– Ты что такая упрямая?! Видишь, дверь закрыта?!

– Вижу. Я тебе говорю, что кто-то зашел в квартиру ииспугался моего крика.

– Ну и зачем он зашел?!

– Не знаю, – пожала плечами. – Быть может,затем, чтобы нас убить…

– За что????

– Откуда я знаю… Ведь кто-то же убил Виталика и этогомужика, которого мы затащили в лифт…

– Ты сама говорила, что трупы мешать не нужно.

У них нет ничего общего. А ты что натворила?

– В смысле?

– В смысле, тебя есть за что убивать??

– Нет, – замотала я головой. – Я никомуничего плохого не делала. Я вообще не способна на подлые поступки.

– Быть может, ты кого-то плохо подстригла?

– Да пошел ты! Неужели ты не понимаешь, что я не шучу,а говорю вполне серьезно!

– Понимаю. Только ты же сама прекрасно видишь, чтодверь совершенно целая. Ее никто не взламывал.

Замок же на месте…

– Значит, ее открыли отмычкой.

– Я же тебе сказал, что замок ничуточки неповрежден, – раздул свои широкие ноздри Денис. По всей вероятности, онраздувал их всегда, когда сильно нервничал.

– Тогда кто-то подобрал ключи. В конце концов, длятого, чтобы открыть входную дверь, необязательно ее взламывать! Ты это знаешьлучше меня.

– Откуда?! Я никогда не был квартирным вором!

Чего ты меня черт-те под что подписываешь?!

Вернувшись в комнату, Денис подошел к пиджаку, достал изкармана свою неизменную трубку и смачно ее закурил.

– Моли Бога, что я на многие твои выкрутасы смотрюсквозь пальцы, – произнес он задумчивым голосом. – Другой бабе я быуже давно голову оторвал, а тебя терплю.

– Ты своей жене голову отрывай. – Я присела накончик дивана и закинула ногу за ногу. – Я женщина свободная и на мужскиезамечания плюю с высокой башни. Мне мужики всегда были не указ.

– – Просто у тебя нормального мужика не было.

– Надо же, а ты нормальный?!

– Вполне.

Денис посмотрел на настенные часы и, переведя взгляд на своибрюки, покачал головой.

– Как бомж, ей-богу. Я сегодня кредит в банке беру,только кто мне его даст, гладя на мою страшную, заспанную рожу и мятые штаны.

– Для кредита в банке нужны хорошие рекомендации, а неглаженые штаны, – с вызовом в голосе отчеканила я.

– Не скажи, дорогуша. Сама знаешь, что людей встречаютпо одежке, а уж потом провожают по уму.

Люди будут к тебе относиться в зависимости от того, как тыодет.

– Надо же, а я всегда думала, что люди к тебе относятсяв зависимости от того, что есть у тебя в голове.

Мне всегда казалось, что мозга дороже одежды.

– И не удивительно, что ты ничего не смыслишь вбизнесе. Ты же занимаешься интимными прическами, и этим все сказано. Существуетэффект первого впечатления. Сначала люди смотрят на твою респектабельность, ауж потом на то, что ты можешь им предложить.

– В конце концов, у тебя есть оправдание. У тебя убилиохранника. Я посмотрела на стоящего напротив Дениса и улыбнулась какой-тонервной улыбкой. – Хотя ты лучше об этом не говори, а то твои кредиторытебе тем более ничего не дадут. Подумают, что если вчера убили твоегоохранника, то завтра могут убить тебя и потом не с кого будет спрашивать долг.

Денис опять посмотрел на свои мятые брюки и громкоприсвистнул.

– Если я не ошибаюсь, кто-то обещал меня догладить…

– Кого – тебя или брюки?!

– Брюки.

– Надо же. И кто это был?

– Ты, наверно.

– Я гладить вообще не умею. Как только соберусь себечто-нибудь погладить, так обязательно что-нибудь сожгу.

– Совсем недавно я слышал обратное.

– У тебя была возможность не мять брюки до такойстепени. Сам во всем виноват. Мог бы и до трусов раздеться. Что я, мужика, чтоли, в трусах не видела, – осторожно сказала я без всякого желания вступатьв конфликт.

– И часто ты мужиков в трусах видела? – спросилДенис, не вынимая дымящейся трубки изо рта.

– Часто. Особенно на пляже.

– А в повседневной жизни?

– И в повседневной жизни тоже. Ты что, забыл, где яработаю?

– Такое не забывается. Работа у тебя, прямо скажем,специфическая. Я женщину такой профессии первый раз в жизни вижу. Только ты,наверно, мужиков без трусов чаще видишь, чем в трусах.

– Ты мою работу не трогай. Каждый зарабатывает свойхлеб, как умеет. Ты вон вообще кредиты берешь.

Разве нормальные люди, которые дружат со своей головой,сейчас кредиты берут?! Конечно нет. А вдруг ты потом отдать не сможешь?Кредиторы с тебя последние штаны снимут. Нужно учиться использовать тесредства, которые имеешь, рассчитывать свои силы.

А мою профессию трогать не нужно. Мне кажется, что онавообще ни при чем. Мне даже кажется, что ты просто не мою профессию неуважаешь, а всех женщин. Хотя, может, и не всех, а только меня.

– А за что меня тебя уважать, если с тобой однипроблемы и неприятности? Уважение нужно заслужить. Будь другом, погладь мнештаны. Время уже пять утра. Мне нужно умыться, принять холодный душ, чтобы хотьболее-менее по-человечески выглядеть.

Не дождавшись ответа, Денис моментально снял штаны и,оставшись в широких семейных трусах, кинул брюки на диван.

– Ну, что ты уставилась?! Я же тебе помог перетащитьтруп в лифт, остался у тебя ночевать… Ты за это за все хоть можешь мне штаныпогладить?!

– Не кричи. Поглажу, – пробубнила я себе под нос истала оценивающе рассматривать фигуру Дениса… Он снял рубашку, повесил ее наспинку стула и показался мне во всей своей красе.

– Ну, что ты так смотришь? Понравился?

– Да ничего сложен. Животик такой аппетитный.

– Какой еще животик?!

– Обыкновенный. Надо больше качаться на тренажерах.

– Я и так качаюсь.

– Значит, ешь больше, чем качаешься. По твоейкомплекции видно, что ты покушать любишь.