– Пожалуйста, больше так не делайте… Это… Слишком интимно, – попросила девушка и ее лицо залилось краской.

– Но вы моя невеста, – ему стало нестерпимо больно.

– Но я этого не помню… – выдохнула она.

Генрих сел рядом с ее креслом на пол и с отчаянием посмотрел на Егора. И что теперь делать? Изварин перехватил его взгляд, вздохнул и пожал плечами. Остается только ждать и надеяться. Но сколько ждать? Неделю, месяц, год, вечность?

– Пойдемте в дом, – попросила девушка. – Я сама не знаю, чего хочу. Но тут мне неуютно.

Они пошли в кабинет барона и расположились в прохладной сумрачной комнате. Девушка начала задавать вопросы. Они были простые и бесхитростные – кто она, откуда, кем были родители, как она сюда попала. Фон Берг заметил, что Екатерина вольно или невольно не спрашивала про него. Возможно, стеснялась. Хорошо, если так. А если он ей просто совсем не нравится?

Вскоре пришел врач, осмотрел девушку и сообщил нерадостные новости:

– Мы с коллегами пришли к выводу, что на синьорину Катарину наложено заклятье беспамятства. Пока не знаем, чем помочь. Из нас никто с этим не сталкивался. Будем искать в справочниках и книгах. Вряд ли память вернется к ней без посторонней помощи. Так что вам остается только набраться терпения и ждать.

Слезы снова потекли по щекам девушки:

– За что со мной так поступили? И кто это сделал?

– Ваши товарищи расскажут об этом, но чуть позже, – заверил ее доктор. – И я считаю, что синьорину Катарину лучше поместить в наш пансионат. Там она будет в полной безопасности и под надежной защитой.

– Не надо меня никуда помещать, – взмолилась девушка и жалобно посмотрела на Генриха, ища его поддержки. – Пожалуйста! Я же не умалишенная…

Фон Берг находился в замешательстве. Он не хотел расставаться с Екатериной. Но могли ли они защитить девушку как следует?

– Егор, как быть? – барон не знал, как поступить правильно. – Я тоже не хочу этого, но опасаюсь коварства Полины. Она может повторить попытку.

– Не думаю. Судя по всему, ведьма потратила много сил и не скоро сможет вернуться к привычной жизни. Вспомните, ее полет после наложения заклятья был неровным, она с трудом двигалась.

– Я тогда смотрел не на это, – признался Генрих. – Мне было не до того.

– Зато я видел, что она была обессилена. Так что на некоторое время Полина угомонится. И за это время мы должны найти ее и обезвредить.

– Кто такая Полина? Вы все время о ней говорите. И как вы ее собираетесь обезвреживать? – со страхом спросила девушка.

– Не волнуйтесь, – попросил ее Егор. – Мы обо всем вам расскажем. Немного терпения, и вы все узнаете.

– Итак, что вы решили насчет синьорины Катарины? – осведомился врач.

– Она останется дома, – за всех ответил Генрих. – Мы с нее глаз сводить не будем. А если возникнет реальная опасность, воспользуемся вашим любезным предложением.

– Как вам угодно. Но не выходите никуда за пределы виллы. Тут вы в относительной безопасности, – предупредил девушку доктор. – Уверен, ваша ведьма на некоторое время вышла из игры, и вы все можете перевести дух. Только не расслабляйтесь сильно. Это ненадолго.

Как только врач ушел, девушка продолжила расспросы. И расспросы эти она теперь проводила с пристрастием. Егор и Генрих терпеливо отвечали на них. О многом им пришлось умолчать. Екатерина была недоверчива и насторожена.

– Почему вы, господин фон Берг… – начала она, но барон прервал ее.

– Прошу вас, обращайтесь ко мне по имени.

– Хорошо, пусть будет так. Генрих Александрович, почему вы, барон фон Берг общаетесь со своим шофером как с равным? Они живет в вашем доме и обедает за одним столом с вами. Так со слугами ни обращаются. Вы согласны? Так кто он на самом деле? Наперсник в ваших темных делах?

– Нет у меня темных дел, поверьте. Егор не просто мой слуга, он мой давний товарищ, – Генрих понял, что начинает путаться.

– А почему вы представили его врачу как князя Изварина?

– Он в Италии вроде как инкогнито, – неуверенно произнес Генрих и посмотрел на Егора, ища его поддержки.

– Шофер – инкогнито? – усмехнулась Екатерина. – Да вы себя слышите? Может, не стоит так откровенно врать?

– Екатерина Павловна, – вступился за товарища Егор. – Это правда. Я знаю господина барона с его рождения. Он мне как родной. А я ему вроде как дядя.

– И я должна поверить, что простой шофер «вроде как» дядя своему господину? И все-то у вас «вроде как». Перестаньте уже оба морочить мне голову.

– Екатерина Павловна, мы не все можем вам объяснить и рассказать сейчас. Через некоторое время вы все узнаете, – теперь и Егор пребывал в замешательстве.

Девушка снова обратилась к барону:

– Графиня Полина Рокотова была вашей любовницей? Так?

– Да, – кивнул барон. – Я расстался с ней, когда познакомился с вами ближе, и когда полюбил вас.

– И после этого она стала ведьмой?

– Многие женщины становятся озлобленными, когда их оставляет муж или любовник. И превращаются в ведьм.

Генрих долго рассказывал о Полине, их отношениях, о том, какой он был повеса, ловелас и эгоист, и вообще обо всем, чем занимался до встречи с Катрин. Фон Берг решил, что не стоит скрывать от девушки свое бурное прошлое. Лучше, пусть она узнает обо всем от него. Девушка терпеливо слушала его откровения и не перебивала.

– Этому я верю. Но тогда получается, графиня ненавидит меня именно из-за вас?

– Да. И она знает, что отомстить мне можно, причинив вред вам. Вы моя любовь и моя слабость.

– Объясните мне, – обратилась девушка к Генриху, на этот раз с вызовом, – почему вы, наследник оружейной империи, светский лев и просто красавец променяли свою роскошную, богатую и знатную любовницу на меня, девушку без средств из разорившейся семьи? Да еще и сделали мне предложение?

– Просто потому, что я люблю вас, – тихо ответил барон, глядя ей в глаза.

Она не выдержала его взгляда и потупилась:

– И как я могу поверить в это?

– Не знаю…

Генрих нервно прошелся по комнате, взял с блюда красное яблоко и повертел его в руках. Хороший вопрос задала ему Катрин. Он только что рассказал девушке, какая роскошная женщина Полина Рокотова, как он весело проводил с ней время, а теперь она должна поверить, что барон бросил роковую красавицу ради маленькой гувернантки. Фон Берг сердито разломил яблоко пополам и машинально протянул половинку девушке. Та взяла его и глубоко вдохнула сладковатый аромат. Так же она сделала, когда они сидели на берегу пруда. Тогда Катрин ему верила.

– Я очень люблю вас, – снова повторил он.

Девушка вздохнула и положила яблоко на край стола.