Слова Лидии вернули его в настоящее.

— Ты останешься, Лидия. Если он не появится, тогда…

Слова Рауля были прерваны шумом открывающейся двери, и его сердце застучало, когда он увидел, как в зал входит сотрудник гостиницы.

— Ваш гость прибыл, сэр.

Все, что он слышал, — стук своего пульса в ушах, а затем свой на удивление спокойный голос:

— Пригласите его.

— Это даже хорошо, что ты забронировал целый ресторан. — Замечание Лидии помогло Раулю немного унять волнение.

— Да, я предпочитаю улаживать свои дела наедине, в отличие от тебя.

Его колкость заставила округлиться ее красивые зеленые глаза, точно так же как в ту ночь, когда они стали любовниками и когда он наконец-то стянул с ее великолепного тела серебряное платье.

— Я не продавала эту историю, Рауль.

Она смотрела на него с вызовом, гордо подняв голову, однако он все равно услышал в ее голосе мольбу, и это отвлекло его от других мыслей.

— Тогда кто, черт возьми?!

Глубокий мужской голос разрядил напряжение, которое возникло между ним и Лидией, словно выбив все десять кеглей одним смертельным ударом в боулинге.

Рауль услышал, как Лидия ахнула и судорожно втянула в себя воздух. Он повернулся и, впервые посмотрев в глаза своему брату, стиснул зубы. Он как будто смотрел на самого себя.

— Это точно была не я, — быстро проговорила Лидия. В ее настойчивости Рауль видел лишь подтверждение ее вины, а вовсе не искреннее желание помочь ему. — Я хочу погасить долг. Я хочу уйти из твоей жизни.

— Тогда убирайся, Лидия, — отрезал Рауль, не глядя на нее.

Брат не отрывал взгляда от его лица.

Лидия подошла ближе к Раулю. Он чувствовал эту женщину — ее малейшее движение — каждой клеточкой своего тела. И то, что она имела такую власть над ним, было неправильно. Он услышал звук шуршащей бумаги, но все равно продолжил зрительный поединок со своим единокровным братом.

— Это должно быть у тебя. — Шепот Лидии все же привлек его внимание, и он посмотрел сначала на нее, потом на старый выцветший конверт, который она протягивала ему. — Он от твоей мамы.

На мгновение они словно остались вдвоем — он и женщина, которая, пробив его защитный барьер и войдя в его сердце, сделала его слабым. Женщина, которая предала его самым невообразимым способом. И это чертовски больно.

Теперь он тоже знал горький вкус предательства любимого человека.

Рауль решительным, уверенным движением взял конверт, потом посмотрел в зеленые глаза Лидии, глаза, которые он когда-то считал прекрасными, которые были для него особенными. Его лицо исказила гримаса ненависти.

— Я больше не желаю тебя видеть. Никогда.

Лидия пробежала через дверь, стремясь как можно быстрее оказаться подальше от напряжения, царившего в зале.

Она смахнула слезу, которая скатилась из ее глаза, и, чтобы подавить желание плакать, дала волю своему гневу.

— Проклятая елка! — Лидия обеими руками откинула волосы и подняла голову, глядя на рождественскую елку, украшенную золотом и мерцающими огнями. — И чего ты такая счастливая?

— С вами все в порядке? — раздался позади нее женский голос.

Лидия обернулась и увидела рыжеволосую женщину, сидевшую на самом краешке огромного кресла. Судя по виду, ей было очень неуютно в этом просторном вестибюле.

— Д-да. Извините, — запинаясь, ответила Лидия, понимая, как глупо она, должно быть, выглядела. — Это время года изобилует стрессами.

— Расскажите мне о вашем стрессе, — сказала женщина, и Лидия немного расслабилась. — Мужчина?

— Он самый, — улыбнулась Лидия.

Женщина улыбнулась. Тут из ресторана донеслись громкие мужские голоса, и они обе посмотрели на дверь. Лидия спросила себя, не стоило ли ей сказать что-нибудь. Может, красивая женщина ждет брата Рауля?

С этой мыслью она бросилась прочь из отеля, чувствуя на себе заинтересованный взгляд рыжеволосой.

На улице у нее перехватило дыхание от холодного декабрьского ветра. Вокруг шумел Лондон, безразличный ко всему происходящему. Люди шли мимо, кто-то толкал ее. Ошеломленная случившимся, она медленно брела куда глаза глядят.

Человек, которого она любит, ненавидит ее. В этом нет сомнения. Она увидела это в его глазах.

До сочельника всего неделя. На то, чтобы залечить разбитое сердце, времени нет.

Pауль не мог осознать, насколько они с Максом похожи. Они братья, тут нет никаких сомнений. Они похожи не только цветом волос, которые у Макса короче, или выразительных глаз, но и манерами. Вид у Макса был таким же властным и внушительным. Рауль встретил не просто своего брата, а свою копию, в этом он не сомневался, правда, сейчас он был слишком зол на Лидию за ее обман.

Из-за нее он потерял выгодный контракт, и именно из-за нее он и Макс оказались в этой неловкой ситуации. Ему хотелось верить, что не она продала в прессу историю, что она не использовала их страстный роман, чтобы раздобыть всю возможную информацию о нем, его брате и двойной жизни его отца. Однако в этой истории было слишком много совпадений. Сначала она не желала иметь с ним дело, а потом вдруг закрутила с ним страстный роман.

— Это было необходимо? — В голосе брата прозвучало осуждение. — Не нужно было с ней так грубо.

— Не думай, что твое старшинство дает тебе право указывать, что мне можно и что нельзя, — огрызнулся Рауль.

А все из-за Лидии и ее подлости. Теперь вся встреча вышла из-под контроля.

— Тогда перейдем к сути.

Макс шагнул к нему.

Сосредоточься, приказал он себе. Сейчас было не время предаваться воспоминаниям о любви, которая закончилась. Сейчас нужно сконцентрироваться на будущем, чтобы двигаться вперед, подальше от той лжи, которой отец опутал его и Макса. Чтобы сделать то единственное, на что отец считал его неспособным, — впустить брата в свою жизнь.

— Все это мелочи, они не имеют отношения к нашим делам, — сказал он Максу, сожалея о том, что позволил себе вспылить.

— Тогда объясни, какого черта тебе от меня надо, а потом иди и разбирайся со своей личной жизнью.

— Мы не любовники.

Он зло посмотрел на брата, отказываясь признать, что тот, возможно, и прав.

— А мне как раз показалось обратное.

Макс изогнул бровь, и тоненький ручеек спокойствия начал размывать дамбу гнева и напряжения, что разделила их.

Рауль вздохнул:

— Я не просил тебя приходить сюда и обсуждать меня и Лидию…

— Я должен бы ненавидеть тебя, — сказал Макс, обрывая его на полуслове и откровенно пытаясь вернуть себе контроль над ситуацией.