Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Давай подкурить, футболист. Я успел, все как мы договаривались, — зарычал он, обдавая меня зловонным перегаром.
Спичке действительно оставалось гореть секунд пять. Достаточно, чтобы прикурить, но я резко дунул и спичку потушил. В воздух заструился дымок.
— Ой, не успел. В следующий раз будешь меньше разговаривать.
Ануфриев стиснул зубы, так что окурок вздыбился вверх, коснулся кончика носа, сжал кулаки. Мгновение и он бы кинулся в драку. Но что-то его таки остановило. Что? Конкретно в его случае, условный срок, который висел на Пашке после нападения на директора детдома. В тюрьму пацан явно не хотел возвращаться, тем более теперь «отдыхать» придется с вполне себе взрослыми дядями в камере.
— Через пять минут собрались все на футбольном поле. Умойтесь, почистите зубы, терпеть ненавижу перегар, а от вас несет, как из мусорного ведра. И да, кто придет последний, тот Евгений Петросян!
Молодежь засуетилась, забегала по номеру. Слова о сравнении с известным певцом, почему-то заставили парней шевелиться скорее.
— И ещё Ануфриев, личное тебе от меня поручение. Проследи, чтобы на полу не осталось бардака, — я кивнул на разбросанные по комнате бычки. — Я приду и проверю.
— Пошел ты… — прошипел Паша себе под нос, но я сделал вид, что не расслышал.
Вышел из комнаты молодых, оставив их со спущенными лицами наслаждаться не самым добрым утром. Ничего страшного, пусть привыкают, это им не воспитателей в одно место посылать, реабилитация для них только начинается. Как труд сделал из обезьяны человека, так спорт сделает из этих доходяг нормальных футболистов.
Далеко не ушёл, в дверях столкнулся с Еленой Анатольевной, которая проснулась от шума в крыле и грела ухо за нашим разговором с парнями. Встреча случилась неожиданной, поэтому миниатюрная воспитательница оказалась на полу — ненароком пришиб кроху.
— Ой… — она снизу вверх смотрела на меня не выспавшимися большими красными, но все такими же голубыми глазами. — Доброго вам утра, Иван Сергеевич. Я тут совершенно случайным образом оказалась.
Я протянул ей руку, помог встать.
— Как же случайно, мне почему-то кажется, что вы мужские разговоры нагло подслушивали.
— Я если честно думала, что вы отказались от моих ребят и с утра уедете из «Колоска». Так Оксана Вадимовна говорила.
— Я понимал на какую работу соглашался… вас же Елена зовут? — спросил я, формально мы до сих пор не познакомились, вчера девушка не представилась.
— Елена Анатольевна Пупс, — представилась она.
— Приклеилось погоняло? — уточнил я, умехаясь.
— Вообще-то Пупс это моя фамилия, — она залилась густой краской и вперила в меня прознающий взгляд. — Давайте еще вы покривляйтесь и клички мне повыдумывайте!
Ну простите, извините — я не рубль, чтобы всем нравиться. Спрашиваю без двойного дна. Да и от старческого брюзжания в новом теле до сих пор не оправился, нет нет, да порой накатывает.
— Ещё вопросы есть, Пупс? У меня тренировка с молодёжью начинается через 4 минуты. На тренировки опаздывать нельзя, не надо парням пример дурной подавать.
— Для вас я Елена Анатольевна, я же вам уже сказала! Я — руководитель группы, приставленный райкомом комсомола, — искренне возмутилась она.
— Ага, пройти дайте, руководитель комсомола, — я двинулся прямо на неё, заставляя отойти к стене.
Ну как заставляя, тупо к стенке Елену Анатольевну слегка отпихнул. Надоела жужелица, честное слово. Вчера истерила весь вечер, сегодня тоже начинает стоило глаза продрать.
Пятясь, она прилипла к двери комнаты, и выдала, уже мне в спину с обидой в голосе.
— Вы бы лучше подумали, как ребятам помочь! Я все слышала! Угрожать несчастным детям армией и тюрьмой много ума не надо! С Евгением Петросяном — тоже не смешно, хотя лично я считаю его настоящим народным артистом!
Судя по тому, что писклявый голос продолжал звенеть над ухом, Пупс догнала меня и не оставила попыток прокомпостировать мозги.
— Нет бы заинтересовать молодежь, провести ребятам экскурсию на стадион и показать, чего они сами себя лишают своей ленью, чего при должном подходе могут достичь! — жужжала она, едва слюнной не захлебываясь.
— Отстаньте от меня, — я предпринимал вялые попытки отделаться от этой мадам, что зудела хуже ночного комара. — А ещё лучше — проспитесь. От вас боярышником несет.
— Забота и есть настоящие воспитательные методы, а судя по вашим методам, вам на детей и их судьбу плевать, — продолжила заводиться Елена.
Я остановился и резко повернулся, чего воспитательница, шагавшая сзади, не ожидала и на всем ходу влетела в меня. Пришлось брать ее за хрупкие плечи и смотреть в переруганные глаза.
— Ваши методы зато работают исправно, Елена Анатольевна? — сухо спросил я. — Вы путаете тёплое с мягким. Я не Антон Макаренко, а футболист и никакой педагогики, кроме пахоты на футбольном поле не знаю и знать не хочу.
— Я буду жаловаться на вас, Иван Сергеевич! — выдохнула она, высвобождаясь от хватки.
Да хоть обжалуйся, подумал я и пошёл дальше, к себе в номер — сумку спортивную взять на тренировку. Оттуда спустился на первый этаж и вышел на футбольное поле.
Вот этими вот своими сюсюканьями доводят бабы молодежь, расслабляют, а потом удивляются — ой, а как же так. Терпеть ненавижу такой подход. Поэтому и тренерам в юбке в футболе не место. Женские команды, и те мужики тренируют.
Глава 12
«И пусть соперник мой опасен,
Мне надоело быть в запасе.
Но я игрок и знаю всё же —
Команда мне всего дороже.
А зал сражений мне под стать,
Пора себя мне испытать»
Через пару минут из административного корпуса начали выбегать горе ученички. Пошатываясь, спотыкаясь, с измученными лицами и толком не протрезвевши после вчерашнего. Все пятнадцать человек. Причем наперегонки. Никто не хотел становиться Петросяном!
Я с удовлетворением заметил, что Ануфриев тащит с собой целлофановый пакет, набитый бычками. Прибирались таки, прислушались. Хотя после их вчерашних посиделок там только генеральная уборка положение дел спасет.
Понятно, что о полноценной тренировке, когда молодежь в таких удручающих физических кондициях, не могло идти речи, если я не хотел, чтобы живчики футбольное поле загадили. Но закрепить успех и провести первое полноценное знакомство с будущей командой