с Атабеком. — На данном этапе наши пути расходятся. Сожалею! — и он решительно взял Хадичу под руку. Но Хадича высвободила руку и ушла с Атабеком.

— Два-один не в мою, — вздохнул Вундергай и направился к Назару, чтобы поругать за отсутствие на заседании.

У промтоварного ларька остановил его Бабашкин:

— Слушай, я узнал: в нашем цирке нет никакого Арлекина. Я это выяснил до начала представления у буфетчика…

«Оставьте ваши выкладки»

Прошло чуть больше двух недель. Они приблизили к началу учебного года, и подготовишки из детсада уже подсчитывали дни, оставшиеся до первого школьного звонка. То и дело на улицах и во дворах попадались мальчишки и девчонки с учебниками, а будущие первоклассники — с новенькими портфелями и ранцами. Но это нисколько не убавило ребячьих хлопот на массиве, о чем можно судить по блокнотным записям председателя штаба и его помощников. Лично у Вундергая названия многих мероприятий отмечены красными кружочками. Это означает, что пионерский актив действует. Взялись жильцы дружно. Взрослые, особенно пенсионеры, незамедлительно включились в рейд по освоению пустырей, захламленных подвалов и обреченных на слом кибиток. Затем с расчетами и выводами ринулись на прием к начальнику ЖЭКа. Он выслушал делегатов микрорайона и в сердцах шлепнул ладонью по столу. Какой вам спорткомплекс, когда не хватает средств на ремонт квартир?..

Начальник ЖЭКа непрестанно курил папиросы «Беломорканал», кашлял, задыхался, отмахиваясь от едкого дыма. Наконец он снял со шкафа клеенчатую папку, сослался на неотложное дело и стремительно вышел из кабинета, оставив делегацию, как говорится, с носом. Пошли в райисполком, но и там не повезло: руководство уехало в Горсовет на совещание. Выйдя на улицу, направились к автобусной остановке. И тут Максим Хакимович предложил:

— Товарищи, может, нам нужно посоветоваться в райкоме партии?

В приемной их встретила секретарша. Увидев Максима Хакимовича, она просияла, усадила всех, скользнула в кабинет и вскоре попросила всех пройти. Навстречу посетителям поднялась из-за письменного стол» женщина в атласном платье, всем пожала руки, пригласила сесть. Максиму Хакимовичу сказала: «А мы вас собирались пригласить завтра. Дело есть интересное». Бабушку Вундергая — сна тоже была в составе делегации — обняла как старую подругу и упрекнула: «Похоже, Халидочка, что ты только с сопровождающими лицами осмеливаешься ко мне?» Бабушка отшутилась: «Высоко сидишь, не просто достать тебя».

В другом месте такая встреча подруг, возможно, не обошлась бы без слез…

Устроились за длинным столом. Максим Хакимович, учитывая занятость первого секретаря райкома, без утомительного предисловия изложил суть визита. Вундергай с Атабеком услужливо развернули карту микрорайона, подавая необходимые документы по ходу беседы. Бабушка, Атабек и Вундергай дополняли Максима Хакимовича. Секретарь райкома ни разу не прервала их. Наконец сказала:

— Отличный замысел! Но, конечно, понимаете, что не все указанные организации, на которые вы возлагаете надежды, поспешат помогать вам.

— Мы убедились в этом, — согласилась бабушка.

— Все фонды расходуются по строгому плану, а вы проситесь в иждивенцы.

— Простите, Эльмира Хайдаровна, — вежливо возразил Максим Хакимович. — Мы не будем нахлебниками…

— Но, как я поняла по вашим документам, у вас еще ни один объект не пущен, а доходы пойдут с платных секций для взрослых. Это же сколько времени нужно?

Атабек решительным движением высвободил из-под бумаг карту микрорайона.

— Разрешите мне, Эльмира Хайдаровна? — он встал и пододвинул карту к секретарю райкома. — Вот бывшая сельская школа, она — под снос. Мы осмотрели ее. Крепкое одноэтажное здание, оно может простоять еще лет двадцать. Спрашивается: для чего сносить кирпичную одноэтажку, если новая школа уже построена в другом месте? Одиннадцать комнат, подсобные помещения, просторный двор… Для штаба и спортивных секций лучшего и желать не надо. Небольшая реконструкция — и здание логично впишется в общий рисунок массива…

— Верно! Сэкономим не одну тысячу! — добавила бабушка.

— Такое здание грех сносить, — подтвердил Максим Хакимович. Он показал глазами Вундергаю на свою папку: — Ну-ка, достань, пожалуйста, весь багаж.

Вундергай вытащил несколько книг и журналов. Максим Хакимович сосредоточенно раскрывал их в местах, где предусмотрительно вставлены были закладки, и по-давал секретарю райкома.

— Вот, посмотрите… Постановление о массовой спортивной работе по месту жительства… Вот — положение о смотре-конкурсе на лучшие спорткомплексы дворов и микрорайонов… Вот брошюры об опыте Москвы, Ленинграда, Харькова по организации спорткомплексов и вообще досуга трудящихся… — Максим Хакимович выдернул из книги газетную вырезку. — Кстати, у нас имеется и приказ Госстроя СССР об обязательном строительстве спортивных объектов в новых микрорайонах… Мы ведь лишнего не просим, Эльмира Хайдаровна…

Секретарь райкома внимательно полистала брошюру.

— Дело идет к концу года… — сказала она, сосредоточенно о чем-то размышляя, — придется поломать голову и — повоевать…

— А нам не привыкать! — обнадеживаясь словами секретаря райкома, — сказал Максим Хакимович.

— Под твоим началом, Эльмира Хайдаровна, — добавила бабушка, — мы готовы идти в любой бой.

Секретарь райкома кивнула.

— Если так, товарищи, оставьте мне все ваши выкладки вместе с этой литературой, — сказала она, вставая и тем давая понять, что беседа подходит к концу. — После пленума приглашу парторгов двух соседних заводов, председателя ДОСААФ района, секретаря райкома комсомола и начальника стройтреста, — сказанное она вписала в настольный календарь будущим числом. — Да и на пленуме кое к кому присмотрюсь…

В кабинет вошла секретарша с подносом, на котором были два чайника, пиалы и вазочка с конфетами.

— Очень хорошо! — обрадовалась хозяйка кабинета. — Перед трудовой битвой не мешает взбодрить кровь крепким чаем…

Приемная дочь старого Тоомаса

Заглянув во время завтрака в записную книжку, Вундергай произнес вслух: «Программа ясна» и, выйдя из квартиры, направился в сторону сквера, чтобы сфотографироваться для удостоверения дружинника. Предусмотрительный фотомастер держал у себя черный пиджак и пестрый галстук. Не окажись этой дежурной формы, пришлось бы Вундергаю возвращаться.

Получив квитанцию, Вундергай пошел через тенистые аллеи к ЦУМу. Проходя мимо кафе «Аквариум», непроизвольно скользнул взглядом по его прозрачным стенам. Что-то белое затрепыхалось в самом углу за толстым стеклом. Вундергай пригляделся. Так и есть — это ему отчаянно махали салфеткой. Арнольд Суррогатов с какой-то блондинкой приглашал его присоединиться к их компании, выразительно показывая ему на вход.

— Куда пропал, дружочек? — весело спросил Суррогатов, обняв Вундергая. — Сдрейфил, что ли? Я тетку поругал за то, что пожаловалась на тебя участковому… Уже собирался заглянуть и к тебе. Поговорить бы надо… Видишь ли, этот трюкач как в воду канул, а я бы лично с удовольствием разделал его незастрахованную будку за то, что сотворил он тогда с тобой и с медальоном… Правда, мы все тогда погорячились, наговорили глупостей друг другу… Но, думаю, все уладим. —