В день, когда он пустил под откос их с Настей жизни, тоже шел дождь. Это была вечеринка, посвященная подписанию его первого контракта с американцами. От мысли, что его сценарием заинтересовались не где-нибудь, а в Голливуде, сносило башню. Дима чувствовал себя настоящей звездой. Пафосное место, куча друзей. Еще больше завистников. И вино рекой… Не будь он пьяным, Насте не пришлось бы сесть за руль, и все бы сложилось иначе. У него был бы тринадцатилетний сын. И другая, счастливая жизнь. У неё наверняка тоже... Даже если у них по итогу ни черта бы не вышло. Как к тому шло.

Но случилось то, что случилось. Он перебрал. А Настя опять к кому-то его приревновала. Кстати, напрасно. Когда она сказала, что беременна, Дима честно попытался остепениться. Да, до Насти он был тем еще блядуном. Желающих перепихнуться с самим Тушновым была тьма. А он, в общем-то, ничего плохого в этом не видел. Брал, что так щедро давали. При каждом удобном случае. С Настей все было иначе. Хорошая девочка. Из хорошей семьи. Она была ему интересна как раз своей недоступностью. Это был вызов. С которым Тушнов, конечно, справился, но не без последствий. Уж что-что, а становиться отцом в двадцать шесть лет он не планировал. Впрочем, когда так вышло, отнекиваться он не стал. Поступил по-мужски. Женился. И честно старался, чтобы эта история закончилась хэппи-эндом. Он не учел одного маленького момента. Того, что хорошая девочка из хорошей семьи окажется патологической ревнивицей. Она ревновала его ко всему на свете, по поводу и без. Вот и на той злосчастной вечеринке ей будто вожжа под хвост ударила. Даже спустя столько лет Дима отчетливо помнил, как она шипела… 

– Я не собираюсь смотреть, как ты пялишься на эту шлюху!

– Да ни на кого я не пялюсь! Ну, ты чего, малыш?

– Дома поговорим! Или ты со мной не поедешь?

Если бы он не согласился. Если бы Настя не села за руль… Если бы они не ругались в дороге… Может быть, она бы заметила выскочившую навстречу машину до того, как стало поздно?  

– Чай? Кофе? Вода?

Дима моргнул, возвращаясь в реальность.

– Воды, пожалуйста.

Часы показывали, что они в воздухе всего сорок минут. А будто целую вечность. Это был самый долгий перелет в его жизни. Стрелки на часах словно замерли, и казалось, это вообще никогда не закончится.

– Эй! Дорогой! Я тут!

Дима покрутил головой.

– А если бы я вышел через другой вход? – спросил, подойдя к Вагану.

– С чего бы тебе это делать? – удивился тот. – Хорошо выглядишь, дорогой! Загорел, ты только посмотри!

– Слушай, давай комплименты оставим на потом. Как Настя?

– Ее удалось стабилизировать. Мог бы и не спешить.

– А если бы не удалось? – сухо поинтересовался Тушнов, открыл телефонную книгу и первым делом набрал Катерину. Та не ответила. Он набирал ее снова и снова в течение дня. И на следующий. И через неделю. Но все безрезультатно.

Первым делом, вернувшись на виллу, Катя вынула местную симку. И вставила родную, которую пополняла без всякой необходимости, чтобы только не потерять номер. Тот у Кати был старым-престарым. Симку Кате купили еще родители. Вместе с первым телефоном. Было это давно. Еще в школе. С тех пор она с ней и ходила.

Стоило всунуть карточку в слот, посыпались сообщения. И обновились мессенджеры, безжалостно стирая хранившуюся месяцами переписку.

– Катерина? Ну, наконец-то! Где тебя черти носили? Тут тебя твой Димасик искал!

Сердце пропустило удар. Катя вскинула взгляд.

– И чего хотел?

– Поблагодарить. Попрощаться, – повела сухенькими плечами Люся и впилась в лицо Кати цепким ищущим взглядом. В отличие от ушей, с глазами у старухи был полный порядок – та подмечала побольше многих. Катя отвернулась, чтобы Люся не увидела ее сиюминутной слабости. Ведь она непременно сделала бы из этого проблему. В то время как сама Катя никакой проблемы в том, что произошло, не видела. Ей просто нужно было немного времени. Чтобы справиться, чтоб отболело. А дальше… дальше все. Никаких проблем. Лишь самые лучшие, самые теплые и благодарные воспоминания. Об этом месте. И о Тушнове, который теперь для нее навсегда с ним связан.

Никаких слез. Никаких сожалений. И никакой обиды. Если кто ее и обидел – так это собственные ожидания.

– Надеюсь, ему все понравилось. И он еще не раз упомянет нашу компанию в своих постах в Инстаграм.

– Катерина!

– Люсь, мне собираться надо. Давайте не будем.

Старуха нахмурилась. Сделав вид, что этого не замечает, Катя уткнулась в телефон. Кстати, об Инстаграм… Она ведь возвращается. И сможет приглядывать за дочкой изблизи. А значит, Крейзи мама уже не нужна. Значит, можно смело ее прикончить. Удалив профиль. Как это сделать – Катя так и не разобралась. Поэтому просто снесла приложение из телефона. С безумием во всех его проявлениях было покончено.

Катя вытерла плечом слезы и похромала в гардероб. Нужно было и впрямь собирать вещи. Ей до сих пор как-то не верилось, что пришла пора возвращаться домой. Она даже не была уверена, что хочет этого. Но с другой стороны, в ее пребывании здесь больше не было смысла. И сил тоже не было. Быть здесь без него.

– Ну, ничего-ничего, – бормотала Катя, – зато Жанка обрадуется!

Она решила сделать дочке сюрприз. И не сообщила о своем возвращении. К счастью, подарки были куплены загодя. Когда у нее на то имелось соответствующее случаю настроение. Кате не пришлось таскаться по сувенирным лавкам в последний момент и впопыхах хватать что придется.

В последнюю ночь на острове спала Катя плохо. Нога болела ужасно. И не брали ее даже самые сильные обезболивающие. В самолете стало еще хуже. Нога отекла от долгого сидения на одном месте. Да так разболелась, что ступить на нее Катя уже не могла. К трапу ей подали инвалидное кресло.

Родной город встречал прибывших зноем. Вонью выхлопных газов и раскаленного асфальта. Шумом автострад, ревом взмывающих ввысь самолетов… Сбивающей с ног энергией огромного мегаполиса, от темпа жизни которого Катя совсем отвыкла.

– Ну, че стала посреди прохода? – рявкнул какой-то мужик, задевая ее чемоданом.

– Дом, милый дом, – вздохнула Катя.