Джентри пренебрежительно фыркнул:

– Чтобы такой человек, как Росс… вернее, Санни… связался с караваном? Вы плохо его знаете, Мэйджорс! Этот негодяй – лучший наездник из всех, кого я когда-либо встречал!

– Об этом я слышал неоднократно от разных людей, – сухо подтвердил детектив.

– Фургоны тащатся еле-еле. Такая скорость не для моего бешеного зятя.

– Но там он в безопасности – обычный переселенец с женой. Таких сейчас много.

Джентри упрямо замотал головой:

– А я вам говорю, что, набив полные карманы золота, – а уж поверьте, драгоценности моей дочери не пустые стекляшки! – мерзавец попытается сбыть их в каком-нибудь крупном городе: Новом Орлеане, Сент-Луисе, Нью-Йорке. Значит, там и надо его искать.

– Даже если вы правы, у нас нет никаких следов.

– За это я вам и плачу, мистер Мэйджорс, – многозначительно напомнил Джентри. – Лично я отправляюсь в Новый Орлеан. Этот город мне хорошо знаком.

– Отлично. А я в Сент-Луис. Связь будем держать через мой офис в Ноксвилле. Тем временем я прикажу отпечатать плакаты с измененной физиономией Кларка.

– Нет! – решительно возразил Джентри. – Не хватало еще, чтобы все в округе узнали, что муж моей дочери – негодяй и преступник, похитивший к тому же наши фамильные драгоценности!

– Но без помощи местной полиции нам придется туговато.

– Зато это обезопасит Викторию. Впрочем, я ни разу не видел, чтобы он поднял на нее руку, иначе прикончил бы подонка на месте. Но сейчас Кларк загнан в угол, и неизвестно, что взбредет ему в голову. Надо постараться застать его врасплох.

– Пожалуй, вы правы. По отзывам очевидцев, молниеносной реакции этого парня могла бы позавидовать кобра. Поимка Санни Кларка – мое последнее задание перед уходом на пенсию. Мне не хотелось бы отягощать свою совесть убийством.

– Собаке собачья смерть.

От этой мрачной решимости Мэйджорса пробрал холодок. Он с трудом преодолел искушение предупредить своего клиента о том, чтобы тот не вздумал чинить самосуд. Кларка надо взять живым. Остается надеяться, что к моменту, когда они найдут Викторию Джентри и ее непутевого мужа, гнев отца иссякнет.

– Ну, в путь! – Поднявшись, детектив бросил на стол несколько монет. Мужчины надели шляпы и двинулись к выходу. Пьяный незнакомец с окровавленной головой тоже встал и с трудом обрел равновесие. Однако тут же, покачнувшись, как бы случайно рухнул на стол, который только что покинули Джентри и Мэйджорс. При этом его ладонь ловко сгребла монеты. Сумма значительно превосходила ту, которую он только что заплатил за свою выпивку. Его мутный взор скользнул по оставленным Джентри плакатам. Хотя читать он не умел, догадаться, в чем дело, не составило труда. Кажется, те двое толковали про какие-то драгоценности. Кто знает, может, эти пожелтевшие бумажонки чего-нибудь стоят… Верный своей привычке не проходить мимо того, что плохо лежит, пьяница машинально сунул плакаты в карман и, спотыкаясь, направился к двери. Вроде бы никто не заметил, как он подобрал деньги. Ну и отлично!

– Эй, мистер!

Черт! Значит, все-таки заметили…

– Вы мне?

– На вашем месте я бы сходил к врачу.

У пьяницы отлегло от сердца. Он осклабился, обнажив неровные желтые зубы.

– Непременно.

– Где это вас угораздило так поранить голову?

– Малость повздорил со своей хозяйкой. А у нее, как назло, под рукой оказался камень.

Хозяин салуна ухмыльнулся:

– Небось и вы в долгу не остались.

Ухмылка на лице незнакомца стала зловещей.

– Уж будьте покойны. – На самом деле он все еще не отомстил обидчице, но стоит ему до нее добраться, и она получит свое сполна.

Пьяница сделал шаг к двери и вдруг остановился, вспомнив еще одну деталь из разговора тех мужчин.

– Вы, случайно, не слыхали про фургоны, которые недавно отправились из графства Макминн?

– Боюсь, что нет, – покачал головой хозяин, вытирая стакан муслиновым полотенцем. – Впрочем, меня это не удивило бы. Весной у нас тут река разлилась, да так, что все затопило на много миль вокруг. Вот люди и спасаются – кто от воды, кто от войны, а кто от всего вместе. Сейчас многие перебираются на новые места.

Его собеседник задумчиво поскреб небритый подбородок. Караван фургонов с женщинами, детьми, домашним скарбом… Идеальное место для того, кто хочет спрятаться!

– Пойду прогуляюсь. Городок у вас больно красивый!

И он вышел на улицу, усмехаясь и гадая, когда словоохотливый простофиля хозяин обнаружит пропажу.

Лидия смотрела, как Росс чистит оружие. Волосы живописно падали ему на лоб. Росс склонился над пистолетом. Винтовка, должным образом смазанная, уже заняла свое место у стены. Лидия не разбиралась в таких делах, но именно этот пистолет наводил на нее ужас – длинный стальной ствол, холодный и блестящий, невольно внушал мысль о смерти. Поднеся дуло к лицу, Коулмен дунул внутрь и снова начал любовно полировать металл мягкой тканью.

Первый день после свадьбы был небогат событиями. Погода по-прежнему не радовала, но хотя бы дождь прекратился. Снаружи было холодно и сыро, поэтому большую часть дня Лидия провела в фургоне. Росс поднялся на рассвете и начал рыться в ящиках и коробках. Не решаясь спросить, чем он занят, Лидия притворилась, что спит. Потом, встав, обнаружила, что все вещи, принадлежавшие Виктории, бесследно исчезли. Что сделал с ними Росс, осталось тайной.

Сейчас взгляд Лидии был прикован к черным и густым волосам Росса, закрывавшим его шею и уши. Должно быть, они очень приятны на ощупь, хотя дотронуться до них она вряд ли отважится, даже если он позволит. Впрочем, Лидия в этом сомневалась. Муж вел себя с ней вежливо, но сам никогда не начинал разговор и, разумеется, не прикасался к ней.

– Расскажите мне о вашей земле и Техасе, – попросила она, когда затянувшееся молчание стало действовать ей на нервы.

– Да я и сам о ней ничего толком не знаю, – признался Росс и кратко повторил то, о чем рассказывал Буббе. – Правда, у меня есть описание. Его прислал землемер по просьбе Джона Сакса.

Приятное сознание того, что у него есть своя земля, несколько смягчило Росса, и он стал словоохотливее.

– Там очень красиво: широкие поля, много воды. Речушка протекает прямо посередине участка. А в двух рощах растут дубы, ясени, орех пекан, сосны, кизил…

– Мне нравится кизил весной, когда он в цвету! – радостно воскликнула Лидия.

Росс невольно улыбнулся в ответ и тут же снова склонился над пистолетом.

– Первым делом я построю загон для лошадей и небольшой временный домик для нас. – Он сам не понял, почему у него вдруг вырвалось это слово, и украдкой бросил взгляд на Лидию. Казалось, она ничего не заметила. Прижав головку Ли к своей груди, молодая женщина рассеянно теребила кудри малыша. На мгновение Росс пожалел о том, что не его голова покоится на этих соблазнительных холмиках, не его волос касается нежная рука и не на него устремлен этот любящий взгляд.