В это же мгновение, почти задыхаясь, Грейси отстранилась, подумав в очередной раз, так ли хороша эта затея. Но едва их взгляды встретились, и она увидела его потемневшие глаза, полные желания, раскрасневшиеся от страсти щеки, блестевшие губы, коснулась его рубашки и начала расстегивать пуговицы.

Гаррисон наблюдал. Его сбивчивое горячее дыхание касалось ее виска, ладони по-прежнему нежно сжимали ее ягодицы. Уже на третьей пуговице ее пальцы заметно задрожали, но она справилась и расстегнула все до последней. Он выпустил ее, сбросил пиджак и рубашку и предстал совершенно нагим выше талии, явив ее взору настоящий пир. Вытянутый стройный торс, широкие твердые плечи и четкие рельефные мускулы. Ее руки коснулись его кожи прежде, чем она осознанно решила дотронуться до него, в мгновение ока ладони уже гладили упругое тело, кончики пальцев описывали тонкие дразнящие линии вдоль отчетливых выступов мышц, пока не добрались до плеч. Заскользили по выпуклым бицепсам.

Когда она достигла запястий, он крепко взял ее за руки, заставив ее опустить их. Одним ловким уверенным движением пробрался под короткие рукава, спустил их с плеч и, резко потянув, сорвал платье. На ней остались лишь тонкие белые кружевные трусики и бюстгальтер без бретелек. На него и упал его взгляд, за взглядом последовали руки. Без малейшего колебания он обхватил ее груди, заявляя о своей жажде обладать ею окончательно и бесповоротно. Грейси хотелось замурлыкать от этого прикосновения, она издала тихий стон, снова коснулась его торса, пробуждая в нем желание. Он нежно сжал ее груди, скользнул к ее спине, с легкостью расстегнул бюстгальтер и притянул ее к себе, чтобы почувствовать всем телом.

От долгожданного ощущения близости, жара его тела, сливающегося с ее наготой, перехватило дыхание и закружилась голова. Сердце будто замерло от этого прикосновения. Он склонил голову и вновь поцеловал ее, проникая рукой между их телами, чтобы объять ладонью ее грудь. Прежде чем сжать, он несколько раз нежно провел пальцем по соску. Она чувствовала, как его плоть набирала силу, пробуждаясь к жизни, становясь все тверже с каждым прикосновением, пока, наконец, ткань брюк не натянулась. Она опустила руку к молнии на его брюках. Он подтолкнул ее к постели. От этого движения ее ладонь невольно прижалась к нему сильнее, сделав его еще тверже.

К тому моменту, когда она коснулась постели, брюки были уже расстегнуты, а ладонь ласкала его сквозь шелковистую ткань белья. Он пробормотал что-то неразборчивое, касаясь дыханием ее рта, опустился на край кровати и усадил ее себе на колени, разведя бедра и оказавшись с ней лицом к лицу. Несколько мгновений он удерживал ее, не отрывая рук от нежных соблазнительных бедер, и целовал, целовал, целовал, не в силах оторваться. Опустился к ее груди, стал целовать сначала одну, потом другую, ласкал языком, брал губами, втягивал ртом соски, сводя ее с ума. Грейси запустила пальцы в его волосы, и, сжав их, не в силах была шевельнуться, наслаждаясь, упиваясь каждым новым прикосновением его языка. Потом вдруг ощутила его руку между бедер, прижавшуюся к ее трусикам, палец, прикоснувшись к самому чувствительному месту, начал двигаться, затем два, и это сладостное трение буквально сводило ее с ума.

Он сдвинул кружевную ткань в сторону, погрузив пальцы в горячую влагу ее плоти, легко скользнув, они проникли глубже. Грейси вскрикнула и инстинктивно попыталась сдвинуть ноги. Гаррисон предотвратил это, развел их еще шире, она стала еще более доступна и уязвима. Томительно долго его пальцы ласкали ее, казалось, ее вот-вот разорвет на части от вожделения и бесконечного напряжения. Лишь когда она содрогнулась в приступе наслаждения, его движения замедлились, а когда ее тело окончательно расслабилось, освободившись из плена желания, он позволил ей отдохнуть.

Но всего минуту.

Потом уложил на спину и стянул трусики, оставив погруженной в блаженство, безрассудно-соблазнительной в своей наготе. Она сладко вздохнула и закинула руки за голову, словно растворяясь в знойной сладостной неге. Это ощущение удвоилось, когда она открыла глаза и увидела его член во всей силе, готовый… готовый к чему угодно.

Он лег рядом, она накрыла его рукой и, нежно сжав пальцами, медленно двигалась вверх-вниз, накрывая ладонью влажную головку, прежде чем повторить действия. Он закрыл глаза, отдавшись ласкам, мгновения потекли медленнее, его дыхание стало глубоким и прерывистым, тело твердым и напряженным. Когда почувствовал, что близок к оргазму, он остановил ее движения и через секунду открыл глаза.

– Не сейчас.

Она попыталась возразить – ведь она, кажется, не останавливала его, – но он поднялся и надел презерватив. Придвинул ее к себе и одним движением снова усадил на себя. Едва ее руки опустились ему на плечи, он прижался членом к ее сочащейся плоти и двигался вдоль нее, пока не стал таким же влажным, как она. Он надавил, направив его внутрь, и проник глубоко, глубоко в лоно. Так глубоко, что она уже не понимала, где заканчивается его тело и начинается ее. Все еще удерживая за бедра, он приподнимал ее, насколько возможно, чтобы оставаться внутри, снова опускал, врываясь внутрь. Снова и снова входил в нее, и казалось, что с каждым толчком вонзался все глубже. Затем остановился и, повернув ее спиной к себе, так что Грейси оказалась на коленях, вошел сзади.

Она, что есть сил, сжимала простыни, зная, что сейчас они оба близки к оргазму. Гаррисон поднялся на колени и, обхватив ее за талию, с силой притянул к себе, отчаянно врываясь внутрь, пока оба не оказались на пике чувственного наслаждения.

Еще мгновение, долгое, вязкое и бесконечное, казалось, никто из них никогда больше не пошевельнется. Но потом он буквально упал на спину возле нее, она расслабилась и вытянулась, чувствуя на своих ягодицах его руку, нежно гладившую чувствительную кожу, и даже сумела дотянуться до его груди. Его дыхание все еще было неровным и шумным. Она повернула голову, чтобы взглянуть на него, и обнаружила, что он тоже пристально смотрит на нее.

Оба молчали. Грейси оттого, что не знала, что сказать. Никогда еще она не испытывала ничего подобного с мужчиной. Никто прежде не заставлял ее чувствовать себя такой желанной и жаждущей. Она никогда не испытывала того, что почувствовала благодаря Гаррисону, и не ощутила бы этого ни с кем другим. Она не понимала, откуда это знает, но точно знала. Между ними в эти минуты происходило нечто совершенно не похожее на то, с чем она сталкивалась прежде. Ни с чем не сравнимое в будущем. Она не была уверена, но чувствовала это.

Он вдруг улыбнулся. Она поняла, что он тоже чувствует это.

Грейси закрыла глаза, растворившись в сладостном покое сна. Впрочем, ненадолго, поскольку знала, что не насытилась Гаррисоном даже на толику. Ей нужно больше. Сегодня ночью. И завтра. И всегда. Оставалось лишь надеяться, что он испытывает то же самое.

Гаррисон проснулся от странного жужжащего звука и сначала не понял, что это. Возможно, гул удовлетворения в голове после ночи невероятно прекрасного секса? Или шорох мыслей, среди которых он пытался выбрать воспоминания о самых его восхитительных моментах? Или шумное биение сердца при виде Грейс подле него, нагой и манящей?