– Костя, – поспешила успокоить меня Настя. Сегодня ей выпала неблагодарная роль везти меня в центр.

Минут через пятнадцать в палату влетела совсем юная девчушка:

– Добрый день, – приветствовала она, а сосед тут же запел соловьем.

И она пошла с ним мило общаться и осматривать его, полностью игнорируя нас!

Я закипал все сильнее.

«Нет это надо ж, ее тут ждут, а она распыляется на других. Этот лежит тут уже несколько месяцев, вон уже и динамика есть. А я теряющий надежду каждую минуту даже не удостоился взгляда!»

Но вот она, наконец, закончила болтать с соседом и теперь все ее внимание мое.

Она посмотрела на меня своими удивительными серыми глазами, и мой гнев мгновенно утих, перейдя в шок.

Миниатюрная, с волосами пепельно-жемчужного оттенка подстриженными в модное каре на удлинение. Это была она – моя Даша. За эти годы она сильно изменилась и не только внешне. Внутри она стала другой, исчезли детская восторженность, любознательность, открытость. На ее лице теперь читалась уверенность, холодность и отчужденность.

По ее широко распахнутым глазам понял, что она тоже меня узнала, так же прочитал желание сбежать, мелькнувшее на миг в ее прекрасных глазах. Потом она взяла себя в руки и уже как профессионал стала задавать вопросы.

– Здравствуйте, Константин Алексеевич, – сказала она. – Я ваш лечащий врач Ветрова Дарьяна Сергеевна.

“Надо же не Дарья, а Дарьяна! Красивое имя, как и она сама!”

Но тут Настя решила наехать.

– Что-то вы не торопитесь к своим пациентам! И мы просили люкс, а нас селили в обычную двухместную палату, еще и с соседом!

Знала бы она кто для меня эта девушка, может придержала бы коней.

– Извините, Анастасия Алексеевна. У меня много пациентов и я только сегодня вышла из отпуска, нужно было сделать обход. Но это не значит, что я буду уделять меньше времени вашему мужу. Что же касается, люкса, мы сможем перевести Константина Алексеевича через неделю. К сожалению, у нас их не так много, а пациенты лежат у нас месяцами.

На слове муж, Даша будто запнулась, но довольно быстро справилась с собой и закончила свою тираду.

«А что она думала, что я до сих пор сижу и лью по ней слезы? Не все такие как она! Пусть видит, что я не одинокий брошенный калека, а есть та, которой я нужен, какой бы ни был! Ведь ей то, я точно не нужен! Она покинула курорт, даже не поинтересовалась выжил ли я. Едва узнала, что останусь инвалидом на всю жизнь, покидала вещи и отбыла восвояси на пару с подругой».

От воспоминаний в груди разверзлась огромная дыра, затягивая все хорошее во мне, туда же хотелось отправить и Дашу.

– А теперь вы позволите мне заняться пациентом? – ответив Насте, спросила Даша.

– Да, конечно! Извините, – сказала Настя и встала с моей кровати.

– Константин Алексеевич, когда с вами произошел несчастный случай и что произошло? – спросила она.

– Второго мая две тысячи семнадцатого года, – глядя ей в глаза ответил на первую часть вопроса, ожидая реакции.

Я специально не ограничился годом, а назвал полную дату, желая увидеть, когда до нее дойдет правда. Хотя она ведь могла и не вспомнить нашу ночь страсти, возможно у нее таких было тьма, и она их не запоминает. Дыра в груди еще увеличилась в диаметре.

Но нет, помнит! Вон как полыхнули ее глаза, а дыхание сбилось, и она судорожно втянула воздух. Что ж значит, я не был одним из многих.

– Катался с друзьями на сноуборде, пошла лавина и пытаясь уйти с траектории ее движения, вылетел с трассы и врезался в дерево. Очнулся через неделю в больнице, с раскалывающейся головой, не чувствуя ног, – ответил я на последнюю часть вопроса.

Она спросила что-то еще по поводу, где лечился с каким успехом, назначила обследование после которого начнется реабилитация и ушла.

– Ну как тебе? – спросила Настя. – Не кажется, что она слишком молода для светила медицины?

– Не знаю, видишь сосед от нее в восторге, – думая о своем ответил Насте.

– Вижу, и она себя ведет уверенно. Может на этот раз все будет хорошо? – с надеждой спросила она.

– Не знаю, Насть. Ты на работу не опоздаешь? Итак, пол дня со мной провозилась.

– А я точно тебе больше не нужна?

– Нет. Лежать на кровати, я и сам справлюсь.

– Выше голову Костя! Надежда умирает последней! А у тебя есть все шансы поправиться.

Когда Настя ушла, я погрузился в воспоминания четырехлетней давности. Как учил юную девушку кататься на сноуборде, как не устоял перед ее красотой, открытостью и непосредственностью. О нашей ночи любви и о том, как последний дурак смотрел на нее спящую и мечтал о совместном будущем. Но лавина внесла коррективы в мои планы. Вместо счастливой семейной жизни я оказался прикованным к инвалидному креслу, одинокий и никому не нужный.

Выйдя тогда из комы, еще не до конца придя в себя, первое, что сказал было:

– Позовите Дашу! Найдите ее!

А в ответ я получил:

– Она покинула курорт! Она была в больнице, когда тебя привезли, но как только узнала, что ты никогда не сможешь ходить, ушла.

Острая боль, сильнее чем в спине тогда полоснула по сердцу. Еще будучи под действием лекарств, я практически сразу отключился. Когда вновь пришел в себя, рядом были родители, бледная заплаканная мама и собранный отец.

– Что произошло? – хрипло спросил я.

– Костенька, – заплакала мама. – Ты, наконец, очнулся! Я каждый день молилась, чтоб ты очнулся, и Бог услышал мои молитвы.

– Я в больнице? Почему?

– Ты въехал на сноуборде в дерево. У тебя сильное сотрясение мозга и перелом позвоночника, – напряженно ответил отец, а мама лишь всхлипнула. Но именно поведение отца зародило во мне не хорошие подозрение.

– Ноги, кажется я их не чувствую.

– Ты парализован ниже пояса, – подтвердил мои опасения отец.

“Значит мне не приснилось!” – сердце сжалось от боли. – “Даша, бросила меня! Я ей такой не нужен!”

– Перспектива? – тихо спросил я.

– Мы отправим тебя в Германию, Израиль, там тебя обязательно поставят на ноги! – сказал отец. – Но сначала ты должен окрепнуть.

– Ой! – что-то вспомнила мама. – Анечка же здесь! Девочка все это время не отходила от тебя, волновалась. Сейчас ее позову.

И мама выскочила из палаты, а отец произнес:

– Сын, я знаю сейчас тебе тяжело. Быть вольной птицей и один вмиг потерять крылья, больно и тяжело. Но мы с тобой и сделаем все чтоб поставить тебя на ноги! Только не сдавайся! – пожал он мое плечо.

– Костя, любимый ты пришел в себя! – влетела в палату Аня, моя девушка с которой я собирался порвать ради Даши. – Как же я рада, что ты очнулся! Я так переживала! Ты нас всех напугал! Милый, ты не думай, я буду с тобой, мы пройдем через все вместе! И ты снова будешь ходить! Я готова посвятить тебе жизнь! – уткнувшись мне в плечо всхлипывала она. А я смалодушничал, не оттолкнул ее, не сказал, что полюбил другую, которая меня бросила. Я позволил ей остаться, в надежде, что хоть кому-то нужен.