее Квин.
— Я пока не поняла, — ответила она. — Однако вы произвели на меня впечатление. Вы разбираетесь в искусстве.
— Немного, — пожал плечами Квин. — Никогда не знаешь, что может пригодиться.
— Очень разумный подход к жизни, — заметил Гуэрреро. — В моей работе я действую примерно так же.
Жена конгрессмена оглянулась по сторонам.
— Я бы выпила бокал вина.
— Сейчас я тебе принесу, — ответил Гуэрреро и обратился к Квину: — Мистер Дрейк, прошу меня простить.
Когда Гуэрреро собрался отойти, Квин сказал:
— Раз уж вы оба здесь, я бы хотел обсудить с вами один вопрос.
Гуэрреро и его жена посмотрели на Квина.
— Небольшое дополнение к моему очерку. Это не займет более двух минут.
Гуэрреро соединил вздох разочарования с доброжелательной улыбкой.
— Будет лучше, если мы договоримся о встрече. Зайдите завтра ко мне в офис.
— К сожалению, завтра я должен быть в Нью-Йорке, — сказал Квин.
— Тогда на следующей неделе.
— На следующей неделе нас не будет в городе, — напомнила Джоди.
— Ты права, я совсем забыл, — согласился конгрессмен.
Однако было очевидно, что он не забыл, и слова жены его рассердили.
Джоди улыбнулась.
— Почему бы мне самой не сходить за вином, а вы пока поболтаете.
— Это не займет много времени, — повторил Квин.
— Хорошо, — сдался Гуэрреро. — Но если это затянется, нам придется перенести беседу на другое время. Я приехал сюда не для того, чтобы давать интервью. Мне хочется поддержать Марту и ее искусство.
— Я все понимаю, — заверил Квин. — Я не задержу вас.
По молчаливому согласию Квин и Гуэрреро нашли спокойный уголок в дальней задней части зала. Квин расположился так, чтобы видеть телохранителя у входной двери. Тот наблюдал за ними, но пока не тревожился.
— Ну, задавайте ваш вопрос, — сказал Гуэрреро.
— Он связан с Дженнифер Фуэнтес.
Гуэрреро удивился.
— Дженнифер? А что вас интересует?
— Я пытаюсь ее найти, и мне кажется, вы можете мне помочь.
Телохранитель у двери повернулся, чтобы поговорить с двумя мужчинами, совсем не похожими на любителей искусства. Беседа явно носила деловой характер. Возможно, это его коллеги?
— Она взяла отпуск.
— И куда Дженнифер поехала?
— Это не ваше дело, мистер Дрейк.
— Нет, это мое дело, — возразил Квин. — Мне необходимо… — Он замолчал.
Двое мужчин закончили разговор с телохранителем и принялись изучать зал. Квин напрягся. Он уже видел их.
В Хьюстоне. Это они сидели в «вольво», который его преследовал.
«Если они из команды конгрессмена, значит…»
Он вдруг пожалел, что не взял с собой пистолет.
— И что же вам необходимо? — спросил Гуэрреро.
— Мне необходимо узнать, где она.
Гуэрреро приподнял подбородок на пару дюймов, и у Квина создалось впечатление, что он смотрит на него сверху вниз.
— Полагаю, разговор закончен.
— Нет, не закончен.
Квин положил руку на локоть Гуэрреро, не позволяя ему отойти, и сдвинулся влево, чтобы конгрессмен загораживал его от зала.
— Я вижу, что вас совершенно не беспокоит судьба Дженнифер, — сказал он. — Вы знаете, что ее квартира разгромлена. И что в ее доме в Хьюстоне также был пожар.
— Кто вы такой? — спросил Гуэрреро. — Вы не репортер.
— Где она? Что вы с ней сделали?
— Я ничего не делал! — Гуэрреро перестал оправдываться. — И мне не нравятся ваши намеки. Отпустите меня, мистер Дрейк. Сейчас же!
Квин наклонился к нему и тихо произнес:
— Я хочу, чтобы вы поняли. Думаю, вы знаете, где она. Полагаю, вы как-то связаны с ее исчезновением. И если окажется, что так оно и есть, я вернусь. Обещаю, вам это не понравится.
— Вы угрожаете мне?
— Нет, — покачал головой Квин. — Я не угрожаю людям.
И когда конгрессмен вновь попытался высвободить руку, Квин не стал ему препятствовать. Он понимал, что едва ли удастся выяснить что-то еще. Однако он понял: Гуэрреро связан с исчезновением Дженни.