– А мне кажется, у менгиров есть и другое предназначение, чем быть будильником или календарем, – возразил Чебилев. – Не знаю, слышали ли вы или нет, но местные башкиры считают, что с этой проплешины начиналась древняя шаманская дорога.

Она проходила между северным и южным менгиром на восток, к лесу. А на западе был другой ориентир, который и сейчас находится там же, – безымянная высота 666! Став в центр сооружения весной или осенью, понимаешь: именно за этот холм и уходит солнце. Думаете, это совпадение? – усмехнулся Чебилев.

Со стороны безымянной высоты черная «Волга» подъехала и притормозила у палаток археологов. Из автомобиля вылез армейский полковник. На вид ему было за сорок. Лицо с волевой челюстью и тонкими губами. Он с подозрением огляделся, пытаясь высмотреть кого-то среди копавшихся в земле археологов. И поинтересовался у девушки, рывшейся возле палаток в рюкзаке:

– А где здесь Игорь Сергеевич?

– Вон там – у дальней палатки с Чебилевым. Видите? – показала та.

Полковник подошел к профессору и протянул руку…

Профессор познакомился с полковником Шершнем еще в 87-м году, когда тот приезжал к ним на факультет с авиационными картами, сделанными еще в пятьдесят шестом. Аэрофотосъемка оставалась секретной, а когда гриф был снят, штаб ВВС решил передать их археологам.

С полковником прибыли два секретчика-геодезиста из особого подразделения в Ижевске. Они развернули рулоны с рельефом Урала, и профессор глазам не поверил: перед ним проявилась цепь древних городов, разбегавшихся по долинам рек и взгорьям, упорядоченным разветвленным планом. Загадочные поселения древних напоминали «Систему визуальных указателей для подлета к цели» – VASIS.

«VASIS – система, подсказывающая пилотам правильный путь, – пояснил тогда Шершень. – В случае, если самолет отклонился от посадочной полосы, зашел слишком высоко или низко по курсу. В 56-м мы еще не знали, что это древние города. Когда эти снимки только были сделаны, в Москве случился переполох. Генштабу показалось, что это система наведения на атомные объекты Урала. На Озерск, Карабаш и даже на главный ядерный полигон на Новой Земле. Данные передали тогда в КГБ, мол, проверьте, нет ли где законспирированной организации шпионов-террористов, посланных в наш край по программе „Звездных войн“. Ну, порыпались, да ничего не нашли, и только потом академик Челомей предположил, что это древние города и дороги. Но почему они напоминают систему авиационного наведения, так и осталось загадкой. Может, вы чего-нибудь раскопаете?»

На картах отчетливо проступали очертания городов и дорог, которые десятилетиями нужно было бы разыскивать методом тыка.

И как тогда в Челябинске, так и теперь в Ахунове появление полковника Шершня показалось профессору странным.

– Мы ведь встречались раньше. Не так ли? Помните? – сказал полковник профессору.

– Люди вашей касты редко нас навещают, – ответил тот.

– Я могу без сожалений променять свою касту на вашу. Тихо, свежий воздух и диковинные находки.

Идиллия тут у вас, профессор, – полковник снял фуражку и провел ладонью по затылку.

– Вот познакомьтесь, – обратился профессор к Чебилеву. – Это Геннадий Иванович Шершень, полковник ВВС.

Чебилев протянул ему руку:

– Валерий.

– Нашли что-нибудь, Валера? – спросил полковник.

Чебилев похвалился вчерашней вещицей, удивившей профессора. Вынес из палатки коробку и показал ее гостю. Тот сразу сделался серьезным и спросил: «Можно я это сфотографирую?» Чебилев кивнул, и военный, вынув из кармана маленькую цифровую камеру, сделал три снимка.

– Вы когда сюда приехали? – обратился полковник к профессору.

– Вчера. Очень поздно.

– Ничего странного не заметили?

– Странного? Нет, не заметили. Хотя, подождите, кажется, мы с шофером наблюдали падение метеора.

– Метеора? Вы уверены? Может быть, это был не метеор?

– Да нет, метеор. Но, возможно, их было несколько.

– Так… А вас не удивило, что это происходит в конце июня? Ведь земля проходит Пояс Леонидов в середине августа, и тогда идут метеоритные дожди. Пик активности метеоров…

– Отдельные метеоры могут встречаться и в июне – это не редкость, – перебил полковника профессор. – А что случилось-то?

– Ничего особенного. У нас на локационных станциях были помехи, вот я и интересуюсь. Может, это не метеор был, а крупный болид? Или остатки метеоспутника? Налаживаем оборудование и хотим избежать ошибок, связанных с идентификацией целей, ведь наводим-то ракеты и истребители – а это не шутки.

Профессору показалось, что Шершень лукавит и недоговаривает.

На тропинке, огибавшей лагерь археологов, показался местный водопроводчик на велосипеде.

– Привет, Жавдат! – крикнул ему профессор. Башкир притормозил, слез с велосипеда и подошел.

– Тут… Это… Странную вещь в лесу видел, – сказал велосипедист. – Посмотреть не хотите? Здесь рядом – за холмом.

Профессор, Чебилев и полковник двинулись за башкиром. Шли недолго – метров через двести они очутились у свежевырытого углубления в песчаном холме. Воронка была приличная и напоминала кратер. По краям лежали поваленные деревья, а в центре блестела какая-то железяка.

Полковник мгновенно спустился в кратер и взял эту вещь так, будто обронил ее минуту назад.

– Что это? Что вы нашли? – крикнул профессор.

– Изучу в городе. Осколок вашего вчерашнего метеора, – буркнул полковник, давая понять, что подробного разговора о находке не будет.

«Строго секретно.

Табель срочных донесений.

В штаб ВВС.

(Копии отосланы генерал-лейтенанту Диденко В.Г., генерал-лейтенанту Балашову В.С. и Плаксину А.А. в 22-й Центральный НИИ Минобороны.)

Осмотр предоставленных тел двух неизвестных я провел в секционном зале спецобъекта «Метеостанция» в присутствии полковника Шершня, капитана спецназа Пантюхина и представителя спецлаборатории НИИ «Тяжмаш» старшего научного сотрудника Г. Завьялова, командированного по запросу из Екатеринбурга и проводившего видеосъемку. (См. Видеоархив. Кассеты: 114–119 и файл № 204 из Особого фотофонда.) К вскрытию приступили в 12.30 по Москве.

Трупы сильно обгоревшие, внутренние органы отсутствуют, имеются собственно скелеты и местами фрагменты кожных покровов. Эпидерма по внешнему виду очень сухая. Длина тел соответственно 27 см и 30 см. Черепа в обоих случаях вытянутые, состоят из четырех костей – затылочной, лобной и двух теменно-височных. Четкого разделения между височными и теменными костями не просматривается. Мозговой отдел преобладает над лицевым. Зубы в обоих случаях отсутствуют.