Но заботливость Святителя александрийскаго простиралась не на одну его паству. Узнал он, что в смежной с его округом области карфагенской явились проповедники, которые противопоставляли важности Собора никейскаго риминский, несчастно окончившийся согласием – исключить из символа слово: единосущный. Св. Афанасий, от лица всех епископов египетских, написал и туда послание в защиту Собора вселенскаго и догмата, им утвержденнаго[372]. «Слово Господне, говорит в сем послании Святитель Божий, изреченное Собором вселенским в Никее, во веки стоит».

Из этого послания вместе видно и то, что св. Афанасий писал к папе римскому, Дамасу, против миланскаго епископа Авксентия. Тогда как прочие защитники арианства на Западе, – Урзаций и Валент, были уже низложены, – этот сообщник их оставался еще на своем месте, ко вреду Церкви. И настояние Афанасия не осталось без действия. На соборе римском Авксентий был осужден[373].

В последние годы жизни св. Афанасия, часто видим его борющимся с разными заблуждениями, повреждающими правый смысл учения о воплощении Сына Божия. Оне, частию, выродились из арианства, которое отрицая Божество Его, не могло правильно разуметь и Его человеческаго естества; частию, были распространяемы противниками арианства, в тщеславной уверенности, что они нашли новые пути, неведомые Церкви, к изъяснению непостижимой тайны воплощения. Такия заблуждения встретили – епископ коринфский, Епиктет, и епископ онуфисский (в нижнем Египте), Адельфий, каждый в своей области, и сочли долгом представить вселенскому учителю, как они опровергали вновь возникающия лжеумствования, и просить его наставлений[374]. Св. Афанасий, одобряя их учения, предлагал им и свое защищение истины от священнаго Писания.

Подобный ответ составляет первая книга против Аполлинария, который хвалился пред другими общением и единомыслием с Афанасием, и был одним из ревностных защитников никейскаго исповедания о Сыне Божием, но неправо мыслил о воспринятом Им человеческом естестве. Не именуя лжеучителем, св. Афанасий опровергает его мнения и доказательства, и показывает, к каким последствиям оне приводят. Такое же защищение церковнаго учения представляет и вторая книга против Аполлинария[375].

Таким образом, св. Афанасий был для всех руководителем не только в учении о Триедином Божестве (Θεολογία), но и в учении о домостроительстве спасения (οἰχονομία), и в своих писаниях оставил Церкви оружие и против тех ересей, которыя возникли в следующем столетии, одна другую уничтожая, и обе уклоняясь в крайности от праваго пути церковнаго учения, указаннаго Святителем александрийским.

Руководствуя других к правому разумению и защищению догматов веры, св. Афанасий с утешением взирал на труды вновь являющихся защитников истины, помогал им своими советами, и поддерживал их. Некто Максим философ, уроженец александрийский, представил ему свое опровержение нечестивых арианских толков, также – о воплощении. Одобряя его труд, св. Афанасий указывает еще стороны, на которыя не было обращено внимание сочинителем[376]. – Когда иноки кесарийские вознегодовали на то, что их архиепископ, св. Василий, в один раз, проповедуя о Духе Святом, по опасению от ариан, не именовал Его в своем слове Богом, хотя в других случаях неоднократно, из Писания и силою умозаключений, доказывал, что Он есть Бог; тогда св. Афанасий писал к неблагоразумным ревнителям, чтобы они повиновались своему архипастырю, как дети отцу, и не противоречили тому, что он находит нужным. «Все мы смело можем сказать, – что Василий есть украшение Церкви, подвизается за истину, и если является немощным, то для немощных, да немощныя приобрящет. Возлюбленныя наши братия, имея в виду цель его истины и приспособление к обстоятельствам, должны прославлять Господа за то, что Он даровал Каппадокии такого епископа, какого желала бы иметь всякая страна»[377].

Но ратуя за истину, и одобряя новых защитников ея, св. Афанасий в то-же время заботился об умиротворении Церкви. Св. Василию кесарийскому[378] и епископу Руфиниану[379] он сам сообщил постановления собора александрийскаго о принятии в общение церковное ищущих мира с Церковию. К Диодору, епископу тирскому, поставленному Павлином антиохийским, он писал: «не усиливайся спорить с еретиками, но молчанием побеждай их многословие, кротостию – их злобу»[380]. Св. Епифанию кипрскому, по поводу каких-то споров о времени празднования Пасхи, дружески советовал; «перестань гневаться; лучше молись, чтобы в Церкви водворился прочный мир, и престали ереси, происходящия от скопища, дышащаго убийством»[381]. – Но важнейшим из примирительных дел Святителя александрийскаго была забота о возстановлении мира между церквами Сирии и малой Азии с церковию римской, и об умиротворении Церкви антиохийской. Восточные епископы надеялись, что, когда утвердится мир между Востоком и Западом, – западный император Валентиниан может своими внушениями остановить лютость ариан, покровительствуемых Валентом, подобно тому, как прежде Константин II и Констанс содействовали самому Афанасию в возвращении на его престол. Но Валентиниан не имел того усердия к вере, какое оказывали дети Константина Великаго. Впрочем, св. Афанасий с усердием приступил к делу умиротворения, когда епископы восточные, чрез св. Василия предложили ему принять на себя посредство в сих сношениях. Письма св. Василия к Афанасию показывают, какия надежды все они полагали в архипастыре александрийском; но ни тому, ни другому Святителю Господь не дал дожить до исполнения их пламенных желаний.

Св. Афанасий представился 3 мая 373 года, после сорокасемилетняго управления Церковию александрийскою. За пять дней до кончины своей, он рукоположил на свое место одного из старейших пресвитеров своей Церкви, Петра[382]: потому что ариане только и ждали кончины блаженнаго Святителя, чтобы ввести в Александрию своего, уже поставленнаго ими епископа, Люция. Но и это не спасло ея от страшнаго нашествия арианскаго. Церковь александрийская оплакивала сугубое бедствие: лишение пастыря, котораго никто заменить для нея не мог, и расхищение стада Христова волками. Девятнадцать пресвитеров и диаконов и двадцать три инока из Александрии, одиннадцать епископов из Египта, немедленно были разосланы в разныя места в заточение. Сам Петр вынужден был бежать в Рим. Снова настало для Александрии царство ужасов, – поругания святыни, насилий, жестокостей[383]. Но оставивший, по воле Божией, паству свою в страданиях на земле, пастырь истинный тем сильнее ходатайствовал за нея на небесах, содействуя своими молитвами сонму святых, подвизавшихся тогда за православие: Василия Великаго, Григория Богослова, Григория Нисскаго и др.

Достоинства и заслуги св. Афанасия для Церкви св. Григорий Богослов кратко изобразил в таких словах: «его жизнь и нравы – правило для епископов; его догматы – законы для православия»: потому что это были догматы Церкви, догматы слова Божия. «Единородный Сын Божий есть истинный Бог, единосущный Отцу. Дух Святый, равночестный Отцу