Краска бросилась ей в лицо.

– Заняться дворцом? Может, вы мне еще метлу в руки дадите? – гнев и ярость бушевали в сердце Анны. – Или в прачечную пошлете?! Так вы скажите – я пойду!

Вельможи даже побледнели от ее слов. Но не возразили! Не успокоили. Только поклонились, подводя черту разговору.

О, да, ее оставляли не у дел! Королева-мать могла помогать советом своему сыну, но не делом. Реальной власти ее лишали! Анна была взбешена. Она и при муже-воителе играла вторую роль, но он хотя бы любил ее! А теперь она стала просто чужачкой в стране франков, сполна выполнившей свою священную миссию: родившей четырех наследников престола!

– Не хочу больше здесь жить, – сказала она о дворце на острове Сите. – Уехать хочу отсюда…

И она переехала в городок Санлис, что расположился в сорока километрах от Парижа, в здешний королевский замок. Тут был и чудесный лес, где можно было охотится, и пруды с дикой птицей. Это был роковой лес для предыдущей династии! Именно тут упал с лошади и разбился насмерть последний король из династии Каролингов – Людовик Пятый Ленивый. И в этом же лесу начиналась фортуна новой династии, начало которой дал Гуго Капет, и для которой она, Анна Русская, сделала бесценный подарок: подарила наследников на все века! Уже скоро Анна полюбила этот лес. Она стала Дианой санлисского леса, в окружении небольшой свиты, одевая костюм охотницы, она неслась на прекрасном белом скакуне и, натягивая лук, била дичь!

Била и думала: сколько же так будет продолжаться? Королева без власти, женщина без мужчины! Мать, которая не имела власти над своими детьми, потому что у них священное предназначение! Пленница высочайшего титула! Но ведь ее жизнь только еще начиналась!..

Она гнала от себя горечь и страх, которые то и дело завладевали ее душой. Но они были так сильны!.. В этом же году, когда Анна осталась вдовой, по ее распоряжению и началось строительство женского монастыря и церкви Святого Викентия. Был бы жив отец и не вступили бы в кровавую вражду ее братья и племянники, она бы вернулась на Русь! Хоть на год! Хоть на месяц! На день! Но та земля ушла от нее навсегда! Осаждая коня, глядя, как поднимаются стены обители, молодая женщина иногда думала: что же ей остается? Построить эту духовную крепость и удалиться в нее? А что делать, если Господь не дает ей земного счастья?

Но это было редко, в минуты самого черного отчаяния, которое знакомо каждому человеку.

И вновь ее выручала «Книга судьбы»!

Анна Ярославна продолжала изучение книги на деревянных дощечках, повествующей о ее предках, написанной неким жрецом Ягайло Ганом. Славянские руны! Полузабытое письмо! Эта книга уносила ее в другой мир – родной, русский, полусказочный. Она просила свечей, уходила в свои дальние покои и читала. Со стен санлисского замка на взмахе лебединых крыл она возносилась вверх. И мир приключений – удивительный исторический бестселлер! – спасал ее от вынужденного одиночества.

«Мы говорим врагам: вы сгинете, как Тьма от Солнца! – краем уха слыша, как за узким окошком перекликается ночная стража, читала Анна Ярославна. – Перун обрушится на вас и разметает, как овец! И они тогда задрожат и воинов Сварги убоятся. И этому есть знамение, что у Днепра расцвела лоза зимой. Это Купало предсказал нам знамением победу над врагами…»

Русские люди жили-поживали на благом берегу Днепра, пахали поля и ловили рыбу, растили коней, вступали в битвы. Они сражались со злыми костобоками[23]. А едва отбились от костобоков, как пришли хазары[24]. Часть русичей попала под них, а другая решила с ними драться. Большую роль в борьбе с этими «хазарами» сыграл некий боярин Скотень. «И был в степи боярин Скотень, – повествовал Ягайло Ган, – живший своим трудом, и не попал он под власть хазар. И потому что был он иранцем, он попросил помощь у иранцев. Они дали конницу, и вместе мы ударили по хазарам. Русы кричали, как львы: “Пропадем, если нам не поможет Перун!” И он помог: хазары были повержены. Перевела Русь дух и сказала: “Что еще будет?” А хазары, бросая наземь свои мечи, бежали куда глаза глядят: к Волге бежали, Донцу и Дону. “Хвала Дажьбогу нашему и Перуну златоусому, которые были с нами!” И так впервые воспели мы славу богам и нарекли землю ту Русколанью…»

И основали русичи свою большую страну Русколань от Северного Кавказа до городков Голуни и Воронежца, и основали Сурожскую Русь в Крыму. А еще, северо-западнее, была Борусь со своим князем[25]. Ягайло так и писал: «Мы имеем силу в степях и строимся по образу Матери-Сва, Солнца нашего: простираем Крылья в обе стороны, а Тело – в середине, а во главе – Ясунь, а по бокам его – воеводы славные, которые не оставляют в сече головы своей, а сберегают ее до Дня Оного…» А потом пришло «золотое время», когда в Русколани правил Бус Белояр. Но так продолжалось недолго. В IV веке пришли готы с Германарихом и хитростью убили Буса и его старейшин, а за готами в V веке уже следовали гунны и сотрясатель земли Аттила. Под его натиском счастливая Русколань пала…

«Ничто не вечно на этой земле, – думала Анна Ярославна. – Сегодня ты – победитель, завтра – побежденный. И не бывать иначе…» Но она, женщина и королева, устала от поражений. Схватки с жизнью утомили ее, источили силы. Она устала быть побежденной…

Но как ей было вырваться из этого замкнутого круга, куда, как затравленного зверя, загнала ее сама судьба?! Как птицу поймала в силок!..

В Париже она бывала часто: там оставались ее дети! Там был ее сын, король! Она боялась охлаждения в их отношениях. А он был так рад, когда она приезжала! Смерть отца больно ударила и по Филиппу, и по другим ее детям! Потом, ее подпись требовалась на хозяйственных документах. Формально дворец оставался под ее опекой. Но Королевский совет поглядывал на нее подозрительно: ее влияние было нежелательно для феодалов.

С переменой в положении красавицы Анны, теперь молодой вдовы, свободной женщины, переменились и взгляды мужчин, которые она ловила на себе!

– Точно на добычу смотрят, – сказала она одной из своих служанок.

Но так оно и было! Стоило Анне овдоветь, на нее разом стали заглядываться бывшие вассалы короля. И как иначе? Она была молода и необыкновенно хороша. Умна и образованна. Этот факт мог обрадовать не любого франка, но тем не менее! О, да, она легко рожала детей! И при этом – королева! Высшая кровь! «Роль скорбящей вдовы явно не для королевы Анны! – шептались при дворе. – Скоро, скоро все решится!» Она была права: на нее смотрели как на добычу! Желанную! Слюни у всех текли! Вопрос стоял только так: кому она достанется? Пусть погорюет месяцок-другой, думали владетели земель, герцоги и графы, а там мы сцапаем ее по всем законам суровой феодальной жизни. Но такое отношение оскорбляло ее! Она не желала доставаться кому-то по праву сильнейшего! Это было неприемлемо для цивилизованной женщины, каковой и была русская княжна!