— Нашли что-нибудь интересное?

— Одного из них звали Элфи Хинтон. Не знаю которого. У одного из них сохранилось объявление о розыске преступника по имени Рассел Борден, но портрета нет. Вам знакомы эти имена?

— Элфи Хинтон, — медленно произнес Таннер. Один из бандитов узнал его сразу, как только он подошел к костру. — Элфи Хинтон. Я вспомню.

— А вы что-нибудь нашли?

Он позвенел несколькими монетами в кармане.

— Шесть двадцатидолларовых золотых монет. Они наверняка мои. — Он поднял голову и — увидел, что Фокс вытирает щеку и у нее под рукой остался красный след. — У вас кровь.

— Правда? — Нахмурившись, она провела рукой по лицу, горлу и ушам. — Черт побери! Они прострелили мне мочку уха! — В изумлении она глянула на Таннера. — А я чувствовала, как что-то теплое течет у меня по шее, но думала, что это растаял снег.

Присев рядом с Фокс, он поднял ее лицо к свету костра. Пуля задела край уха. Он смотрел на кровь, но ничего на самом деле не видел, а представил себе, что случилось бы, если пуля пролетела на дюйм ближе к ее лицу. Лицо было бы изуродовано. А может быть, она вообще была бы сейчас мертва.

— Мне очень жаль, — сказал он угрюмо.

— Почему? Это же не вы в меня стреляли. — Она прижала свою бандану к уху. — Я бы сказала, что дешево отделалась. Тот, кто выстрелил в меня, мертв, а у меня всего-навсего небольшая царапина.

— Это не просто царапина. Он отстрелил вам небольшой кусочек уха. — Его поразило то, что она не плачет от боли или от уязвленного самолюбия — все-таки ее внешности нанесен урон. — Разве вам не больно?

— Начинает побаливать, — сморщилась она. — Говорите, не хватает кусочка? Но ведь небольшого, так?

— Да.

Она пощупала ухо под банданой.

— Все не так уж страшно. Мне никогда не приходило в голову сравнивать обе мочки.

Но поскольку это были ее мочки, Таннеру было не все равно. Если кто и должен был быть убит, так это он. Это было его золото, его отец, его проблемы. Сняв шляпу, он стряхнул с нее снег, провел рукой по волосам и чертыхнулся. Это была его вина.

— По-моему, кровь уже не идет. — Фокс встала и, сунув окровавленную бандану в карман куртки, натянула перчатки.

— Давайте оттащим трупы этих негодяев куда-нибудь в сторону, подальше от костра, а потом проверим, сварили ли они мало-мальски приличный кофе.

Таннер пытался рассмотреть ее ухо, хотя из-за снега ничего не было видно. Проклятие! Он заплатил Ханратти и Брауну за то, чтобы они охраняли его золото от воров, а вместо этого от воров пострадала Фокс.

— Или вы предпочитаете отъехать немного подальше и разжечь свой костер? Что до меня, то я устала и хочу есть. И хочется выпить чего-нибудь горячего. По-моему, нет смысла бросать эту стоянку.

Он не возражал. Единственной причиной, по которой он не предложил ей то же самое, было сомнение — захочет ли она остаться на этом проклятом месте.

Похоже, она опять прочитала его мысли.

— Я горжусь тем, мистер Таннер, что я практичная женщина, — закончила она, улыбнувшись и пожав плечами.

— Практичные женщины — это благословение Божье. — Возможно, он даже знал еще одну, кроме Фокс.

Совместными усилиями они оттащили трупы бандитов от лагеря. Если он найдет лопату, решил Таннер, утром он их закопает. Пока он подводил лошадей ближе к костру и расседлывал их, Фокс рылась в вещах бандитов.

— Я нашла палатку, правда, только одну, но она защитит нас от снега. — Потом она поднесла к огню одеяла, чтобы проверить, не рваные ли они и нет ли вшей. Осмотр удовлетворил ее, и она принялась ставить палатку.

Время от времени Таннер по привычке воспитанного человека порывался помочь Фокс, но тут же сдерживал свои импульсы. Каждый раз, когда он вставал, если она подходила к костру, или протягивал руку, чтобы помочь ей сесть на лошадь или спешиться, или хотел сделать вместо нее какую-нибудь работу, наградой ему был хмурый взгляд или удивленно изогнутая бровь.

Все же стоять рядом и смотреть, как Палатку ставит женщина — пусть даже такая умелая, — было неприятно. К тому же его поразила неожиданная мысль: палатка была одноместной. Им предстояла долгая зимняя ночь. Он, конечно, предоставит палатку Фокс, а сам завернется в одеяла у костра. Если повезет, его не занесет снегом, а пламя, несмотря на ветер, не перекинется на одеяла и они не загорятся.

Когда Фокс села рядом с ним у костра, она дала ему одеяло и он, последовав ее примеру, завернулся в него, накинув поверх шляпы. Они сидели на стволе поваленного дерева и жевали хлеб с вяленым мясом и сыром.

— Кофе оказался отвратительным, и я заварил свежий. Они молча ели, наблюдая за тем, как снег с шипением таял в пламени костра. Теперь, когда золото было благополучно возвращено, Таннер мог себе позволить подумать о том, какой катастрофой все могло обернуться, если бы им не удалось найти бандитов. Ведь жизнь его отца зависела от того, сумеет ли он доставить золото в Денвер к сроку.

Он разлил кофе по кружкам, которые Фокс вымыла снегом, уже лежавшим вокруг костра толстым слоем.

— Вам достаточно тепло? — спросил Таннер.

— Нет. А вам? Я просто жутко замерзла, но ветер такой сильный, что я боюсь сесть поближе к огню. — Она обхватила руками горячую кружку. — Так вы скажете наконец об этом?

— О чем?

— Что я была права, когда говорила, что кто-то попытается украсть ваше золото?

Фокс не была ни хрупкой, ни утонченной, но в одном она была похожа на тех женщин, которых он знал, — она не могла отказать себе в удовольствии услышать от мужчины, что он был не прав.

— Вы были правы, — неохотно процедил он сквозь зубы. — Теперь вы довольны?

— На самом деле мне бы хотелось, чтобы правы были вы, — усмехнулась она.

— Я уже все вспомнил. Элфи Хинтон был служащим отеля «Сент-Чарлз» в Карсон-Сити. Я оставлял золото на ночь в сейфе отеля. Видимо, управляющий проболтался. — Таннер глотнул горячего кофе. — Как вы и предсказывали.

— Вы собираетесь и дальше пользоваться услугами Ханратти? Таннер отпил еще один глоток.

— На него уже нападали бандиты, так что ему не впервой, — наконец ответил он и немного подвинулся, чтобы видеть ее лицо, но одеяло, накинутое на шляпу, скрывало почти весь ее профиль.

Она кивнула.

— Украсть деньги у одного мужчины и старого человека, страдающего ревматизмом, было также легко, как выковырять косточки из дыни. Так что выхода нет — Ханратти и Браун нам нужны.

— Возможно, Ханратти достаточно унижен тем, что произошло, — сказала Фокс, глядя на пляшущее на ветру пламя. — Думаю, он не допустит, чтобы такое повторилось.

Снег шел все сильнее. Как это обычно бывает весной, снежинки были большими и мокрыми и быстро покрывали землю. Таннеру казалось, что с тех пор, как он отмокал в горячей ванне, прошли миллионы лет. Фокс, наверное, пришла в голову та же мысль, но она ее не высказала.