Он поднялся с места, но Сандра схватила его за руку:

– Нам надо поговорить.

– Знаю, – ответил Маркус, не поднимая глаз.

* * *

Он нашел коробку с вещами. Кроме темной фуфайки с капюшоном, Сандре ничего не подошло. Маркус надеялся также найти пару башмаков вместо белых парусиновых туфель, в которые он был обут, но ему не повезло.

Он вернулся с фуфайкой и одеялом. Принес еще банки тунца, несколько упаковок крекеров и две бутылочки минеральной воды.

Сандра устроила маленький пикник перед очагом. Ужин был скудный, но ели они с удовольствием, молча.

Маркус первым прервал молчание. И начал с конца.

– Я нашел записку с твоим именем рядом с трупом человека по прозвищу Кукольник.

– И кто ее написал?

– Я.

Ответ ошеломил Сандру.

Маркус рассказал ей о Туллиануме, о том, как он избежал голодной смерти, о записке, которую нашел рядом с образком святого Михаила-архангела. Найди Тоби Фрая.

– Как ты там оказался?

– В этом-то и проблема: я не помню. Возможно, шел по следу и недооценил опасность, которой подвергался.

– Временная амнезия.

– Если бы вспомнить, что я расследовал, было бы легче раскрутить всю цепочку.

– Ты выяснил, кто такой Тоби Фрай?

– Да, – с готовностью ответил Маркус. – Но об этом чуть позже…

Он решил пренебречь приказом Батисты Эрриаги и обетами пенитенциариев, которые обязывали его хранить тайну. Рассказал о епископе Артуро Горде, об «удавке наслаждения», которой его удушили дистанционно, о белых парусиновых туфлях, таких же, как у него самого, о Кукольнике, которого заживо сожрали мухи. И только в самом конце – о кукле в человеческий рост.

– Точное изображение мальчика, который девять лет назад пропал вблизи Колизея и о котором с тех пор ничего не известно. Его имя Тоби Фрай. Епископ Горда хранил старую газету, в которой сообщалось об исчезновении.

Маркус опустил только ту часть истории, которая касалась Корнелиуса Ван Бурена. Содержание под стражей в Ватикане серийного убийцы – единственный секрет, открывать который ему не хотелось. Также умолчал он о булле Льва Десятого и возможной ее связи с татуировкой в виде голубого кружка, обнаруженной на телах двух жертв.

– Туфли, странички, вырванные из таинственной записной книжки, техники пыток, использованные в убийствах, исчезновение мальчика девять лет назад, – подытожила Сандра, дабы убедиться, что она все правильно поняла. – У нас немало данных.

– У нас? – взвился Маркус. – Я не хочу впутывать тебя в эту историю.

– Ты сам написал на листке мое имя, хотя и не помнишь этого. И о том, чтобы впутать меня, уже позаботился тот, кто сеет вокруг себя смерть. Ублюдок забил мою фотографию в память сотового телефона.

– О чем ты говоришь?

– Вчера вечером… – Сандра осеклась. – Боже мой, кажется, будто прошла вечность… Так вот, вчера вечером один таксист нашел сотовый телефон, забытый у него в машине. Внутри была моя фотография. И еще любительское видео, в котором показывается, как какой-то тип убивает наркомана, заставляя его проглотить раствор едкого натра. Что скажешь: это тебе о чем-то напоминает?

Это тоже пытка, сразу пришло в голову Маркусу.

Сандра продолжала:

– Убийца дал жертве черную облатку, после чего наркоман заговорил на древнеарамейском, призывая какого-то Владыку теней. И у него была странная татуировка на предплечье.

– Голубой кружок, – невольно вырвалось у Маркуса.

Сандра пристально взглянула на него:

– Ты тоже видел такие на телах жертв, да?

Она обижена, разочарована тем, что он утаил часть информации, сообразил Маркус.

– Тебе не понять, – попробовал он оправдаться.

– Чего мне не понять? Историю папы Льва Десятого? Того, как приверженцы Церкви затмения в ночи, когда луну скрывает ее собственная тень, совершают таинственные обряды?

Похоже, Сандра знала об этом еще больше, чем он.

– Откуда тебе это известно?

– Конфиденциальная информация, от одного друга, комиссара полиции. – Креспи пытался защитить ее, он заслуживает благодарности. – Он еще сказал, что Витали копается в этих эзотерических делах, просто помешан на них.

Маркус не находил слов.

– В отеле ты сказала, что я в опасности. Почему?

– Потому что на проклятом сотовом телефоне из такси, кроме моей фотографии и видеофильма, есть твоя кровь. Носовое кровотечение.

Маркус, прихватив бутылочку воды, поднялся. Принялся ходить по комнате. Тени от пляшущих языков пламени, казалось, преследовали его, злобно бросаясь под ноги.

– Кто-то пытается нас подставить, – произнес он через какое-то время.

– Кто?

– Тот же, кто замучил до смерти твоего наркомана, а потом епископа и Кукольника.

– И попытался избавиться от тебя в Туллиануме, – напомнила Сандра.

– Думаю, он раздобыл мою кровь, вырубив меня; потом нанес ее на сотовый телефон, чтобы подстраховаться: полиция получит улику и станет преследовать меня, а не его.

Сандра застыла при этих словах.

– Тогда все ясно. Кто-то стоит за этой историей.

– Думаю, так оно и есть; я в этом был уверен с самого начала. Не знаю, с какой целью, но он уже убил с нарочитой жестокостью троих приверженцев Церкви затмения. Я все больше убеждаюсь, что он сознательно позволил мне выжить, только не знаю, по какой причине. Иначе зачем он дал мне проглотить ключ от наручников? Я был ему нужен, чтобы пустить Витали по ложному следу.

Все сходилось.

– Сотовый телефон из такси служил именно этой цели. Может быть, хотя это и выпало у тебя из памяти, ты занимался тем же расследованием, что и инспектор Витали: вы оба преследовали одного и того же человека. Ему представился случай избавиться от вас обоих, и он не преминул этим случаем воспользоваться: сбить со следа Витали и подставить тебя.

– И задействовал тебя, чтобы ты привела ко мне полицейского.

Сандра нахмурилась. Теперь все ясно. Она вспомнила, что говорил инспектор при первой встрече: «Мы имеем дело с совершенно новой преступной фигурой, не похожей на известные нам. Гораздо более извращенной и опасной». Более извращенной и опасной, повторила про себя Сандра. Потом снова повернулась к Маркусу:

– Он должен выполнить задание и не может допустить, чтобы его остановили.

– Да, но какое?

Сандра подняла сумку с пола, стала рыться в ней.

– Вот что мы сделаем: запишем все составляющие, какие у нас есть, и проанализируем каждую деталь.