Якуб Джураевич Ходжаев

Вундергай — сыщик

Все началось с петуха

Июньское утро двадцать пятого дня началось для Вундергая, как всегда, по заданной программе. Поднялся без колебания в семь ноль-ноль, в силу условного рефлекса, выработанного с помощью будильника и подстрахованного категоричным призывом дрессированного петуха Куки. Легкий массаж — несколько упражнений по системе йоги — и остатки назойливого сна мгновенно улетучиваются. Наконец полдюжины глотков освежающего настоя шиповника из бабушкиного термоса проясняют голосовые связки — теперь можно обратиться к пернатому другу с неизменными словами:

— Ты прав, Кука. Тот, кто раньше встает, тот и дольше живет. Бабушка моя того же мнения… Хотя отчего-то терпеть тебя не желает. Какая несправедливость!.. Ладно, пошли на променад, — Вундергай натягивает потертые джинсы, спортивную красную майку и командует: — Алле-оп!

Это означает, что Куке разрешается спланировать с балкона второго этажа прямо на детскую площадку, то есть в заданный район внезапного действия. Конечно, безопаснее было бы спуститься по лестнице вместе с Вундергаем. Оглушающее хлопанье крыльев, сопровождаемое протяжным криком, который непроизвольно вырывается из петушиной глотки, взбудораживает и приводит в боевую готовность заклятых врагов Куки: комнатную собачку Нотку из соседнего подъезда, коварного сиамского кота, прописанного совсем недавно этажом выше, и неукротимого первоклассника Умриева. Несмотря на предупреждения пионерского патруля, Умриев с неугасающим азартом живодера стреляет в Куку из старого пневматического ружья — «воздушки». Любому понятно, а уж ученому петуху и подавно, что спичкой-пулей даже лягушку не убьешь. Но этот мальчишка чертовски надоел Куке, у которого и без Умриева хлопот хоть отбавляй. Особенно досаждают ему ежедневные дрессировки по учебнику «Служебное собаководство». К огорчению Вундергая, ни в одной библиотеке района не нашлось книги о служебном петуховодстве. Так что приходится домашней птице «гранит науки» клевать по собачьей методе.

Кука вспрыгнул на детскую скамейку, трепыхнул крыльями и вытянул шею, намереваясь от восторга прокукарекать, но, опомнившись, благоразумно защелкнул клюв. К счастью, двор был пуст. Нотку, видно, прогуляли до семи, сиамский разбойник промышлял в соседнем дворе. Ну, а Умриев, известно, уехал с родителями в горы. Потому Кука, повертев головой, отправился на соседский огород поклевать помидор.

Тем временем Вундергай трусцой выскочил на привычную дистанцию. Сделал круг по двору, устремился к пустырю, через него — к детской больнице, затем — по шоссе вдоль траншеи, через которую переброшен мостик. Возле него лежала громадная труба. Вдруг прямо перед Вундергаем меж перилами мостика, словно шлагбаум, просунулась длинная палка. И в ту же минуту из трубы прогудело:

— Стоп! Граница на замке… Пароль?..

Вундергай заглянул в трубу:

— Бабашкин?! Каким ветром занесло тебя сюда?

— Попутным. Тебя подстерегаю.

— Ты же мне дыхание сорвал… Не мог домой зайти?

— Во-первых, дома ты не сидишь… А во-вторых, твой ученый петух в прошлый раз клюнул меня в губу! Во, смотри, — для убедительности Бабашкин выпятил нижнюю губу и прошепелявил: — Шмотри, пшамо-туда. — Затем нормально добавил: — Бешеный пес — и то ведет себя культурней. Чему только учишь ты петуха?

— Давай выкладывай, — нетерпеливо сказал Вундергай, — чего еще отмочил?

— Неизвестно еще, кто и чего отмочил, — хмыкнул Бабашкин и, вытащив из кармана помятую открытку, протянул Вундергаю. Поздравляю!

Вундергай выразил недоумение, повертел в руках открытку с праздничной картинкой, прочитал вполголоса: «Товарищ Вундергай! Прошу явиться вместе с петухом в опорный пункт 25-го июня сего года в 11.00. Участковый инспектор Алибеков».

Вундергай свирепо глянул на Бабашкина.

— Твоя работа?

— Моя, — с гордостью ответил Бабашкин, не уловив сразу угрозу в голосе Вундергай. Я эту открытку у Мамурки выпросил.

— Значит, Кука по заслугам клюнул тебя. Что же получается, Бабашкин, ты его раздразнил и сам же на него жалуешься!.. — Вундергай шагнул к Бабашкину, чтобы схватить его за шиворот.

Но тот вовремя юркнул в трубу и оттуда закричал:

— Не жаловался я.

— Ну, я писал… подумаешь… Участковый попросил. Понял?.. Новый человек он, и никого пока не знает на массиве.

— Значит, ты все-таки! — Вундергай полез в трубу с угрожающим видом.

Бабашкин на четвереньках попятился. Лицо его отразило смешанное чувство испуга и обиды.

— Ты понарошке или на самом деле?!. — заикаясь и притворно всхлипывая, оправдывался он. — Не жаловался я на петуха… Инспектор сам приходил. Интересовался твоей персоной. Знаете, говорит, такого-то парня из соседнего квартала? — и твое имя назвал. Я и говорю: «Лично знаком с этим парнем. Он у нас во втором классе вожатым был, и звали мы его Вундергаем». А он, этот инспектор, спрашивает: «Есть у него петух?» «Есть, — говорю. — Зачем вам?». А он мне: «Затем, что петух нарушает паспортный режим. Без прописки живет. Передай, — говорит, — чтобы ваш Вундергай завтра явился ко мне с петухом к одиннадцати». Вот и все. Вечером отец не пустил к тебе. Я нашел дома эту открытку и подписал… Вдруг, думаю, и завтра не смогу увидеть тебя… Хотел в почтовый ящик бросить… Ясно? — выдерживая безопасную дистанцию, Бабашкин продолжал пятиться, пока оба не выбрались с другого конца трубы.

Вундергай присел на край трубы, снова развернул смятую в кулаке открытку, перечитал ее и миролюбиво подмигнул Бабашкину:

— А ведь я подумал, что это ты… Извини…

— Он думал… — задиристо передразнил Бабашкин. — Петух тоже думал, думал и в суп попал…

— Вот и я боюсь за Куку, — согласился Вундергай, по-своему истолковав реплику Бабашкина. И вдруг отчаянно резанул по воздуху рукой: — Ничего, Бабашкин, мы еще посмотрим… Ладно, пошли ко мне завтракать.

— Нет уж, благодарю. Я по горло сыт твоими угощениями. Чао! — и Бабашкин скрылся за гаражами.

Знакомство с инспектором Али

До встречи оставалось двадцать две минуты — вполне достаточно, чтобы в назначенное время появиться перед участковым инспектором в надлежащей форме. Необходимо произвести с первой беседы выгодное впечатление. Да, впрочем, надо ли бояться этой встречи, если за тобой до сегодняшнего дня не было серьезных грешков: соседям не грубил, животных и птиц не обижал, учеба — в норме. Правда, отношения с бабушкой бывают пиковыми, но такие взрывные ситуации можно оправдать «индивидуальными особенностями двух возрастных полюсов». Бабушка на сорок лет старше Вундергая, однако в ней продолжает искриться неиссякаемый заряд активистки своего района — ветерана трамвайно-троллейбусного треста и победительницы городских кроссов прошлых десятилетий. Она редко в чем-либо уступает единственному внуку, так же, как и он неповторимой бабушке. Поэтому первенство