– А кто покушать не любит?! – засмеялся Денис ипоправил семейные трусы.

Взяв брюки, я встала с дивана и попыталась рассмотреть затрусами хозяйство Дениса.

– Бесстыжая, ты что уставилась?

– Да смотрю, есть там у тебя что или нет.

Денис усмехнулся, стянул трусы и показал мне моментальноподнявшийся пенис. Я устало покачала головой и произнесла с содроганием вголосе:

– Боже, как все запущено.

– Что запущено-то?

– Все. Сразу видно, что ты никогда не посещал салонинтимных стрижек.

– А я этого и не скрываю. Ты лучше посмотри, какой уменя богатырь! Если хочешь, то можем согрешить, и не только один разок….

– Оденься. Я с неухоженными мужиками не сплю, –буркнула я и пошла за гладильной доской.

– Это я-то неухоженный?

– Понятное дело, не я. Такими деньгами ворочаешь,кредиты берешь, а на нормальную стрижку денег жалеешь. И что за народ такойпошел…

Денис в который раз раздул ноздри, затянул трусы обратно и,сев на стул, стал внимательно следить за моими действиями.

– Чокнутая. Боже мой, какая ты чокнутая! Помешалась насвоих стрижках. Совсем уже крыша поехала.

Еще и неухоженным обозвала. На себя бы посмотрела.

Наверно, такая же ненормальная, как и моя жена. Понаделаюттам всякой херни и ходят довольные. Даже смотреть тошно.

Я не обратила на его слова никакого внимания и приняласьгладить брюки. И все равно я чувствовала себя скверно. Та едва уловимая тень всвете уличного фонаря никак не давала мне покоя… Голова была тяжелая и словночужая. И все же я не так сильно боялась своего самочувствия. Больше всего насвете я боялась собственных мыслей. И к чему приснился мне этот Мельников? Ведькогда я уезжала из своего городка, он не считал нужным со мной дажездороваться. Правду говорят, что от любви до ненависти один шаг. Расставшись сосвоей безумной любовью, он стал жутко меня ненавидеть, стараясь вычеркнуть изсвоей памяти. И все же было время, когда он очень сильно меня любил… Было, и отэтого никуда не денешься. А сегодня он мне приснился… Моя мама всегда говориламне, что если нам снятся люди, которые были нам очень близки, то этот сонявляется предостережением. Он хотел меня предостеречь. Конечно, как же я сразуне догадалась. Он словно оберегал меня от неприятностей, а возможно, даже и откакой-то большей беды. Он оберегал меня в той жизни, когда мы были вместе, атеперь оберегает меня в моем сне….

Когда мне становилось слишком страшно и слишком тоскливо, япринимала теплую и приятную ванну. В эти минуты мне всегда становилось намноголегче. Любимая ароматная, душистая пенка, какая-нибудь соль – и все печалиисчезали бесследно. Я возвращалась к нормальной жизни с нормальными взглядамина окружающий меня мир и нормальной нервной системой.

– Ты о чем думаешь? – перебил май мысли Денис.

– Что?

– Ты щас дырку на моих штанах сделаешь. Ты, в концеконцов, баба или нет?! Ты вообще что-нибудь умеешь, кроме того как копаться вчьем-нибудь хозяйстве и таскать трупы по всей квартире?!

– Я не баба, я женщина! – произнесла я злобнымголосом и быстро пришла в себя. – Бабы знаешь где?!

В деревне!

– Дура, ты мне уже точно дырку сделала! – закричалДенис и, выхватив у меня утюг, встал сам за гладильную доску – Ты хоть знаешь,сколько этот костюм стоит?!

Кто ж так гладит??? С лицевой стороны… Сухим утюгом… Тащиковшик с водой!

– Я что, гладильщицей, что ли, работаю, –пробурчала я и сходила на кухню за ковшиком.

– Надо было сразу говорить, что у тебя руки из задницывыросли, – покачал головой Денис и вывернул штаны наизнанку.

– У меня руки выросли откуда положено. Это у тебя изпередницы.

В этот момент кто-то сильно толкнул входную дверь и напороге показалась бледная Светка. Она выглядела так, как выглядят покойники,долго лежащие в моргах.

Посмотрев испуганными глазами сначала на меня, потом наДениса, она с шумом выдохнула и закрыла входную дверь.

– Светка, ты что?

– Ничего. А вы что?

– Мы тоже ничего. Я вот на стуле сижу, а Денис гладитштаны…

Денис слегка закашлялся и поправил семейные трусы. Затем наминутку поставил утюг на доску и, подойдя к Светке, протянул ей руку.

– Денис.

– Света. Анина подружка. Мы тут живем вместе.

– Очень приятно.

– Мне тоже.

– Ничего, что я у вас тут свои штаны глажу?

– Да ради бога. Что нам, доски, что ли, жалко…

Светка бросила свою сумочку на пол и, пройдя в комнату, селана стул рядом со мной. Она выглядела просто ужасно. Лицо как маска, трясущиесягубы и совершенно потерянные глаза.

– Свет, у тебя что-то случилось?

– Нет. Все хорошо.

Неожиданно Светка встала и направилась в сторону кухни.Услышав, что она роется в кухонных шкафах, я слегка привстала и громкокрикнула:

– Свет, ты ищешь бутылку бренди?

– Ее самую!

– Не ищи, я ее выпила. Там больше ничего нет.

– А виски?!

– Я его выпила в прошлый раз!

– А ликер, который я заложила пакетами с крупами?

– Его я выпила еще раньше.

– Ну ты даешь… В этом доме есть место, где я смогу оттебя что-то спрятать?!

– Не знаю… Ты как-то плохо прячешь… Я постоят но всенахожу.

Еще больше расстроенная Светка вернулась в комнату и вновьсела рядом со мной. Наклонившись прямо над моим ухом, она покосилась настоявшего к нам спиной Дениса и еле слышно прошептала:

– Это тот мужик с фотографии?

– Да, – тоже шепотом ответила я и поднесла палецко рту, показывая, что сейчас не время и не место обсуждать эту тему.

– А что он у нас делает? – все же не удержаласьСветка.

– Гладит свои штаны.

Светка понимающе кивнула головой и сказала еще как можнотише:

– Этот дом битком набит трупами. Нам нужно срочноснимать новое жилье. Жалко, конечно. Платим недорого, да и привыкли уже. Но тутслишком опасно жить.