Она протянула нам коробочку, и я даже прикусила губу от нетерпения. Ведь моим мечтам о свадьбе – с красивым платьем, сказочной вечеринкой, морем цветов – так и не суждено было сбыться. Зато я получила в тот день идеального жениха и была на седьмом небе от счастья, а потому даже думать забыла обо всем остальном.

И все-таки ужасно приятно получать подарки. Они делают все более реальным.

Рывком открыв коробочку, я обнаружила там два прекрасных в своей простоте золотых кольца.

От волнения я прижала руку к губам:

– Америка!

– Мы постарались угадать ваши размеры, – заметил Максон. – Но если вы предпочитаете другой металл, мы готовы обменять кольца.

– По-моему, ваши веревочные кольца тоже очень славные, – сказала Америка. – Надеюсь, вы спрячете их подальше и будете хранить вечно. Но мы решили, что вы заслужили нечто более долговечное.

Я смотрела на подаренные нам кольца, не смея поверить своим глазам. Как странно. Вроде бы такая мелочь, но для меня абсолютно бесценная. Я готова была разрыдаться от счастья.

Картер забрал у меня коробочку, достал то кольцо, что поменьше, и протянул Максону:

– Давайте посмотрим, как это будет выглядеть.

Он медленно снял с моего пальца веревочное кольцо и на его место надел золотое.

– Чуть-чуть великовато, – сказала я, теребя кольцо. – А так идеально.

Едва дыша от волнения, я потянулась к руке Картера. Он снял старое кольцо, положив его к моему. Новое обручальное кольцо подошло идеально, и я, растопырив пальцы, накрыла его руку своей.

– Это уже перебор! – воскликнула я. – Слишком много хорошего для одного дня.

Подошедшая сзади Америка крепко обняла меня:

– У меня такое чувство, что впереди нас ждет еще много хорошего.

Я нежно обняла ее, а Картер снова пожал Максону руку.

– Боже, как я счастлива, что мы снова вместе! – прошептала я.

– И я тоже.

– Тем более что тебе понадобится кто-нибудь, кто будет следить, чтобы ты не выходила из берегов, – поддразнила я подругу.

– Ты что, смеешься? Для этого понадобится целая армия.

– До сих пор у меня не было возможности отблагодарить тебя, – хихикнув, сказала я. – Но теперь я всегда буду к твоим услугам.

– Что ж, лучшей благодарности мне и не надо.

Потерпев неудачу в Отборе, Крисс вернулась к себе в город Колумбия, чтобы начать все с чистого листа. Она очень расстроилась из-за того, что оказалась только второй, причем последней каплей для нее стала свадьба Максона и Америки. Весь день она крепилась, позировала для фотографов, танцевала с гостями, но домой вернулась в крайне подавленном состоянии духа.

Более месяца Крисс не выходила из дому, анализируя каждый свой шаг и пытаясь понять, что надо было сделать иначе. Она сожалела о своем первом поцелуе, ее терзала мысль, что именно она должна была стать королевой. Но по настоянию родителей Крисс вернулась к нормальной жизни и начала работать вместе с отцом в местном университете на факультете массовых коммуникаций.

Поначалу она возненавидела свою работу из-за назойливых просьб сфотографироваться с девушкой из Отбора. Ведь окружающие не понимали, насколько ей был неприятен этот ярлык. Чтобы отдохнуть от людей, она постоянно сказывалась больной, или уходила в библиотеку, или пряталась в самых тихих уголках университетского здания. Крисс боялась, что это никогда не закончится и она навечно останется для всех девушкой, которую чуть было не выбрал Максон.

Она проработала в университете почти полгода, когда там решили устроить вечеринку в честь возвращения домой молодого ученого, более года собиравшего образцы растений в джунглях Гондурагуа. Славившийся своей напористостью и глубокими знаниями, профессор Эллиот Пиария, страстный ученый-ботаник, уже успел завоевать, несмотря на молодость, широкую известность в научных кругах. Поначалу Крисс не собиралась идти на вечеринку, но изменила свое решение, поняв, что не она будет в этот день в центре внимания. И когда Крисс познакомили с профессором, то, к ее удивлению, его первым вопросом было: «А что вы преподаете?» Проведя больше года вдали от цивилизации, Эллиот понятия не имел об Отборе. Более того, он даже не догадался, что Крисс моложе его на семь лет, поскольку девушка держалась как вполне зрелая женщина.

Потом их пути часто пересекались, и Эллиот постоянно спрашивал Крисс, почему та не преподает, поскольку, по его мнению, в интеллектуальном плане она больше подходила для преподавательской деятельности, чем для кабинетной работы. Ей льстило его внимание, и даже очень.

Эллиот был явно неравнодушен к Крисс, а ей нравилось, что он принадлежал к той немногочисленной группе людей, кто видел в ней яркую личность, а не просто бывшую участницу Отбора. К Крисс вернулась былая жизнерадостность и уверенность в себе. Они начали встречаться вскоре после того, как ее пригласили преподавать математику. Должность, конечно, скромная, но Крисс воодушевлял сам факт, что она может учить студентов.

Она противилась своему чувству из страха получить новую душевную рану. И тогда Эллиот, буквально очарованный девушкой, улучив подходящий момент, когда она находилась в хорошем расположении духа, неожиданно сделал ей предложение руки и сердца. Молодой человек торопил события, опасаясь, что если и дальше тянуть резину, то Крисс может передумать. Они поженились месяц спустя, и после свадьбы Крисс наконец-то убедилась: Эллиот любит ее такую, какая она есть, и не желает с ней расставаться.

Молодые обосновались в Колумбии, хотя неуемная натура Эллиота не позволяла им сидеть на одном месте. В поисках новых открытий они побывали в самых дальних уголках Иллеа. Детей у Крисс и Эллиот не было, и они обзавелись разными домашними питомцами, иногда очень экзотичными.

После того как Натали отсеяли из Отбора, она вернулась домой, чтобы утешить родителей, потерявших другую дочь, Лэйси. Прежде Натали не приходилось сталкиваться с жизненными трудностями, а выпавшее на долю семьи испытание оказалось слишком тяжелым бременем. Вскоре после смерти Лэйси ее родители, не в силах справиться с ужасной утратой, чуть было не развелись. Однако Натали удалось их успокоить. Она напомнила родителям, что Лэйси очень любила жизнь и меньше всего ей хотелось бы стать причиной их развода. Это было истинной правдой. Ведь многие из друзей Натали и Лэйси выросли в неполных семьях, и, хотя родители девочек прежде никогда не ссорились, они боялись повторить судьбу своих подруг.

Натали расценила как свою личную победу тот факт, что ей удалось склеить отношения между мамой и папой. Лэйси непременно гордилась бы ею. Именно тогда Натали решила, что тоже заслуживает простого человеческого счастья. Успехами в учебе Натали никогда не блистала, но Лэйси в свое время не уставала напоминать сестре, что она красавица и вообще единственная в своем роде.