– Мне пришлось. – Ты посмотрел вверх, на солнце, и твое лицо сморщилось. – Послушай, извини. Я не думал, что всё это будет так тяжко.

Ты нахмурился, глядя на горизонт. Хотелось спросить, что ты имел в виду, говоря обо «всем этом». Уточнить, неужели ты считал, что похитить меня будет так же легко, как прогуляться по парку. Но ты обернулся и вгляделся в мои глаза.

– Обещаю, я тебя не обижу, – сказал ты.

– Откуда мне знать, что ты не врешь?

– Думаю, тебе придется довериться мне. Ты ведь теперь со мной, так что вроде как должна сделать это.

Я отвела глаза.

– Ничего я не должна, – шепотом возразила я.

– Это я знаю, – угрюмо подтвердил ты. – Но когда-нибудь могла бы и захотеть. – Ты набрал пригоршню песка. – Особенно если перспективы заманчивые. – Ты разжал кулак и показал песок на ладони. – Смотри, вот этим я клянусь, что ничего тебе не сделаю. Ну, как?

– Бред какой-то – клясться на горстке пыли.

– Этот песок надежный и старый, как ничто другое… на чем еще клясться, если не на нем?

Я фыркнула.

– Он надежнее нас, – тихо добавил ты, ссыпал песок и отряхнул руку об руку. Потом оперся ладонями о землю и поднялся. – Едем, – снова сказал ты. – Найдем верблюда. – Ты задрал край своей майки и вытер пыль со лба. На майке остался красный след.

– Ты подъедешь к городу?

– Там до него будет не ближе, чем отсюда.

Я отмахнулась от мухи, жужжавшей у самого лица.

– Но рядом есть кое-что другое. – Ты прислонился к машине. – Получше.

Еще одна муха ползла по моему колену, под ее лапками зудела кожа.

– И ты ничего мне не сделаешь, – тихо произнесла я.

– Успокойся. Обещаю.

Ты придержал дверцу машины. Благодарно усмехнулся, когда я подобрала ноги. Захлопнул дверцу за мной. У меня закружилась голова. Я принялась опускать стекло в окне, и на меня обрушилась лавина пыли. Ты сел за руль и тоже открыл свое окно. Я отодвинулась так далеко от тебя, как только могла, но старалась не вывалиться при этом из машины.

– Мне, наверное, пристегнуть ремень? Или ты лучше просто привяжешь меня к сиденью?

Ты пожал плечами:

– Без разницы. Если хочешь, в багажнике есть веревки, их там полно.

И ты засмеялся, как смеются обычные люди. Такое случалось с тобой нечасто, и смех тебе не шел. Он получился слишком уж безудержным. Ты и сам, похоже, смутился, потому что резко перестал смеяться. И уставился вперед через ветровое стекло.

Ты завел двигатель, и мы начали удаляться от дома, оставляя за собой следы на земле. У меня почти сразу взмокли ладони, я чувствовала, как пот выступает на шее. Прислонившись головой к раме окна, я глубоко вдохнула сухой ветер, проносившийся мимо. Рот наполнился пылью.

* * *

Дорога была ухабистой, меня растрясло. Ты не прибавлял скорость – наверное, по этой поросшей кустарником мягкой земле было невозможно ехать быстрее. На песчаных участках машина буксовала, ты поддавал газу, чтобы поскорее проехать их. Пару раз ты останавливался, чтобы выдернуть траву из решетки радиатора. Скоро у меня разболелась голова. В глаза и уши набилась пыль. Во рту образовалась маленькая пустыня. Я потянулась к ручке радио.

– Не работает, – сразу же предупредил ты.

Но я всё равно включила его. Слышалось только слабое шипение.

– Сказал же. Придется петь самим. Умеешь петь? – Ты взглянул на меня с неподдельным интересом.

– Я полгода ходила в хор в седьмом классе. Неужели этого не знаешь?

Ты пожал плечами:

– Я же не всю твою жизнь проводил рядом. Мне надо было еще и зарабатывать. И иногда уезжать, подготавливать тут все.

Ты махнул рукой, указывая назад, на горстку строений, едва заметных в клубах поднятой пыли и песка.

– Ты правда построил их все? – спросила я.

– А как же, – гордо ответил ты.

– Я тебе не верю. Здесь с самого начала наверняка что-то было.

– Ничего подобного. – Ты нахмурился. – Всё построил я.

Не удержавшись, я взглянула на тебя с издевкой.

– Ну хорошо, была старая ферма или что-то в этом роде… а я сделал остальное.

– Но как?

– Медленно.

– А как добыл деньги на материалы?

Ты загадочно улыбнулся:

– Быстро.

– Расскажи.

Ты пожал плечами:

– В другой раз.

Ты обвел землю впереди изучающим взглядом.

– Знаешь, сколько я уже пробыла здесь? – спросила я.

– Примерно представляю.

Машина снова затормозила, наткнувшись на еще один пятачок рыхлого песка. Я крепко ударилась затылком о спинку сиденья и вдруг разозлилась.

– Кажется, сегодня мой двадцать первый день здесь, и даже в этом я не уверена…

Я прикусила язык, заметив на твоем лице широкую улыбку, и сразу пожалела, что наговорила лишнего.

– Значит, есть повод отметить, – воскликнул ты.

Я сглотнула и сжалась.

– О чем ты?

Машина соскочила на край участка с твердой почвой. Почувствовав это, ты притопил педаль газа и крутанул руль. И заднюю часть машины сразу же занесло вбок, двигатель взвыл, колеса не находили опоры. Ты рассмеялся, когда меня отбросило к тебе на плечо. Я видела, как мимо проносятся размытые пятна – песок и спинифекс. И лихорадочно пыталась уцепиться хоть за что-нибудь.

– Юх-ху! – завопил ты.

Машину снова занесло на песке, ты завертел руль в другую сторону. На этот раз меня швырнуло на дверцу. Я высунула руку в открытое окно и схватилась за его край. Тучи песка и пыли сыпались мне в лицо, я слышала, как ты хохочешь, дергая ручной тормоз и яростным рывком останавливаешь машину. Ты улегся щекой на руль, твои глаза сияли.

– Ты что творишь?! – закричала я.

– Ну что, весело? Отмечаем? – Ты с усмешкой оглядел равнину, открывающуюся перед нами. – Ну, нас же некому остановить, верно?

Я тоже огляделась и заметила гигантский след торможения, который взрыл землю позади нас.

– Это еще не значит, что надо угробить меня, – отозвалась я и сразу пожалела о неудачно выбранных словах. Когда я решилась снова взглянуть на тебя, твое лицо было задумчивым, глаза грустными.

– Да я только хотел тебя немного повеселить.

Я фыркнула:

– Тогда надо было оставить меня в Англии.

Когда ты тронулся с места, на этот раз мягче, я понаблюдала за тем, как ты действуешь. Левую ногу ты поставил на сцепление и первым делом взялся за ближайший к тебе рычаг. До другого рычага не дотрагивался. Отпуская сцепление, ты нажал на газ. Однажды папа пытался научить меня водить на заброшенной сортировочной станции железной дороги за «Сейнсберис», но после того, как я оцарапала его «мерс» о живую изгородь, наши попытки были прекращены. Ты заметил, что я слежу за тобой.