– Это мой сын! Почему ты не даешь мне это сделать?

– Я в курсе, сколько в этом городе стоят квартиры, – отрезала Бри. – С таким подарком я буду финансово от тебя зависеть. Мне это не нужно.

– Я все равно не позволю тебе остаться в твоем доме и рисковать ребенком! – вспылил Майкл. – Почему ты не разрешаешь мне помочь?

– Ты знаешь почему. Ты используешь деньги, чтобы достичь желаемого. Ты считаешь, что мне лишь бы кусок урвать…

– Больше я так не считаю!

– Я не продаюсь. И наш ребенок тоже. Ты так долго всех контролировал, что по-другому просто не можешь. Вот я и решила ничего от тебя не принимать.

– Деньги здесь ни при чем!

– С тобой всегда при чем. А я так жить не могу.

Когда-то Майкл верил, что, разбогатев, он получит все, что захочет. Как же он ошибался!

Он слишком часто использовал деньги как средство самоутверждения. Нужно было только понять, кто чего от него ждет. Официантам были нужны хорошие чаевые. Женщинам – драгоценности. Приятели просили, чтобы он финансировал их затеи. Майкл старался угодить всем. В каком-то смысле ему это нравилось, потому что он чувствовал себя сильным, могущественным, уверенным в себе.

Но как снова завоевать Бри, он не знал.

Что, если она права? Что, если он не сможет измениться?

Майкл, сидя около кассы в «Доме Зеда», перестал жевать теплый хрустящий хлеб с джемом и расплылся в улыбке. Бри выскочила из кухни и понеслась к нему. Ее щеки пылали от возмущения, но от этого она казалась еще красивее.

Майкл смерил взглядом ее чудесную фигуру, и она стала пунцовой.

– Прекрати! – прорычала Бри.

– Что прекратить?

– Прекрати приходить сюда каждое утро, когда ты в городе. Ты меня смущаешь.

Он улыбнулся еще шире.

– Смущаю? Как? – спросил Майкл с самым невинным видом.

Бри схватила стул и села. Перегнувшись через стол, чтобы никто ее не слышал, она прошипела:

– Ты прекрасно знаешь как. Ты ежедневно посылаешь мне цветы.

– Я же денежный мешок, ты не забыла? Кстати, цветы отлично смотрятся в вазе на столе.

– Ты каждое утро заходишь сюда по пути на работу. Завтракаешь. Пожираешь меня глазами.

– Пожираю… – протянул он, уставившись на ее губы. – А что прикажешь делать, если ты не только самый талантливый повар на Манхэттене, но и самый красивый?

– Не пытайся мне льстить!

– Извини. – И Майкл принялся за картофельные оладьи.

– Ты звонишь так часто, что Бижу начала тебя жалеть! Все, кто здесь работает, постоянно нас обсуждают и делают ставки!

– Кто лидирует? – весело поинтересовался он.

– Почему бы тебе не улететь в Абу-Даби или в Шанхай? Или хотя бы засесть в своей конторе и трудиться?

– Людям иногда нужно завтракать.

– Мы установили правило: я звоню сама, когда мне есть что сказать о ребенке, а в остальном мы не контактируем. Пожалуйста, уходи.

– Это твои правила. А я играю по своим.

– Этим ты в очередной раз доказываешь, что мы не можем быть вместе. Слушай, мне нужно вернуться в кухню.

– Я думал, тебе будет интересно услышать о фонде, который я учредил в память об Уилле.

Несмотря на стремление поскорее избавиться от Майкла, раздражение Бри сменилось любопытством.

– Что еще за фонд?

– Фонд, который даст возможность мальчикам из неблагополучных семей получить образование.

– Видимо, пиар-агент решил, что милосердный поступок улучшит твой имидж. Я права?

Майкл негромко выругался.

– Твое мнение обо мне непоколебимо, да? Тебе и в голову не приходит, что я сочувствую детям с такой же трудной судьбой, как у меня, и хочу им помочь? А может, я хочу почтить память Уилла.

– Это для отвода глаз. Тебе просто нужно повысить свой статус в глазах наивных жертв.

– Я хочу заботиться о тебе и нашем ребенке!

– Майкл, ребенок – наша огромная ошибка. Огромная! И кроме ребенка, у нас нет причин быть вместе.

– Для меня этого достаточно.

– А для меня – нет! Почему бы тебе прямо сейчас не уйти из ресторана, чтобы я могла нормально работать?

– Ладно, понял. Ты считаешь, что мною движет исключительно жадность, даже когда я пытаюсь делать что-то хорошее. У нас появится ребенок. Я хочу о нем заботиться. Что в этом дурного?

Бри выразительно на него посмотрела.

– Я уже говорила.

– А если ты ошибаешься? Что, если я могу измениться?

– А что, если корова сможет долететь до Луны?

– Мы могли бы забыть об ошибках и стать… ну… друзьями?

– Друзьями? Мы с тобой? Невозможно.

– Спорю, наш ребенок возразил бы, будь у него право голоса… Есть еще кое-что… – Майкл запнулся. – В доме недалеко от твоего нынешнего жилья освободилась квартира на первом этаже. Она прекрасно подошла бы тебе.

– Только не говори, что ты ее уже купил!

– Нет, но мне хотелось бы, чтобы ты на нее взглянула. Я собираюсь арендовать твою старую квартиру на очень выгодных для владельца условиях.

– Сколько раз тебе повторять, что я не продаюсь? – Бри вскочила. – Ты позавтракал, а у меня полно дел.

– Конечно, – пробормотал он. – Но имей в виду, я оставлю ключ от квартиры твоей матери – на случай, если она тебя уговорит.

– Маму не трогай!

Бри убежала.

Майкл проводил ее взглядом, поднялся и достал из портфеля фотографии, бумаги с описанием дома и ключи. Затем оплатил счет и нашел Бижу.

– Квартира потрясающая! И сад мне понравился. Я попытаюсь ее образумить, – сказала Бижу, рассмотрев фотографии, и спрятала ключи в сумочку. – Но она упряма, как осел… Особенно когда дело касается тебя. Требуется время… Или чудо. Пойду-ка я в церковь и помолюсь. О да!

Бри оставила Марси позади и понеслась вдоль берега реки. Она обогнала еще двух бегунов и решила, что на таком расстоянии подружка перестанет допекать ее разговорами о Майкле.

Вечер был солнечный и прохладный, самое прекрасное время для прогулки в парке… но пусть Марси поменяет тему.

– Ты бы еще раз подумала, – сказала Марси, догнав ее, и бросила монетку уличному музыканту.

У Бри лопнуло терпение. Она резко остановилась, и в нее чуть не врезался парень на роликах.

– Вот если бы мной заинтересовался какой-нибудь богач вроде Майкла и захотел меня купить, как ты это называешь, я с радостью согласилась бы.

– Слушай, Марси. Мне очень нравится Риверсайд-парк. Я здесь бегаю, успокаиваюсь и отдыхаю от проблем. Майкл – моя большая проблема. Так что, пожалуйста, не говори о нем, или пойдем домой.