Пересекая зал, детектив миновал подиум с Хани Райдер, развлекавшей индонезийцев. Она посмотрела на него и зазывно улыбнулась. Светлые волосы были коротко подстрижены, а костюм состоял из одних только черных облегающих латексных шортиков. На ее лице запечатлелось столь многозначительное ищущее выражение, что он едва не сказал «привет». Казалось, танцовщица только его и ожидала. В свое время у них действительно завязалось нечто вроде романа, но отношения в силу ряда причин так и не вышли из начальной стадии. Мэнн подумал, что интрижку можно возобновить. Но не сейчас. Сегодня он разыскивал девушку по имени Пусси Галор, и та вряд ли посмотрит благосклонно на то, как он будет расточать любезности другой особе женского пола.

Инспектор нашел Пусси на привычном месте в правой части зала. Ее подиум пользовался максимальной популярностью у посетителей, чему детектив нисколько не удивлялся. Опустившись на затянутый искусственным леопардовым мехом стул и подняв голову, Мэнн стал ждать, когда она заметит его. Для этого не понадобилось много времени. У девушки был хорошо развит дар наблюдения, поскольку она занималась этой работой уже довольно давно.

Мэнн знал ее лет пять. Время от времени они встречались, обеспечивая друг другу определенный духовный и телесный комфорт и не вмешиваясь в дела другого.

— Все нормально, Джонни? — спросила она с выраженным акцентом кокни. — Что-то ты давно здесь не показывался.

— Привет, Пусси. Как дела? Бизнес процветает?

— Здесь дела всегда идут неплохо, и ты отлично об этом знаешь. — Девушка улыбнулась ослепительной фальшивой улыбкой, адресованной не Мэнну, а собравшейся около подиума дюжине или больше гостей. Потом, понизив голос, добавила: — И не смей называть меня Пусси, идиот…

Подиум повернулся и унес ее от Мэнна.

Детектива несколько удивило ее вызывающее поведение. Он знал, что красотка злится на него за невнимание и редкие визиты, но также знал, что она не способна долго на него дуться. Максимум три минуты — на большее ее не хватало. Пусси не умела держать чувства под спудом и нагнетать напряжение, изображая непреклонность.

Она со стуком поставила перед ним порцию водки со льдом, после чего подиум повернулся на несколько градусов, и девушка Бонда начала любезничать с одетым в яркую рубашку гостем с избыточным весом. Ее пронзительный смех, казалось, завораживал мужчин, которые, сидя в метре, пожирали глазами каждый изящный изгиб или интимную складочку ее прекрасного черного тела. Все хранили молчание, ибо пришли сюда не для разговоров, но с одной только целью полюбоваться на Пусси Галор.

Через пару минут она снова уделила внимание Мэнну, коротавшему время игрой ледышками в стакане.

— Хорошо выглядишь, Джонни. — Она забрала стакан, чтобы вновь наполнить.

Так и есть, подумал инспектор, прошло ровно три минуты — и она смягчилась.

— Ты тоже, Ким. Но одно место на правой ягодице натереть маслом забыла.

— Похоже, ты похудел, — продолжала девушка, проигнорировав его выпад и присев на корточки, чтобы оказаться ближе к нему. — Что ж, поджарый, как гончий пес — это тебе подходит.

— Стал бегать по утрам. Прочищает мозги и поднимает тонус. Хорошо для работы.

— А я думала, ты поднимаешь тонус, чтобы не ударить лицом в грязь, когда мы встретимся снова.

— И это тоже. — Он ухмыльнулся.

Пусси вытянула руку и отбросила с его лба темную прядь, вечно свешивавшуюся на глаза. Потом провела пальцами по шраму на щеке. Она любила лелеять шрамы, как телесные, так и сердечные. Уж это Мэнн знал о ней точно. Собственно, из-за сердечных шрамов девушка и оказалась на другом конце света в этом ночном клубе, где из одежды ей полагалась только узенькая полоска стрингов.

Подруга Бонда склонила голову и с нежностью посмотрела на полицейского. Надо сказать, что в подобных нежных взглядах детектив нуждался меньше всего. Галор нравилась ему, но он не хотел усложнять отношения и втайне считал, что она тоже этого не хочет. Поэтому Мэнн отвел глаза и поторопился вывернуться из-под ее руки. Она отпрянула, как если бы Джонни ее ударил, и сердито отвернулась. Но Мэнн знал, что этот эмоциональный выплеск долго не продлится. Когда подиум совершит полный оборот и она снова вернется, ее настрой будет уже совершенно другим. Она вообще была человеком привычки, своего рода бумерангом, который всегда возвращается на то место, откуда его запустили. Если разобраться, Пусси из бара «Бонд» никуда уходить не хотела. Бывали, конечно, случаи, когда она пропадала где-то по несколько дней или даже недель, но разорвать глубинную внутреннюю связь с этим заведением так и не смогла. И всегда возвращалась, придумав в оправдание своего отсутствия какой-нибудь благовидный предлог. Похоже, она скучала по восхищенным взглядам, которыми одаривали ее мужчины. Ну и по легким деньгам, конечно.

Мэнн пожал плечами. В конце концов, кто он такой, чтобы судить людей или бросать в них камнями? Пунктики есть у всех. К примеру, Ким была натурой сложной и простой одновременно, находилась в вечных поисках большой любви, но в реальности опасалась найти ее. Возможно, в глубине души считала, что недостойна такого счастья. А все пунктики Мэнна, если разобраться, можно упаковать в одну шкатулку с заглавной буквой «Т» на крышке, поскольку именно с этой буквы начинается слово «триада».

Ким вернулась через оборот подиума и, надув губы, присела перед ним на корточки. Ее обиженное лицо позабавило Мэнна. Он изучил все ее мины и гримаски, каталогизировал их и знал, какая запечатлевалась в ту или иную минуту на лице девушки, иногда лучше ее самой. Нынешняя, к примеру, значилась в его реестре под номером «три» и изображала притворное недовольство.

— Ты переутомился, Джонни, и это заметно. Тебе следует чаще расслабляться. Заведи себе подружку, заслуживающую доверия, и проводи с ней время.

— Откуда ты знаешь, что у меня нет такой девушки?

— Знаю, потому что слишком хорошо изучила тебя.

— Есть какая-нибудь на примете, Ким? Что, тоже работает в баре и бегает в стрингах?

— Очень может быть. — Она заложила руки за спину, поднялась в полный рост и стала пританцовывать на подиуме, поглядывая на своих поклонников. Потом вновь наклонилась к Джонни. — В любом случае это лишь идея, не более того, — добавила Пусси, не в силах скрыть проступившей на губах улыбки.

Как ни странно, она кое в чем на него походила, и Мэнн признавал это. Обоих, несмотря на то что они были выходцами из разных стран, культурных групп и социальных слоев, объединяла сходная душевная неустроенность. Им всегда чего-то не хватало. Ибо сколько бы преступников ни поймал Мэнн, ему требовалось арестовывать все новых и новых. Ким же относилась к тому типу женщин, которые считают, что «чужая трава всегда зеленей» и, идя под руку с любовником, постоянно оглядываются на других мужчин. Заполучив же «чужую траву», они только и думают о том, как бы побыстрей от нее избавиться. По этому поводу Мэнн говорил, что и «чужой газон» надо пропалывать и хотя бы время от времени подстригать.