– А почему бы и нет? Если вы, милиционер, не доверяете следствию, это поневоле настораживает.

– Вы на редкость умная женщина, – сказал Гуров.

– Есть немного, – улыбнулась Ольга Валентиновна. – Так я, пожалуй, пойду? Если у вас больше нет ко мне вопросов.

– Простите, я задержу вас еще чуть-чуть. У меня не было времени и возможности как следует выяснить образ жизни и круг знакомств Скока. Не получилось даже побеседовать с его сослуживцами. Может быть, вы могли бы что-то прояснить на этот счет? С кем он дружил, работал, спал, извините за откровенность?

– Можете не извиняться. Меня это не шокирует. Правда, в постель к нему я давно не заглядывала и в этом смысле просветить вас не сумею. Да и насчет нынешнего круга знакомств… Это постоянно менялось, понимаете? Скок не был постоянным человеком и мало интересовался долговременными отношениями. Люди его интересовали, если они помогали ему извлекать выгоду. Потом он расставался с ними безо всяких сожалений. Есть, конечно, двое-трое, с которыми у него было что-то вроде дружбы…

– А вы не могли бы назвать имена этих троих? – спросил Гуров. – Может быть, он проводил ту роковую ночь с кем-нибудь из них?

– Когда это было? – деловито спросила Макарова.

– В ночь на двадцать первое…

– Постойте, двадцать первое… Кажется, я догадываюсь. Скорее всего он был на торжестве. Двадцатого сентября день рождения у Славика.

– У Славика?

– У Вячеслава Гайворонского, – объяснила Макарова. – Какое-то время они вместе занимались бизнесом. Еще когда все начиналось. Потом Скок переключился на политику, а Гайворонский нашел теплое место в торговле бензином. У него большой дом под Москвой, кажется, в Новогорске. Я думаю, в ту ночь они были вместе. Дни рождения они всегда отмечали вместе.

– Это очень ценная информация, Ольга Валентиновна, – с благодарностью сказал Гуров. – Постараюсь сегодня же ее проверить. Этот Гайворонский, он что за человек? С ним трудно наладить контакт?

– Думаю, нелегко, – отстраненно произнесла Макарова. – Он очень своеобразный человек. И вряд ли относится с симпатией к работникам милиции.

Она мельком взглянула на себя в карманное зеркальце, бросила его в сумочку и решительно поднялась из-за стола, давая понять, что разговор окончен. Лицо ее приобрело холодное, замкнутое выражение.

– Пожалуйста, не провожайте меня, – сказала она Гурову. – Мне хочется побыть одной. А вам еще надо справиться с обедом. Надеюсь, у вас аппетит не испортился?

Гуров поднялся, подал Ольге Валентиновне руку, намереваясь все-таки проводить ее. Но Макарова покачала головой и пошла к выходу.

Гуров задумчиво посмотрел ей вслед и медленно опустился на свое место.

– Может быть, это и не очень деликатно, – пробормотал он себе под нос, принимаясь за еду, – но с аппетитом у меня как раз все в порядке!

– Ты действительно намерен даже носа теперь не показывать в управление? – поинтересовался Крячко. – Будем встречаться на явочных квартирах?

– С каких пор моя квартира стала для тебя явочной? – усмехнулся Гуров. – Впрочем, если тебе так больше нравится…

– Да, в отсутствие Марии я ощущаю себя здесь подпольщиком-народовольцем, – сообщил Крячко, загадочно подмигивая.

Вслед за этим он расстегнул большой, видавший виды портфель и поставил на кухонный стол бутылку «Смирновской». Гуров с любопытством наблюдал за ним, стоя у окна со скрещенными на груди руками.

– Надо же обмыть отпуск, – не слишком уверенно сказал Крячко, сбитый с толку выражением лица друга. – Согласно вековым традициям.

– Это подождет, – сказал Гуров, не меняя позы. – У меня есть более интересное предложение. Но сначала скажи, что там в главке? Последствия моего ухода ощущаются очень сильно?

– Ага, все рыдают, – живо подхватил Крячко. – Даже генерал прослезился. Но хуже всего пришлось твоему покорному слуге. На меня в твое отсутствие свалили всю бумажную работу, которую мы с тобой не доделали. Видимо, берегут ценные кадры до той поры, когда ты, посвежевший и загорелый, выйдешь из отпуска.

– Где же я, по-твоему, сумею сейчас загореть? – поинтересовался Гуров.

– Мало ли, – пожал плечами Крячко. – Существуют салоны красоты. Можно поехать на Канары, наконец… Выбор, как говорится, за вами.

– За меня уже сделали выбор, – сказал Гуров. – Вместо Канар я еду в Новогорск. Прямо сейчас. У Гайворонского там большой дом.

– Охотно верю, – кивнул Крячко. – Сейчас все стараются обзавестись большими домами. А кто это Гайворонский?

– Возможно, это тот самый человек, который последним видел живого Скока. Торгует бензином. К сожалению, по слухам, он недолюбливает милицию.

– Серьезно? – насторожился Крячко. – А как тебе удалось на него выйти?

– Мне на него намекнула бывшая любовница Скока. Та самая, которую они в свое время удачно поделили с господином Черепановым. Интересная женщина, но слишком себе на уме. Я не уверен, что можно полностью ей доверять. Впрочем, выбор у нас небольшой. Кстати, знаешь, что она рассказала мне о деятельности Скока? Якобы он выполнял функции курьера-инкассатора, доставлял неучтенную наличку в регионы.

– Ты предполагаешь, что из-за этого его и зарезали? – спросил Крячко.

– В три часа ночи? Вряд ли! – покачал головой Гуров. – Но задуматься об этом стоит. Нам неизвестно, какими суммами ему приходилось ворочать, но подозреваю, что далеко не маленькими. А в таком разе всегда следует ожидать всяких сопутствующих неожиданностей.

– Скок был так откровенен с этой женщиной? – недоверчиво спросил Крячко.

– Не думаю. Скорее, она была достаточно наблюдательна, чтобы сделать подобный вывод, – ответил Гуров.

– Ты думаешь, на ее выводы можно полагаться?

– Во всяком случае, не мешает их проверить. Поэтому я и предлагаю тебе смотаться сейчас в Новогорск. «Смирновская» от тебя никуда не убежит.

– Вот так и получается, что вся жизнь состоит из страданий, – вздохнул Крячко. – Это наша национальная черта – самим себе создавать трудности, чтобы потом мужественно их преодолевать. Голову даю на отсечение, что ты просто напрасно сожжешь бензин. Этот Гайворонский нам ничего не скажет.

– В жизни не знаешь, где найдешь, где потеряешь, – убежденно сказал Гуров. – Почему бы ему нам и не рассказать про своего друга? Ему, наверное, тоже интересно, чтобы убийца был пойман.

– Да, если это не он сам убийца, – заметил Крячко. – Но раз ехать, то поехали. Засветло добраться мы уже не успеем, так хотя бы успеть вернуться до рассвета.

– На поезд опаздываешь? – с интересом спросил Гуров. – Все равно ведь дрыхнуть завалишься!

– Крепкий сон – залог здоровья! – назидательно заметил Крячко.