Современный взгляд на бои на государственной границе, как видно, позволяет выявить не только положительное, но и вскрыть существенные слабости и недочеты, которые имели место. В этом их бесспорная поучительность.

Назначение и практическая деятельность войск по охране тыла в годы войны — одна из острых тем, вокруг которой сшибаются многие исследователи. Одни продолжают отстаивать точку зрения, сложившуюся еще в годы Великой Отечественной войны, что создание специальных органов и войсковых сил для обеспечения порядка в прифронтовой полосе — это совершенно необходимая мера и она сыграла исключительно положительную роль в обеспечении победы над гитлеровской Германией и что войска, выполнявшие эти задачи, должны пользоваться народным уважением и быть в почете.

В последнее время в связи с попытками развенчать и принизить победу советского народа над гитлеровской Германией в Великой Отечественной войне в отдельных средствах массовой информации, а кое-где и в исследованиях проводится мысль, что войска охраны тыла — эта карательная сила в руках советского командования для подчинения прежде всего своего личного состава, заставлявшая его якобы под угрозой расстрела сражаться за удержание занимаемых позиций или идти в наступление, и поэтому те, кто решал эти задачи, заслуживают лишь осуждения, а их деятельность должна быть оценена как преступная. Сомнение зарождено серьезное, и долг историков дать объективную оценку назначению, функциям и задачам войск по охране войскового тыла в Великой Отечественной войне и объективно показать их деятельность. Автор, как историк, основной темой исследования которого является исторический путь пограничных войск, обязан это сделать и потому, что первые 10 месяцев Великой Отечественной воины функции по охране войскового тыла были возложены на части, руководство которыми осуществляло Главное управление пограничных войск НКВД СССР.

Первый вопрос, на который следует дать ответ, это такой: нужны ли были специальные войска для охраны войскового тыла?

Объективный ответ на этот вопрос может дать прежде всего анализ действий противника.

Немецко-фашистское командование, готовя нападение на СССР, большое внимание уделяло организации шпионско-диверсионной борьбы на советской территории. Работа гитлеровских разведывательных органов (военной разведки и гестапо) против СССР велась по трем основным направлениям. Первое. Это собирание сведений, как устных, так и письменных, о состоянии наших вооруженных сил, дислокации воинских частей и соединений, состоянии вооружения (его количество и качество) на том или ином участке фронта, расположении наиболее важных объектов государственного или военного значения, состоянии и прохождении дорог, мостов, водных переправ, о нумерации отдельных воинских частей и соединений и т. п. Второе. Это организация взрывов и поджогов складов, мостов, железнодорожных станций, ангаров, заводов и объектов, имеющих важное военное или крупное экономическое значение. Третье. Это распространение ложных, панических и провокационных слухов о положении дел на отдельных участках нашего фронта и тыла, распространение заведомо ложной информации о хорошем якобы отношении германского командования с нашими военнослужащими и мирным населением, оставшимся на территории, захваченной противником.

Ставка на дезорганизацию нашего войскового тыла рассматривалась гитлеровцами как одно из решающих условий достижения победы в войне с Советским Союзом. Советская сторона принимает действенные меры по борьбе с этой подрывной деятельностью противника и укреплению порядка в прифронтовой полосе. Обстановка складывалась сложная. Предстояло провести большую работу по срыву планов гитлеровцев по заброске в наш тыл в большом количестве своей агентуры, шпионско-диверсионных групп, различного рода террористов и диверсантов. Отмечались многочисленные попытки дезорганизовать управление войсками Красной Армии, нарушить работу тыловых органов, вызвать панику среди гражданского населения и военнослужащих. Обстановка осложнялась и в связи с тем, что вынужденный отход наших войск вызвал массовую эвакуацию населения, перемещение промышленных предприятий, колхозов и совхозов на восток, что повлекло за собой появление на дорогах большого количества беженцев, различного транспорта с эвакуированным оборудованием и имуществом. Приходилось учитывать и то, что первые неудачи начального периода войны, сложная обстановка отрицательно повлияли на недостаточно устойчивых людей, что вызвало случаи дезертирства, в том числе и среди военнослужащих.

В самой широкой форме все проявления шпионско-диверсионной деятельности противника имели место буквально с первого часа войны. Ее размах и масштабы с каждым днем войны наращивались. В сводке Совинформбюро за 24 июня 1941 года сообщалось: «Немцы спускают по 5 — 10 парашютистов-диверсантов в форме советских милиционеров для порчи связи». Враг намеревался путем массовых диверсий, организации повстанческих выступлений, саботажа, террора и распространения пораженческих слухов деморализовать наш тыл и тем самым подорвать боеспособность советских войск на фронте. Уже первые дни войны показали, что гитлеровцы настойчиво добиваются претворения своих планов в жизнь.

По обобщенным данным, заброска вражеской агентуры в советский тыл возросла в 1941 году в сравнении с 1939 годом в 14 раз. В последующем она еще больше увеличивается. В 1942 году она возросла в 31, а в 1943 году— в 43 раза[99].

О существовании широкой шпионско-диверсионной сети гитлеровской разведки на территории приграничных районов западных областей в своих воспоминаниях делится генерал-полковник С. С. Бельченко, бывший в предвоенные годы начальником Управления НКВД по Белостокской области. Описывая ряд случаев успешной борьбы с вражеской агентурой, генерал-полковник в то же время констатирует то, что случилось уже в первые часы войны: «Подняв трубку аппарата ВЧ, чтобы связаться с Минском и доложить обстановку, я обнаружил, что связь не работает. Это было в третьем часу ночи. Моя попытка связаться по этому же телефону с Брестом и Вильнюсом тоже не имела успеха. Не работала и обычная связь, как оказалось потом, это был результат действий диверсионных групп»[100].

На всем участке западной государственной границы, от Черного до Баренцева моря, на фронте более 4,5 тысячи километров враг развернул активную шпионско-диверсионную деятельность. Агенты группами и в одиночку, террористические и подрывные банды в большом количестве забрасывались в приграничные районы как непосредственно через линию фронта, так и путем воздушных десантов. В первые дни войны (22–30 июня 1941 года) в прифронтовых районах было выявлено 140 воздушных десантов противника. В их ликвидации активное участие приняли пограничные войска.