Вдруг Яна почувствовала, что кто-то дотронулся до ее плеча. Она открыла глаза и увидела возле себя женский силуэт.

— Маша? — спросила она, сняв наушники.

— Музыку слушаешь? А я шепчу тебе, шепчу — не отзываешься. Думала, что уже заснула.

— А ты почему все еще на работе? Ведь твоя смена вроде бы уже закончилась.

— Мало ли что. Вдруг понадобится моя помощь. На шухере постоять или еще что. Если его тут застукают, то мало не покажется — могут и полицию вызвать. В больнице с этим делом строго.

— Маша, спасибо, но не стоит так переживать. Лучше бы пошла домой, отдохнула. Ты здесь и так чуть ли не круглые сутки проводишь.

— Ничего страшного — часом больше, часом меньше. Да и что мне там делать, самой в четырех стенах. Лучше давай сделаю тебе массаж от пролежней. А то лежишь неподвижно целыми днями.

— Мне уже делали несколько часов назад.

— Лишний раз не помешает.

Маша придвинула табуретку поближе к кровати и начала массировать Яне ноги. На самом деле, причина задержки на работе и визита к Яне была совсем другой — ей просто очень хотелось снова увидеть Маркела. Маша боялась себе признаться и всячески отгоняла эту мысль, но, кажется, она влюбилась в парня. Сначала девушке казалось, что это просто симпатия и чувство радости за новую подругу, которой так повезло на любовном фронте. Но чем дальше, тем чаще Маша стала замечать, что ни о чем другом не может думать, кроме как о Маркеле. Она впервые попала в ситуацию, когда оказалась третьей лишней, и поэтому совершенно не знала, что с этим делать. Единственное, что Маша для себя решила, — оставить чувства при себе и не показывать парню, что неравнодушна к нему. Да, безответная любовь — это невыносимо больно. Но в то же время она представила, каково будет Яне, если та вдруг узнает про ее чувства. Это будет выглядеть подло и низко. А Маше меньше всего хотелось причинять душевную боль человеку, прикованному к постели и мучимому постоянной физической болью.

* * *

Маркел подошел к больничному забору и оценил обстановку. Было уже поздно. Естественно, посетителя при всех мольбах никто в такой поздний час не впустит. Парень подошел к главному входу и прильнул к стеклянным дверям: на проходной за столом, уставившись в экран ноутбука, сидел дежурный полицейский. Сюда лучше не лезть. Вполне возможно, что у него уже есть на него ориентировочка.

Маркел, держась за рану на животе, медленно обошел больничный корпус. Из-под легкой куртки виднелась пропитанная кровью футболка. Парня бил озноб, голова кружилась, но он старался держать себя в руках. «Нет, я должен, я обязан дойти и доставить Яне эти деньги. Кроме меня ей никто не поможет», — мысленно повторял он. Ржавый с Диким долго уговаривали его не идти в больницу в таком состоянии. Говорили, что сами отнесут Яне деньги. Но Маркел, как всегда, настоял на своем. Друзьям ничего не оставалось, как достать из походной аптечки перекись водорода и наскоро обработать и перевязать рану. Для подстраховки, видя состояние Маркела, следом за ним в сторону больницы выехал на такси Дикий.

Завернув за угол, на втором этаже он нашел глазами окно нужной палаты — как раз напротив него рос высокий каштан — единственное дерево, которым часами вынуждена была любоваться Яна из своего окна. Подтянув ремешки на рюкзаке, он, кряхтя, забрался на карниз окна на первом этаже. Переведя дыхание, заглянул внутрь — помещение, судя по большому железному агрегату, являлось рентгенкабинетом. Упершись ногой в декоративный выступ в стене, он схватился сверху за пластиковый карниз и подтянулся. Живот пронзила дикая боль, на лбу выступили крупные капли пота. Стиснув зубы, Маркел забросил одну ногу на карниз, еще раз подтянулся и, держась за оконный выступ, поднялся в полный рост.

Услышав за окном шум, Яна и Маша одновременно повернули головы и ахнули. Маша вскочила, подбежала к подоконнику и повернула ручку одной из створок.

— Маркел, ты сумасшедший. А если бы ты упал?

— Ничего страшного, это всего лишь второй этаж.

Девушка схватила его за пояс и буквально затянула в палату. Пока возилась с ручкой, закрывая окно, Маркел бессильно сполз на пол и привалился к стене. Маша включила настенную лампу — и ужаснулась. Ее рука была в крови. Темно-красное пятно расползалось и по животу ночного гостя.

— У тебя кровь! Маркел, тебя ранили? — Маркел попытался прикрыться курткой, но силы покидали его. Медсестра быстро подошла и уверенным движением распахнула куртку: так и есть, на темной футболке в нижней части живота четко выделялась маленькая дырка, окруженная широкой кровавой каймой.

— Маркел, что с тобой? — дрожащим голосом спросила Яна.

— Да что вы обе так всполошились? Ничего серьезного — так, пустяки.

— Какие еще пустяки? — Маша осторожно приподняла край футболки и осмотрела рану. — Это же пулевое ранение! Тебе нужна операция!

— Да подождите вы!

Маркел, морщась от боли, поднялся на ноги, опираясь на стену, с усилием снял со спины рюкзак и, волоча его по полу, подошел к Яне. У кровати опустился на пол и на секунду прикрыл глаза, потом развязал тесемки на рюкзаке, достал из него набитый деньгами пакет и положил на тумбочку рядом с кроватью.

— Вот. Как и обещал — я достал деньги на операцию. Теперь ты спасена, ты будешь жить…

После этих слов Маркел уронил голову на край кровати и потерял сознание.

— Маркел! Маркел! Очнись!

Яна не могла видеть парня, только прикасалась к его голове, гладила по волосам. Не почувствовав никакой реакции, разрыдалась.

— Маша, он умер? Что с ним? Помоги, пожалуйста, Маша!

Медсестра уже была рядом с бесчувственным парнем, прикоснулась двумя пальцами к шее, потрогала пульс на запястье.

— Успокойся, он жив. Просто потерял сознание. Сейчас что-нибудь придумаем.

Маша судорожно соображала, что делать. Вне всяких сомнений, парня нужно срочно оперировать. Неизвестно, какие органы задела пуля и сколько он крови потерял, но в любом случае промедление может стоить ему жизни. Однако, если позвать дежурного хирурга, тот, согласно закону, должен будет сообщить полиции о человеке с огнестрельным ранением. Достраивая логическую цепочку, девушка поняла — о вызове врача и речи быть не может. Маркел сейчас находится в розыске. А если попадет в лапы ментов, они точно отберут и деньги. И тогда Яна будет обречена прожить всю жизнь прикованной к кровати.

Вскоре после того, как похитители уехали, прихватив внушительные мешки с выручкой, одному из охранников удалось освободить руки от связывавшей их веревки и сообщить по рации об ограблении. Буквально через четверть часа на лесную опушку прибыли несколько полицейских машин и «Скорая». Несмотря на то что, и охранники, и инкассатор, и водитель машины надышались газа и получили по нескольку ударов, состояние всех врачи для протокола описали как «легкие телесные повреждения». С красными глазами, выбитым зубом и большим фингалом, инкассатор сидел в машине «Скорой помощи», закутанный в плед, и дрожал то ли от холода, то ли от перенесенного стресса. Рядом стояла остальная троица и виновато наблюдала, как вокруг суетится целая группа экспертов.