– Я рада, что вы позвонили, – сказала Эмма, испытывая огромное облегчение. – Мы с вами все еще не подписали новое лицензионное соглашение. Я не знаю причины. Возможно, в вашем юридическом отделе произошла заминка. Срок старого соглашения истекает в понедельник, и я думаю, что всем нам было бы намного проще, если бы мы подписали его сегодня. Если мы сделаем это до пяти часов, вы уже на следующей неделе получите первый платеж.

– Мне жаль, Эмма, но наши планы изменились, – ответила ей личная помощница Норы. – Мы не будем подписывать с вами соглашение.

– Что значит – ваши планы изменились? Я думала, что мы обо всем уже договорились.

– Это было так, но несколько дней назад Нора получила заманчивое предложение от другого ритейлера и не смогла от него отказаться.

– Другого ритейлера? – ошеломленно переспросила Эмма.

– Да. Мы будем сотрудничать со «Стоунз».

Эмма не поверила своим ушам.

– Простите, вы сказали «Стоунз»?

– Да. Они собираются открыть магазин в Нью-Йорке и сделали нам по-королевски щедрое предложение. Кроме того, пришло время перемен. Нора благодарна «Иденс» за годы плодотворного сотрудничества. Мы все любили вашу бабушку, но с ее смертью закончилась целая эпоха.

– Мы можем что-то сделать, чтобы заставить вас передумать?

– Мне жаль, но нет. Думаю, «Стоунз» сегодня публично объявит о нашем сотрудничестве. Пожалуйста, передайте вашей сестре, что Нора по-прежнему готова сшить для нее свадебное платье.

– Хорошо, – ответила Эмма, хотя была абсолютно уверена, что ее сестра не захочет выходить замуж в платье, сшитом предательницей.

Только Эмма положила трубку, как до нее донесся крик Софи:

– Эмма! Минди! Идите сюда!

До Эммы дошло, что Дэниел ее обманывал, и она выскочила в коридор. Минди тоже вышла из своего кабинета, и они одновременно пришли к Софи.

– Что происходит? – спросила Минди.

Прижав палец к губам, Софи кивком указала на плоский телевизор на стене.

– Для тех, кто к нам только что присоединился, мы повторяем, что в мире ритейла сегодня произошло важное событие, – сообщала ведущая круглосуточного бизнес-канала. – Слухи о том, что британская розничная империя «Стоунз» собирается открыть свой универмаг в Нью-Йорке, сегодня подтвердились. Сеть универмагов «Стоунз» намерена сокрушить компанию «Иденс», которая прочно занимает свое место на рынке ритейла с восьмидесятых годов прошлого века. Представитель «Стоунз» также заявил, что они заключили лицензионное соглашение с Норой Брэдфорд, известным дизайнером, специализирующимся на вечерних и свадебных платьях.

– Какого черта? – возмутилась Софи. – Я думала, что договор с Норой Брэдфорд у нас в кармане.

– Я только что разговаривала по телефону с личной помощницей Норы, – произнесла Эмма. – Не знаю, что им предложили Стоуны, но, очевидно, этого оказалось достаточно, чтобы Нора ушла от нас к ним.

– Когда ты собиралась нам об этом сообщить? – тихо спросила Софи.

– Я же сказала, что только что закончила разговаривать по телефону с помощницей Норы.

– Речь не об этом. Я имела в виду, когда ты собиралась нам сказать, что твой бойфренд готовится нанести по нас удар?

При упоминании о Дэниеле грудь Эммы словно сдавили железные обручи.

– Я понятия не имела. Он ничего мне не говорил. Мы с ним старались не говорить о бизнесе.

Софи покачала головой. По ее лицу катились слезы.

– Все, над чем бабушка так усердно работала, пошло коту под хвост. Это моя вина. Я исполнительный директор.

Эмма не хотела думать о том, кто виноват в сложившейся ситуации. Ей не хотелось верить, что Дэниел так жестоко ее предал. Она заключила Софи в объятия, а Минди, подойдя сзади, обняла их обеих.

– Мы справимся, – сказала Минди. – Мы найдем себе дизайнера получше Норы. Или, может, мы наконец расширим отдел женской обуви. Мы обязательно выкрутимся. Кризис – это не конец, а повод искать новые пути развития.

Телеведущая продолжила говорить, и сестры снова переключили свое внимание на экран.

– Наш спецкор в Лондоне несколько минут назад пообщался с Маргарет Стоун.

Изображение из студии сменилось изображением репортера с микрофоном и элегантной пожилой женщины на фоне роскошного особняка.

– Миссис Стоун, как эта ситуация отразится на отношениях вашего сына с Эммой Стюарт, финансовым директором «Иденс»?

Маргарет Стоун презрительно усмехнулась:

– У Дэниела действительно был роман с одной из внучек Виктории Иден, но я поняла, что между ними все уже кончено, когда он сообщил мне вчера вечером, что мы готовы подписать договор аренды. Разве его отношения с этой женщиной могли быть продолжительными? Она же Иден!

– Вы разговаривали со своим сыном?

Она улыбнулась:

– Да. Он очень доволен тем, как у нас складываются дела на данный момент.

Эмма почувствовала себя так, словно ее ударили кулаком в живот. Чувствуя полное опустошение, она плюхнулась на диван и уставилась на своих сестер. Все, о чем они ее предупреждали, действительно правда. Она оказалась наивной как в бизнесе, так и в любви.

– Я не знаю, что сказать. Я сражена наповал. Я не хотела верить, что Дэниел способен на подобное, и чувствую себя полной идиоткой.

Минди посмотрела на нее с сочувствием:

– Нет, дорогая, ты не идиотка. Мы тебя предупреждали, что подобное может произойти, потому что не хотели, чтобы тебе причинили боль.

Софи села по одну сторону от Эммы, а Минди – по другую.

– Что будем делать? – спросила Софи.

– Я должна с ним поговорить, да? – пробормотала Эмма.

– Да. Тебе придется с ним встретиться и сказать ему в глаза, что он мерзавец, – ответила Минди. – Если ты этого не сделаешь, ты будешь об этом жалеть до конца жизни. Я тоже совершила ошибку, навредившую «Иденс», и рассталась с мужчиной, который действовал за моей спиной. Теперь мы должны убедиться, что между тобой и Дэниелом все кончено.

– Значит, я пойду к нему и все ему скажу.

Даже если потом ее сердце разобьется на мелкие осколки.

Софи потрепала ее по руке:

– Все будет хорошо. Я обещаю. У тебя есть Минди и я. Нет таким проблем, с которыми мы, внучки легендарной Виктории Иден, не справились бы.

Дэниел с недоверием уставился на экран ноутбука. Он пропустил бы этот кошмар, если бы один из друзей не поздравил его с подписанием договора аренды.

Похоже, его мать по-прежнему ему не доверяла. Слушая ее ответ на вопрос корреспондента, Дэниел чувствовал, как к горлу подкатывает тошнота.